Вполне понятно, что в условиях замкнутой городской жизни подобные марки могли приобретать ограниченное местное платежное значение. Фактически такого же рода отчетными марками, только уже общегосударственного характера, были известные бородовые знаки 1699–1705 гг.; позже такие марки получили широкое распространение на государственных и частных заводах под названием «угольных печаток». До того, как вошли в употребление металлические «печатки», на уральских заводах в первой половине XVIII в. они изготовлялись из бересты, а также и из кожи.
К сожалению, дошедшие до нас «кожаные жеребья» за немногими исключениями не внушают большого доверия, так как когда в 20-30-х гг. XIX в. возник запоздалый интерес к ним, один известный петербургский фальсификатор стал снабжать коллекционеров жеребьями собственного производства.
Для страны, вступавшей на путь больших преобразований, ее архаичное денежное хозяйство стало серьезной помехой, а обращение иноземной монеты на Украине, ставшей ареной активных происков враждебных единству русского народа сил, превратилось в проблему политического порядка. Только располагая совершенной и гибкой монетной системой, правительство могло установить единство русского денежного обращения на всей территории многонациональной России. Чтобы удовлетворить потребности крупной «коммерции» и обеспечить повседневную связь с рынком быстро возраставшей массы городского трудового люда, стала совершенно необходимой развитая монетная система во главе с крупной основной единицей типа международной торговой монеты того времени — талера, с разменной серебряной и с мелкой медной монетой наименьших достоинств. Реформа денежного хозяйства становилась одним из условий, определявших успех целого ряда преобразований начала XVIII в.
Рис. 93. Бородовые знаки 1699 и 1705 гг. и заводские марки («угольные печатки») Кончезерского завода 1772 г. и Екатеринбургского монетного двора 1826 и 1830 гг. Приписанные к промышленным предприятиям крестьяне отчитывались такими марками в выполнении «урока» по заготовлению и доставке древнего угля.
Подготовка реформы. Подготовка к проведению реформы началась во второй половине 90-х г. XVII в. За основу новой монетной системы были приняты, как и при Алексее Михайловиче, медная копейка и серебряный рубль. И та и другой вошли в систему последними, появившись «в натуре» только в 1704 г.; но ряд предшествовавших их появлению начинаний убедительно свидетельствует о том, что уже в конце 90-х г. XVII в. контуры будущей системы были вполне ясны, существовал довольно четкий план предстоящих операций и был окончательно решен вопрос о весе нового рубля: был избран тот же, на котором некогда остановилось правительство Алексея Михайловича — вес талера.
Таким образом, была вновь поставлена та же стратегическая задача, что и в 1654 г.: уменьшить количество серебра в рубле. Однако тактически она решалась совсем по-иному. Отложив на несколько лет введение рублевой монеты нового веса и медной копейки, Петр начал с уменьшения веса старой серебряной копейки, которая была реальной основой старого рубля. Вес рублевой монеты 1704 г. был предрешен еще в 1698 г., когда произошло последнее по счету снижение веса серебряной «проволочной» копейки: сто новых копеек 1698 г. по весу уже соответствовали талеру и будущему рублю (около 28 г; приблизительно 25–26 г чистого серебра).
Рис. 94. Датированные серебряные копейки 1696–1699 гг.
Установление веса, а затем и типа талера для рубля — один из «неотразимых» доводов в пользу заимствования Петром монетной системы с Запада. На деле же в условиях установления все более прочных и постоянных связей русского рынка с рынками Западной Европы, где талер был основной единицей в международной торговле, приведение русского рубля к весовой норме международной торговой монеты было лишь мерой, которая утверждала самостоятельность новой системы и вводила последнюю в круг европейских монетных систем на правах равенства. Для Европы русский рубль был полноценным талером; внутри страны рублевик Петра был принявшим материальную форму русским рублем. Структурно же рубль не имел ничего общего с талером.
Введение медной монеты, так дискредитированной предшествовавшей реформой, явилось серьезнейшей проблемой политического характера. Именно в этой части реформа открылась народу ранее всего и затянулась на наибольший срок. Памятуя «Медный бунт», много свидетелей которого еще было в живых, Петр должен был проявить большой такт, чтобы преодолеть вполне понятное недоверие народа к медной монете. Еще в 1696 г. на всех крохотных серебряных копейках стали помещать дату их выпуска. Значение это малозаметного нововведения раскрылось, когда, начав в 1700 г. выпуск медных монет достоинством меньше копейки, Петр не прекратил обращение датированных серебряных копеек старого образца. Чеканились они и в 1704 г., когда в денежное обращение вошла новая, медная копейка.
