Да, обе ситуации выглядят неоднозначно, совесть беспокоят. Ведь вернули мы то, что захватчики привыкли считать своим; а значит, вроде как мы их обидели. Русская душа стремится к праведности, нас коробит применять силу — даже возвращая украденное свое. Нам хочется быть идеальными — самыми добрыми, самыми чистыми, благодатью сиять…
Но, когда враг подступает вплотную (Гитлер в Польше, базы НАТО вокруг всей нынешней РФ), приходится думать не о душевной чистоте, а о выживании — и не только своем. Если банковские паразиты победят нас, следом они сожрут все человечество.
Подчеркну важнейший момент: есть две России. Нынешняя, урезанная и обглоданная после поражения 1991 года, — и Большая. Границы Большой России четко не определить, они пульсировали: во времена ранней Тартарии наша страна, судя по картам, включала в себя всю Западную Европу, Турцию, пол-Китая и половину Северной Америки.
Но то дела давние и недоказанные. Достоверно мы знаем два варианта Большой России: Российскую империю и Советский Союз (послевоенный — когда удалось вернуть украденные у нас части). СССР кажется мне оптимальным: не думаю, что нам нужны Америка, Финляндия и Польша (входившие в империю, но выпавшие из Союза). Всё это давно сформировалось как мир нерусский, своими они нас не считают уже много веков, и едва ли тут можно что-то сделать.
А вот Крым и Украина с Белоруссией в их нынешних границах — части Большой России. В составе империи они были отнюдь не колониями, а полноценными частями — порой даже более привилегированными, чем центр! Там живут русские люди: «украинцы» и «белорусы» выдуманы нашим врагом в XIX веке для расчленения страны. Россия стремится вовсе не «захватить» их, а вернуть наше ОБЩЕЕ величие.
* * *
Небольшие стычки с Красной Армией местами все же происходили — именно потому, что при польском безвластии никто никому не подчинялся. Отдельные воинские части, полицейские, даже студенты по собственной воле вдруг решали подраться с русскими. В итоге наших погибло 1173 человека, поляков — 3500. [199] Напомню, немцы убили 66 300 поляков…
Однако вот что любопытно: нам в плен сдались 454 700 человек, а немцам — 420 000. С Красной Армией поляки почти вовсе не воевали, но сдаваться предпочитали именно ей! Вот и думайте: «вместе» с гитлеровцами мы вошли в Польшу — или все-таки в противовес им?
19 сентября во Львове наши части по недоразумению вступили в бой с вермахтом. Случилось и еще несколько столкновений: принимали друг дружку за поляков. Гитлер мог использовать эти инциденты как повод для вторжения в СССР — но, повторюсь, ему была нужна пауза.
22 сентября наши войска вступили в Брест, уже занятый немцами, — и произошло то, что модно называть «совместным парадом». Немецкий генерал Г. Гудериан настаивал на реальном параде, с совместным построением, с торжественной частью, — но наш комбриг С. Кривошеий[85] такой вариант отверг. В итоге немецкие части в походном строю покинули город, затем советские вошли, тоже в походном строю, вот и всё. От «парада» осталось лишь то, что Гудериан и Кривошеий стояли рядом на низеньком столике, изображавшем трибуну.
Не было это парадом и юридически, поскольку абсолютно не соответствовало главе 10 («Построения в особых случаях») Строевого устава пехоты РККА. [200] Так что тему «совместного парада» надо закрыть навсегда.
28 сентября мы с Германией заключили договор о дружбе и границе.
— Вот!!! — обрадуется кто-то. — Выходит, Сталин дружил с нацистами!!!
— А вы договорчик-то прочитайте… — тихо отвечу я.
Документ всего лишь уточнял нашу внезапно появившуюся линию разграничения. О дружбе там сказано вот что: «Правительство СССР и германское правительство рассматривают вышеприведенное переустройство как надежный фундамент для дальнейшего развития дружественных отношений между своими народами».
Это лишь дань дипломатическому этикету, слово «дружба» ничего не означало. Но несколько шокировало граждан СССР и Германии, которых все 30-е годы готовили к взаимному истреблению…
Теперь главное.
Граница прошла почти в точности по «линии Керзона». Что это такое? В декабре 1919 года верховный совет Антанты (персонально — лорд Дж. Керзон) предложил эту линию как восточную границу Польши. И именно там граница проходит по сей день.
САМ ЗАПАДНЫЙ МИР ПРИЗНАЛ, что на этой линии польские земли заканчиваются!
