Он нашел перстни с печатями, браслеты, тиары, пояса, множество золотых цветов и пуговиц.
Описание всего того, что разыскал в микенских гробницах великий искатель, занимает том в 200 с лишним страниц, и немалого формата.
Это был один из самых богатых кладов, когда-либо изъятых из гробниц умерших царей. Клад примерно такого же ранга, что и знаменитые находки Карнарвона и Картера в Египте, сделанные в гробнице фараона Тутанхамона.
Мы знаем: через два десятка лет после открытий Шлимана приступил к своим раскопкам Эванс. И разыскал немало драгоценных свидетельств высокой минойской цивилизации. Вот тогда и возникла гипотеза, пытавшаяся объяснить богатства микенских гробниц тем обстоятельством (а некоторые предметы, найденные в Микенах и Кноссе, были схожие), что воинственные микенцы, воспользовавшись землетрясением на Крите, разграбили тамошние дворцы. Логично? Казалось бы, да.
Но новейшие исследования показали: и в находках Шлимана, и в тех, что были сделаны в последующие годы (в 1951 году Пападимитриу нашел в Микенах, в 100 с небольшим метрах от «Львиных ворот», 24 гробницы; нашел он гробницы микенских времен и в Лаконии, и в Пилосе, и в Арголиде), вовсе не так уж много подлинных крито-минойских вещей. Их разыскали, главным образом, в женских погребениях. Да и сами гробницы-то относились к более ранним временам.
Откуда же раздобыли свое золото ахейцы?
Один из бытующих ныне в науке ответов на этот вопрос таков: известно, что во времена микенских гробниц-шахт, а их, как мы упоминали, современная наука относит к XVII веку до нашей эры, египтяне пытались освободиться от гиксосов — племен завоевателей, захвативших часть страны на Ниле. Так не воинственные ли ахейцы с их тяжелыми мечами и длинными пиками помогли египтянам стряхнуть чужеземное иго, за что и были вознаграждены?
На вопрос о том, как попали ахейцы в Египет, приверженцы этой гипотезы отвечают, что, вероятнее всего, им помог критский флот. Не исключено, что он доставил их и обратно.
Похоже, что какое-то время ахейские земли действительно находились в зависимости от Крита.
Но, судя по новейшим данным, отнюдь не всегда отношения между Критом и Микенами были враждебными, и многое заимствовали друг у друга эти народы.
В середине XV века до нашей эры, как мы знаем, микенцы завладели Критом.
В письме, датированном третьим годом царствования хеттского царя Мурсиля и относящемся ко второй половине XIV века до нашей эры, владыка ахейцев именуется Великим царем. В те времена, следовательно, Аххиява, как называли Микены, по «табели о рангах» находилась в одном ряду с царством хеттов и Древним Египтом. Сохранились письма, свидетельствующие о том, что даже могучий Египет в своей средиземноморской торговле зависел от крито-микенского флота.
Полтораста лет спустя многое изменилось. Ученым удивительно повезло. Они нашли поистине уникальный документ, по которому мы можем судить о том, когда примерно Аххиява перестала считаться великой державой. На этой чудом дошедшей до нас табличке, найденной на территории современной Турции, в Богазкее, бывшей столице хеттов, и датированной концом XIII века до нашей эры, царь Аххиява вычеркнут из числа великих царей. Ясно видно, что сделали это до обжига, вернее, до того, как табличка затвердела в огне пожара, уничтожившего дворец. Писец написал знакомую стандартную формулу. Его поправили. К концу XIII века до нашей эры в хеттской столице уже не считали необходимым говорить о микенской Греции, о царстве ахеев как о равном по рангу государстве.
Пройдет еще несколько лет, и прекратит свое существование наголову разгромленное пришлыми «северными народами» царство хеттов. Его цветущие города будут сровнены с землей.
Лишь Египту удастся отстоять в битве против «северных народов» свою независимость — быть может, в самой крупной битве древности. Она произошла в 1191 году.
Пятьдесят или семьдесят лет спустя нахлынула вторая волна завоевателей.
Именно в это время, считают ученые, пришел конец могуществу микенской Греции.
Но весь XIV и большую часть XIII веков до нашей эры древние Микены, златообильные Микены, как их называет Гомер, были сильной державой. В какой-то мере можно даже сказать, что завладевшие Критом ахейцы приняли эстафету от минойцев и сумели ее пронести дальше.
Еще недавно того, кто осмелился бы высказать пожелание заполучить какие-нибудь документы, относящиеся к воспетым Гомером временам, наверняка сочли бы фантазером.
Сейчас это вовсе не фантастика: по меньшей мере четыре тысячи табличек известного уже нам так называемого линейного письма «Б» с текстами, относящимися к XIII веку до нашей эры, то есть ко временам событий «Илиады» и «Одиссеи», получили ныне в свое распоряжение ученые.
