в Ярославле» (Пудалов Б. М. Русские земли Среднего Поволжья (вторая треть XIII – первая треть XIV в.). Нижний Новгород, 2004. С. 153, примеч. 80). Утверждение это вызывает по меньшей мере удивление. О вокняжении Андрея в Ярославле и сына Федора в Угличе в 1288 г. имеются прямые летописные известия. Под 1294 г. мы располагаем прямым известием не о «княжении», а о
вокняжении Федора в Ярославле (см. ниже примеч. 78). Из сопоставления этих известий следует вывод, что в период 1288–1294 гг. в Ярославле княжил Андрей Александрович. Где же мог княжить в это время Федор Ростиславич, как не в Городце? Ведь ущемление владельческих прав Федора в 1288 г. предположить невозможно, т. к. он оставался союзником Андрея, а его сын получил тогда особый стол – углицкий. Разумеется, прямого сообщения о вокняжении Федора в Городце нет (если бы оно дошло, то и обсуждать было бы нечего), что неудивительно, поскольку ростовского летописца, перу которого принадлежит известие 1288 г., мало интересовали события, происходившие за пределами владений потомков Константина Всеволодича; но косвенных данных на этот счет более чем достаточно.
ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 247; Т. 6. Вып. 1. Стб. 360.
Там же. Т. 1. Стб. 526; Насонов А. Н. Летописный свод XV века… С. 297.
ПСРЛ. Т. 1. Стб. 526; Насонов А. Н. Летописный свод XV века… С. 296.
См.: ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 247; Т. 6. Вып. 1. Стб. 361; Т. 15. Вып. 1. Пг., 1922. Стб. 34 (Рогожский летописец); Т. 18. С. 81; НiЛ. М.; Л., 1950. С. 326; Приселков М. Д. Троицкая летопись. С. 344. Сообщение о походе Дмитрия Александровича на Тверское княжество дошло в трех вариантах. При этом его новгородский вариант, содержащийся в НГЛ, Новгородской IV и Софийской I летописях, датирует это событие 6797 г., тверской (Рогожский летописец) – 6796, а Троицкая и Симеоновская летописи – 6795. Последняя датировка вряд ли содержалась в т. н. «великокняжеском своде 1305 г.» – протографе Лаврентьевской и Троицкой летописей (см. об этом: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI–XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Т. 40. Л., 1985. С. 196, 198), т. к. в Лаврентьевской летописи (наиболее ранней из сохранивших текст этого свода) известия о походе Дмитрия под 6795 г. нет (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 483; неясно, стояло ли оно там под одним из последующих годов или отсутствовало вовсе, поскольку статьи последующих лет приходятся на утраченный в Лаврентьевском списке лист). Тверской рассказ наиболее подробен, именно из него ясно, что поход Дмитрия Александровича на Тверское княжество и поход Дмитрия Борисовича на Кашин (в Новгородской IV и Софийской I упоминающиеся раздельно) – одно и то же, так как Дмитрий Борисович назван среди участников похода великого князя, а Кашин – в качестве города, подвергшегося осаде. Но датировки Рогожского летописца за конец XIII – начало XIV в. во многих случаях неточны. Между тем в Новгородской IV и Софийской I летописях 6797 годом датированы два текстуально не связанных между собой, но говорящих об одном и том же событии известия: новгородское – о походе Дмитрия Александровича «къ Тфери» и ростовское – об овладении Дмитрием Борисовичем своей «отчиной» и его походе к Кашину. Следовательно, на 6797 г. указывают два независимых летописных источника – новгородский и ростовский (оба придерживались мартовского стиля). По этой причине верной следует признать датировку похода Дмитрия Александровича против Михаила Тверского 1289 годом.
Скорее всего, именно присутствие в Северо-Восточной Руси ордынского воинского контингента вынудило Андрея Александровича в том же 1289 г. выступить в союзе с Дмитрием против Михаила Тверского (он участвовал в походе на Кашин – ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 34).
ПСРЛ. Т. 18. С. 82; Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 248; Насонов А. Н. Монголы и Русь. М.; Л., 1940. С. 75–77.
Тамже. Т. 18. С. 83; Приселков М. Д. Троицкая летопись. С. 346–347.0 дате см.: Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 290.
ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 248; Т. 6. Вып. 1. Стб. 363; Т. 1. Стб. 527.
Последнее предполагали A.B. Экземплярский и В. А. Кучкин (Экземплярский A.B. Указ. соч. Т. 2. С. 130–131; Кучкин В. А. Формирование… С. 120).
Перечень одиннадцати взятых городов определенно присутствовал в «своде 1305 г.», и его достоверность не вызывает сомнений (см.: Горский A.A. Политическая борьба на Руси в конце XIII века… С. 88, примеч. 54).
ПСРЛ.Т. 1. Стб. 526.
Тизенгаузен В. Г. Указ. соч. Т. 1. С. 106–108; Рашид-ад-Дин. Сборник летописей. Т. 2. С. 83–84.
Известие о вокняжении Александра Константиновича в Угличе приводится в летописях вместе с сообщением о вокняжении Федора Ростиславича в Ярославле: «се де на княжении в Ярославле Феодоръ князь, а Олександр Костянтиновичь на Углече поле» (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 248; Т. 6. Вып. 1. Стб. 363; Т. 1. Стб. 525). Летописи, восходящие к т. н. «своду 1305 г.», сообщают, что Федор после похода Дюденя сел в Переяславле (Там же. Т. 18. С. 83; Т. 25. М.; Л., 1949. С. 157), при этом в Лаврентьевской летописи вместо Переяславля назван, явно ошибочно, Ярославль (Там же. Т. 1. Стб. 483; о правильности чтения «в Переяславли» свидетельствует известие, имеющееся и в Лаврентьевской, что в 1294 г., после того как был заключен мир между Дмитрием и Андреем Александровичами, Федор Ростиславич «пожже Переяславль»: это было явно сделано в отместку за вынужденное оставление города). Но повлиять на летописи, в составе которых дошло сообщение о вокняжениях Федора Ростиславича и Александра Константиновича (а это своды, содержащие ростовский летописный материал), данная ошибка не могла, так как Лаврентьевская летопись с этими памятниками не связана (см.: Лурье Я. С. Указ. соч. С. 196, 199); к тому же известие о посажении Федора в Переяславле помещено в летописях перед сообщением о приходе Андрея Александровича в Новгород, а запись о вокняжении Федора в Ярославле и Александра в Угличе – после (ср.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 483; Т. 18. С. 83 и ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 248; Т. 6. Вып. 1. Стб. 363; Т. 1. Стб. 527). Это явно разные известия: первое (о Переяславле) восходит к «своду 1305 г.», второе является ростовским по происхождению; великокняжеского летописца в первую очередь интересовала судьба Переяславля, столицы Дмитрия Александровича, ростовского – судьба княжений потомков Константина Всеволодича. Таким образом, следует признать, что после похода Дюденя, зимой 1293–1294 гг. Федор Ростиславич занял как переяславский, так и ярославский стол. Следовательно, накануне похода он в Ярославле не княжил. Это является дополнительным аргументом в пользу высказанного выше предположения об обмене в 1288 г. княжениями между Федором и Андреем Александровичем. Очевидно, Ярославль оставался за Андреем в течение всего периода 1288–1293 гг.; теперь же, когда Андрей приобретал великое княжение, и благодаря этому преимущества Ярославского княжества над Городецким перестали играть существенную роль, произошел обратный обмен.
См.: Горский A.A. Москва и Орда. С. 20–24.
ПСРЛ. Т. 1. Стб. 483–484 (Лаврентьевская летопись, под 6803 г. ультрамартовским).
ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 249; Т. 6. Вып. 1. Стб. 363; Т. 1. Стб. 484,527–528; Горский A.A. Москва и Орда. С. 24–26.
См.: Кучкин В. А. Первый московский князь Даниил Александрович // Отечественная история. 1995. № 1. С. 99–101; Горский A.A. Москва и Орда. С. 24–25.
ПСРЛ. Т. 1. Стб. 484; Т. 18. С. 83–84; Т. 6. Вып. 1. Стб. 364; Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 250. Распространенное мнение о двух подряд конфликтах княжеских группировок в 1296 г. неоправданно – было одно столкновение, по-разному освещенное в разных летописных источниках (см. об этом: Горский A.A. Москва и Орда. С. 24–27).
См.: Горский A.A. Москва и Орда. С. 27–28.