То есть никаких чужих земель СССР в сентябре 1939-го не отхватил — только вернул свое. И Запад прекрасно это понимал. Англия и Франция НЕ объявили тогда нам войну — хоть формально мы вроде как ничем не отличались от немцев: тоже вторглись в Польшу, которую эти две страны поклялись защищать. Нет, отличались, и принципиально!
Никакого «раздела Польши» в 1939-м не было.
Тогда же мы заключили договоры о дружбе со странами Прибалтики, и там появились советские военные базы.
— Москва нас тогда оккупировала!!! — орут прибалтийские нацисты, но почему-то помалкивают об иностранных (натовских) базах, размещенных в Прибалтике сейчас. Советские базы — оккупация, американские — нет.
Нормальные двойные стандарты, вечная практика Запада…
А сейчас вы удивитесь!
Знаете, как местное население восприняло «вторжение клятых москалей»? Вот тогдашние высказывания жителей Западных Украины и Белоруссии.
50-летний крестьянин села Молотьково: «Мы никогда не переставали думать о том, что наши братья, живущие в великой Советской стране, придут и освободят нас от польского панского ига. И вот это освобождение принесла нам Красная Армия. Спасибо советскому народу за наше освобождение».
Сельский учитель там же: «Мы двадцать лет учили детей буржуазному польскому дурману. Нам запрещалось слушать радио из Советского Союза, но мы его слушали и знали, что делается в великой Советской стране, как живут трудящиеся, как учат там детей. Мы надеялись, что придет время и наши дети и наш народ будут жить так же счастливо, как они живут в Советской стране. Да здравствует великий, непобедимый Советский Союз!»
Крестьянка Корнилова (д. Плитаницы): «Я рада до слез, что к нам пришли товарищи. Пропадом пропадите, паны! Мы тоже хотим жить как люди».
70-летний рабочий Беккер (Новая Вилейка): «Мы двадцать лет ожидали Красную Армию. Мы все время смотрели на восток и ждали, когда придут наши товарищи и помогут нам освободиться от жестокого гнета. Сегодня мы этого дождались».
Крестьянин Сидоренко (с. Острожец): «Скорее бы установилась советская власть, а то 20 лет польские паны сидели на наших шеях».
76-летняя жительница (Глубокое): «Спасибо, дорогие товарищи, спасибо товарищу Сталину. Мы вас ждали 20 лет и вот теперь дождались долгожданных гостей. Теперь мы вместе с вами будем уничтожать поработителей».
Крестьянин Иван Сотока (с. Дорогуча): «Когда в наших селах были немцы, они забирали у нас коров, кур, гусей и продовольственные продукты. У помещиков они не трогали ничего. Теперь, когда пришли части Красной Армии, те у нас абсолютно ничего не взяли. Мы Красную Армию любим и за нею пойдем куда угодно» [201].
Тут речь была вот о чем: часть завоеванной немцами территории затем отошла к нам, и они увели войска. А кое-где вышло наоборот: Красная армия вступила, а потом ей пришлось уйти. И население массово эвакуировалось вместе с ней! Люди бросали всё нажитое и шли в Советский Союз — хоть командование РККА запретило такую агитацию!
На советскую сторону ушли 42 тысячи человек, для них устроили пункты приема с питанием и медицинским обслуживанием. Справедливости ради сообщу, что и с нашей стороны нашлись желающие уйти к немцам — 28 человек… [202]
22 октября на присоединенных землях прошли выборы. Не референдум, как в Крыму в 2014-м, но его итог тоже показал: подавляющее большинство хочет вернуться в Большую Россию.
— Да подстроены те выборы!! Никто в совок не хотел!!! — вскинется скептик.
— Серьезно? — улыбнусь я. — А сорок две тысячи переселенцев вопреки приказу кто к нам пригнал?
Нет, ребята. Голосование прошло безусловно честно. И приведенные мной высказывания местных жителей искренни, никто их не выбивал.
На землях, вошедших в СССР, не было и намека на этническую дискриминацию. Скажем, в районах со значительным польским населением сохранилось преподавание в школах и вузах на польском языке, издавалась польская пресса и книги. О каком-либо притеснении тех, кого привыкли называть украинцами и белорусами, даже говорить смешно…
А вот из-под немцев бежали не зря. [203]
Оккупанты действовали так: отменили польское законодательство, ввели для поляков специальный комендантский час, запретили им пользоваться общественным транспортом вне города и сидеть на уличных скамейках. Поляки должны были кланяться немцам, уступать им дорогу, шапки снимать. Как негры в США! Гитлер у Ганфштенгля научился многому…