Ход реформы. Предусматривая создание развитой монетной системы, включавшей много различных новых серебряных монет, и ведя энергичную подготовку их производства, вплоть до изготовления пробных образцов полтин в 1699 г., Петр, однако, начал с выпуска медной монеты и монетный двор для ее чеканки был создан ранее всего. В 1700 г. в обращение вошли круглые медные денги, полушки и полуполушки 1/8 копейки) машинной чеканки. Возможно, что выпуск новой медной монеты, прежде серебряной, диктовался еще и необходимостью высвободить таким путем из обращения и накопить некоторый запас крайне дефицитного серебра для нового производства.
Выпуску медных денег и полушек в 1700 г. предшествовало оповещение о нем населения. В людных местах были вывешены листы с текстом царского указа о новых монетах. Этот же указ читался после богослужений в церквах и в течение многих дней «кликался» бирючами на рынках. В указе говорилось, что новые монеты выпущены исключительно для облегчения мелкой торговли и гарантировалось полное равенство их и серебряных копеек перед казной. Названная в указе наиболее мелкая монета — полуполушка — в обращении не привилась, вероятно, вследствие невыгодности ее чеканки, но объявление о ее выпуске лишь подчеркивало ведущее положение старой, привычной народу серебряной монеты.
Рис. 95. Пробные полтины 1699 г.
Указ 1700 г. совершенно не раскрывал дальнейших намерений правительства. Однако год спустя после появления медной «мелочи», в 1701 г., начал работать еще один новый монетный двор, и в обращение вышел ряд новых, на этот раз только серебряных монет — полтина, полуполтинник, гривенник (гривна) и десять денег (полугривна). Рубля все еще не было, как и медной копейки. Копейка 1701 г. и последующих выпусков оставалась серебряной и по-прежнему чеканилась из проволоки.
Лишь в 1704 г. появилась, наконец, медная большая копейка с таким же изображением и с такой же славянской датой, как на серебряной. В том же 1704 г. начался выпуск и первых серебряных рублевиков. На некоторых экземплярах этого и следующих годов заметны остатки заглаженных изображений и латинских надписей, которые принадлежат различным талерам; может встретиться и сохранившаяся гуртовая надпись талера. Перечеканка упрощала и удешевляла на первых порах сложное производство крупной монеты, так как талеры служили готовыми кружками для чеканки; отпадал ряд трудоемких операций, связанных с потерями и отходами металла.
Таким образом, главные единицы новой монетной системы — медная копейка и серебряный рубль — заняли давно приготовленные для них места последними, когда в обращении находились уже все остальные монеты системы, если не считать круглый алтын, который тоже начали чеканить только в 1704 г.
Еще 14 лет продолжалось сосуществование старой, допетровской монетной системы в виде ежегодно выпускавшихся датированных «проволочных» копеек и вполне сложившейся к 1704 г. новой. Снова, как пятьдесят лет тому назад при Алексее Михайловиче, в обращении одновременно находились и серебряные и медные копейки, но на этот раз их взаимоотношение было совершенно иным: серебряная копейка стала «лидером» — своего рода гарантией медной, последняя же теперь была одной из многих медных и серебряных монетных единиц новой системы. Надолго затянувшуюся чеканку дореформенной монеты приходилось терпеть. Отношение самого Петра к этому лучше всего показывает посвященное вопросам реформы его письмо к Меншикову, в котором высказывается надежда «вскоре покончить со старыми вшами», т. е. с серебряными копейками.
Рис. 96. Медные монеты 1700 г. — денга, полушка и полполушки.
Медная чеканка удовлетворяла острую потребность в мелкой разменной монете, высвобождала из обращения часть серебра для чеканки более крупной монеты и в то же время открывала перед государством, почти не имевшим собственной добычи серебра, серьезные финансовые возможности. В течение многих лет «подбирался» наиболее прибыльный для казны и в то же время терпимый вес медных монет. В 1700 г. из пуда меди чеканили монет на 12,8 рубля. В 1702 г. это количество было увеличено до 15,4 рубля, в 1704 г. чеканилось уже на 20 рублей, а с 1718 г. — на 40 рублей из пуда!
