Начинается атака. Вскоре парашютисты достигают дистанции, с которой можно начать штурм. Неприятельские укрытия, хорошо замаскированные ветками, уже в нескольких метрах от них. Ефрейтор Циммерман получает ранение в ногу осколком снаряда. Унтер-офицер Штраух не может оказать ему помощь. Он идет на штурм с легким пулеметом у бедра, спотыкается о корень и падает на землю. Когда встает, то видит, что он уже перед входом в неприятельский блиндаж. В темноте он смутно различает силуэты. Он ставит свое оружие в положение для стрельбы и готов открыть огонь. Но русские выходят с поднятыми руками.
— Германцы! Нихт шиссен! (Не стреляйте!) — кричат они.
Парашютисты 8-й роты потеряли связь со своими товарищами из 6-й. Группа разведчиков направляется в лес на их поиски и не возвращается. Был слышен глухой шум боя. Командир роты решает послать другой патруль.
— Штраух, — зовет он. — Возьмите трех человек и восстановите связь.
В этом лесу можно только заблудиться, кружить на одном месте, попасть в невидимые ловушки, наткнуться на засаду, на мины, на скрытые неприятельские посты. Тропинки внезапно теряются в глубоких зловонных болотах.
Унтер-офицер Штраух пытается ориентироваться по компасу. Четверо парашютистов идут по глухим зарослям. Земля покрыта сгнившими корнями, мох полон воды, сухие ветки хрустят под ногами.
Штраух отправляет одного человека в разведку. Парашютист быстро возвращается.
— Командир, — говорит он, — я нашел телефонный кабель.
— Немецкий или русский?
— Не знаю.
— Пойдем по нему, куда-то он нас приведет.
Патруль не очень в этом уверен.
— Надо действовать осторожно, — предупреждает их Штраух. — А то можно оказаться прямо среди русских.
Они выходят их леса. Вот они уже на опушке. Повсюду огромные воронки, полные стоячей водой. Это место подверглось серьезным бомбардировкам.
Никаких бункеров не видно. Но телефонный провод все еще тянется. Он, конечно, куда-то ведет. Вот наконец Немецкие солдаты. Они ведут парашютистов на командный пункт.
Старший офицер сухопутной армии принимает патруль унтер-офицера Штрауха.
— Наш пехотный полк понес тяжелые потери, — говорит он.
Из леса все время выходят раненые и направляются к санчасти.
Офицер спрашивает вновь прибывших:
— Из какой вы части?
— Второй батальон 2-го парашютно-стрелкового полка, господин майор.
— Очень хорошо, — говорит офицер. — Именно эта часть и должна прийти нам на смену.
Подходит унтер-офицер и молоденький парашютист, которых Штраух не знает. Они представляются пехотному офицеру.
— Седьмая рота 2-го парашютно-стрелкового полка. Прибыли в ваше распоряжение, господин майор, — говорит унтер-офицер.
— Вас только двое? — спрашивает офицер.
— Да, господин майор. У нас много потерь. Не знаю, остался ли кто-то еще в живых из нашего взвода.
В этот момент нервы молодого парашютиста не выдерживают, и он начинает рыдать. Офицер обнимает его, старается успокоить.
Сцена очень впечатляющая. Штраух обменивается несколькими словами с унтер-офицером из 7-й роты.
— Мы были с 6-й ротой, но я не знаю, куда она ушла.
— Я думаю, что тяжело пришлось всем стрелковым частям батальона, — отвечает другой унтер-офицер. — Еще слышны пулеметные очереди и взрывы там, где мы атаковали.
Офицер сухопутных войск вмешивается.
— Идите в вашу часть по телефонному проводу, — говорит он Штрауху. — Я думаю, что сражение заканчивается. Надо восстановить всю связь.
Офицер доволен, что ему на смену придет целый батальон парашютистов. Даже после потерь 2-й батальон 2-го полка остается крепкой частью.
Вскоре в лесу воцаряется тишина. Связь между ротами постепенно восстанавливается.
22 мая 1942 г., после жестоких боев, немецкая контратака приводит к тому, что восстанавливается непрерывный фронт от Дубовика до торфяников Тигоды. И тогда каждый из противников остается на своих позициях. Линия фронта стабилизируется на этом лесистом и болотистом участке Волхова.
К началу весны у парашютистов 2-го полка не остается больше ни рот, ни взводов, а только небольшие группы из нескольких бойцов, оставшихся в живых после ужасных боев зимой и весной.