Эти таблички многое рассказали исследователям. Выяснилось, например, что микенскими являются имена героев Гомера. В табличках встречаются имена и Ахилла, и Афарея, и Нестора, и Тессея, и многих других. Знаменитый греческий Олимп с его сонмом богов, о котором, как ранее считали ученые, впервые рассказал в IX веке до нашей эры в своих поэмах Гомер, а в «Теогонии» — его современник Гесиод, как теперь установлено, был известен еще в микенской Греции, то есть по меньшей мере на полтысячелетия раньше! Таблички упоминают о Зевсе и Гере, Гермесе и Афине, Артемиде и многих других бессмертных. В том числе и о Дионисии, боге вина и веселья. Это опровергает встречающиеся до сих пор даже в специальной литературе утверждения, будто культ Дионисия возник лишь в VIII веке до нашей эры.
Благодаря расшифровке табличек мы имеем теперь поистине бесценные сведения о прошлом. О численности, происхождении и профессиях занятых в тех или иных центрах сельскохозяйственных рабочих и рабов, а также ремесленников; о распределении земли и ее урожайности; о социальном строе (в Пилосе и Кноссе существовали монархии); об уплате налогов, об исполнении повинностей — в том числе и обязанности поставлять боевые колесницы — главную ударную силу микенского войска, коней, боевое снаряжение. Мы находим упоминания о златокузнецах, столярах, кузнецах, поварах, горшечниках, пастухах, портных, ткачах, строителях, даже о враче; распоряжения о постройке судов; об урожае: пшеница, вино, оливковое масло, мед, фиги, лен. Есть данные о численности лошадиного поголовья, поголовья ослов, овец, коз, свиней, отчеты о поставках шерсти (некий королевский чиновник жалуется на то, что он не сумел выполнить поставки, ибо властитель прислал ему явно недостаточное число стригалей).
Среди множества подобных сведений сохранились и частые упоминания о группах гребцов численностью до сорока человек, и неоднократно отмечаются посылки кораблей с полным экипажем «на Север».
Что в данном случае означает «на Север», мы можем только гадать. Не исключено, что речь идет и о походах к Черному морю, возможно, и о самом Черном море, входящем в Средиземноморский бассейн, и надо думать, с давних пор привлекавшего к себе внимание ахейских мореходов.
Да и что тут, собственно, было бы странного? Ученые сейчас прекрасно разобрались в том, какую ценность для микенцев могли представлять и представляли богатые земли, прилегающие к нехоженому морю, в которое, насколько можно судить, в ту раннюю пору еще не проникли злейшие соперники ахейцев — финикийцы. Лишь столетием позже развернут они по всему Средиземноморью торговлю стеклом и изделиями из металла, драгоценными вазами и оружием, всякого рода украшениями и безделушками, будут торговать хлебом, вином, тканями.
Микенцам тоже нужны были новые рынки, нужны были товары, которые можно было бы с выгодой перепродать на материке или на островах Эгейского моря, нужны были новые земли и базы.
Новейшие открытия советских археологов показывают: не зря ринулись в поисках золотого руна к берегам Колхиды ахейцы! О самом руне у нас еще будет возможность поговорить, а сейчас заметим: новейшие исследования свидетельствуют о том, что уже тогда, в XIII веке до нашей эры (а именно к этому времени относят специалисты экспедицию за руном), на колхидских землях были развиты земледелие и железная металлургия, значительного развития достигло гончарное дело, изготовление льна и льняных тканей, и это развитие основных отраслей ремесла создало экономическую основу для возникновения на территории Колхиды крупных поселений. А уж о корабельном лесе и ряде других необходимых ахейцам товаров и говорить нечего.
Впрочем, не будем увлекаться: странствия микенских мореходов к юго-восточным и восточным берегам Черного моря, в далекую и богатую страну Эета в ту пору еще только начинались. Миф, вероятно, рассказывает о первых, самых ранних попытках греческого проникновения в Юго-Восточное Причерноморье.
Сейчас становится все более ясным, что в этом давнем-предавнем мифе, право, немало отблесков истинных событий. Археологи сумели доказать: в XIV–XIII веках до нашей эры на греческом материке, на Крите, на Эгейских островах ахейцы укрепляли старые, еще критские торговые связи, прокладывали и новые пути — на Кавказ, в Сицилию, в Тартессос, в Северную Африку; люди и в те времена были гораздо больше связаны между собой, чем это недавно представлялось. В Малой Азии, в Египте, в Западном Средиземноморье археологи нашли следы деятельности микенцев. И думается, что, подводя итоги новым знаниям о микенцах, профессор Кеншерпер из ГДР имел все основания сказать: они были не только умными строителями и смелыми воинами, но и выдающимися мореходами и отменными торговцами. Их флаг развевался на всех в ту пору известных Западу морях.