Унтер-офицер Штраух с семью товарищами должен удерживать передовой пост. Они расположились в сотне метров от ближайшего немецкого пулемета. Чтобы защититься от внезапной атаки русских, они заложили несколько мин в кустарнике перед своей позицией и натянули между деревьями железную проволоку со старыми консервными банками, которые должны предупреждать о неожиданном появлении врага.
Ночи уже стали значительно короче и светлее, по-настоящему темно только между полуночью и часом ночи.
Это темное время и выбрал русский патруль, который попытался проникнуть в расположение немцев. Но те слышат шум и открывают огонь из своего пулемета. Присоединяется соседнее автоматическое орудие. Русские разведчики попадают под перекрестный огонь. Они отступают, но просят помощи минометов. Падают первые снаряды. Осколок попадает в ствол пулемета унтер-офицера Штрауха. Оружие выведено из строя, но люди не пострадали.
Бои по всему фронту быстро стихают.
Парашютисты 8-й роты узнают, что некоторые солдаты из их полка были отправлены на родину, чтобы сформировать новую часть. Значит, скоро придет и их черед. А пока они сражаются с комарами. Их положение становится невыносимым. Вши тоже активизировались с наступлением тепла. Многие парашютисты страдают от лихорадки.
Русские продолжают высылать патрули, особенно ночью. До поста унтер-офицера Штрауха добираются двое русских, но это не вооруженные разведчики, а дезертиры. Немцы только что получили дополнительный паек и дают им сигареты и шоколад.
Все затихает. Только время от времени раздаются отдельные пушечные выстрелы, нарушающие покой Волховского фронта. Снаряд падает недалеко от поста Штрауха. Осколок пробивает его сапог и застревает в лодыжке. Для эвакуации этого недостаточно. Штрауху делают только перевязку и укол от столбняка. Он чувствует себя очень усталым. Хорошо бы поспать, помыться, сменить белье.
В конце июня Штраух вместе со своими товарищами все же покидает Россию. Его батальон возвращается в Германию, где высшее командование решает восстановить 2-й парашютно-стрелковый полк, перенесший адскую зиму на Миусе и гиблую весну на Волхове.
Немецких парашютистов не было на Восточном фронте во время летнего наступления 1942 г., когда войска рейха направлялись в фантастический поход на Кавказ.
Прежде чем попасть на Волхов, солдаты, сражавшиеся на ленинградском участке, на Неве или на Украине — на Миусе, были сняты с фронта до лета и стояли в Нормандии, где восстанавливалась 7-я авиационная (воздушно-десантная) дивизия под командованием генерала Гейдриха, бывшего командира 3-го полка, который заменил генерала Петерсена.
Много молодых парашютистов-добровольцев присоединяется к ветеранам, прошедшим Голландию, Крит и Россию. Части полностью укомплектованы. В дивизии Гейдриха не менее 21 тысячи человек.
Все выполняют учебные прыжки, получают свидетельства парашютиста. Их готовят для возможных крупных десантных операций, не подозревая, что ставка фюрера не допускает такой возможности и что теперь парашютисты должны Довольствоваться ролью элитных пехотинцев.
В частях, которые в начале осени приехали в Германию, ходят самые невероятные слухи. Рассказывают, что сотни транспортных «Юнкерсов-52» ждут парашютистов, чтобы выбросить их на неприятельскую территорию.
Однако в начале октября 1942 г. парашютисты едут поездом на Восточный фронт через Силезию, Польшу и Украину.
Дивизия Гейдриха попадает в район Смоленска. Крепкое ядро этого крупного соединения состоит из трех парашютно-стрелковых полков по три батальона в каждом.
1-й полк направлен в район Витебска. Им командует подполковник Карл-Лотар Шульц, а тремя его батальонами — майор фон дер Шуленбург (1-м), майор Грешке (2-м) и капитан Рольшевский (3-м).
3-м полком командует полковник Хайлъман, бывший унтер-офицер рейхсвера, которого его подчиненные прозвали Королем Людвигом. У него три батальона под началом майоров Бёмлера, Pay и Кацерта, бывшего офицера австрийской армии до аншлюса 1938 г.
Наконец, 4-й полк полковника Вальтера, героя Нарвика, включает батальоны майора Эггера, капитана Фоссхаге и майора Грассмеля.
7-я авиационная дивизия должна удерживать фронт шириной 90 километров к северу от Смоленска в полосе группы армий «Центр».
Когда парашютистов везут на грузовиках на линию фронта, по обе стороны дороги они видят многочисленные могилы советских и немецких солдат.
