class="p1">В январе 1925 года полномочный представитель, СССР в Финляндии А. С. Черных после посещения Хельсинки министром иностранных дел Латвии Мееровицем сообщал в НКИД: «Мееровиц… говорил, что Латвия не заинтересована в этом (Балтийском –
Авт.) союзе, который был бы явной провокацией в отношении СССР» [53].
Но без Латвии вся затея c Восточным Локарно была обречена на провал, и это прекрасно понимали его устроители.
Английская дипломатия усиливает шантажистскую кампанию против Риги. В ход пускается все, и прежде всего угроза: если-де Латвия не присоединится к блоку, то в случае нападения на нее Красной Армии она окажется беззащитной и без друзей. Английское правительство пытается соблазнить латвийское правительство займами и финансовой помощью. Но последнее продолжает колебаться.
В Лондоне и Варшаве велись поиски любых путей, чтобы все же принудить Латвию к вступлению в Балтийский союз. Там склонялись к мысли, что наибольший результат могло принести испытанное средство – попытаться поссорить Латвию с Советским Союзом, с тем чтобы латвийское правительство вынуждено было искать «защиты» у западных держав.
Вот в этой обстановке и принималось решение о нападении на советских дипломатических курьеров.
Организация нападения
Особую роль играла английская разведка. Самая опытная разведка мира пустила в буржуазной Латвии свои щупальца в правительственный аппарат, армию, полицию. Ее люди были во многих иностранных миссиях, аккредитованных в Латвии.
Разведывательная работа Интеллидженс сервис тесно переплелась с аналогичной деятельностью польских органов. Во главе польской разведки в Латвии стоял военный атташе полковник-лейтенант Бронислав Яровицкий – особо доверенное лицо начальника 2-го отдела польского генерального штаба полковника Байера.
Убежденный враг Советского государства, Яровицкий окружил себя матерыми антисоветчиками из числа бежавших из России белогвардейцев, бывших служащих царской контрразведки, полиции и охранки. Он создал широкую шпионскую сеть, плетя козни не только против нашей страны, но и против Эстонии, Литвы. Яровицкий не пренебрегал никакими грязными приемами – недаром он в свое время был тесно связан с авантюристом такого класса, как Борис Савинков. Философов, представитель Савинкова в Варшаве, работал с ним рука об руку. И когда решался вопрос об организации нападения на советских дипкурьеров, Яровицкий оказался наиболее подходящей фигурой для проведения этого плана в жизнь. К организации нападения он привлекает опытного разведчика И. Д. Покровского, бывшего полковника царской армии В. И. Седых и других. О плане нападения информировали и латвийскую политическую полицию, с которой Яровицкий и Покровский были связаны.
Что касается непосредственных исполнителей, то, как уже говорилось, выбор пал на братьев Габриловичей, которые как нельзя более подходили для задуманного дела. Неудачливые контрабандисты, проходимцы, оставшиеся без средств к существованию, они были готовы на все ради вожделенной «красивой» жизни.
Решившись по совету старшего брата Леопольда уехать в Польшу в поисках удачи, они, чтобы получить визу, пришли в польское консульство. Подали заявление, заполнили анкеты. В консульстве обещали, что Варшава будет запрошена и о решении их известят.
Неожиданно Габриловичей вызвали в главное управление политической полиции на Альберт-ела. Обошлись с ними очень любезно. Оказалось, в полиции их хорошо знают, знают и о кое-каких контрабандных делишках, за которые вообще-то им угрожает тюрьма. Впрочем, если господа могут чем-то помочь полиции, пусть они не беспокоятся. Их даже выручат деньгами…
Немного спустя, Габриловичей вызвали в польское консульство. Долго расспрашивали, всем интересовались, сказали, что наводили соответствующие справки.
Одобрили их «жизненные планы», обещали выдать визы, но намекнули: если господа хотят хорошей жизни в Польше то им надо доказать свое усердие. Однажды с ними говорил сам шеф политической полиции Фридрихсон, специализировавшийся на борьбе с революционно настроенными рабочими. Он даже повел их ужинать в фешенебельный ресторан Шварца, о котором братья знали только понаслышке.
Несколько раз бывали Габриловичи в польском консульстве. Здесь они познакомились с двумя русскими. Встреча с новыми знакомыми состоялась в ресторане Верманского парка. Их усердно угощали русской водкой и «московскими расстегаями». Потом было еще несколько встреч.
Наконец напрямик объяснили задачу: надо захватить советскую дипломатическую почту. Награда – деньги и польские визы.
Габриловичи приуныли. Их заверили, однако, что все сойдет гладко. Не беспокойтесь-де, господа, все продумано, ничто вам не грозит. А если откажетесь, то пеняйте на себя. Кстати, придется отвечать за прошлые грешки… И Габриловичи согласились.
План нападения был разработан во всех деталях. Была изготовлена схема железнодорожного участка, по которому пройдет скорый поезд Москва – Рига и где должно быть совершено нападение. Схема нужна была Габриловичам, так как окрестности Риги они знали плохо; между тем не исключалась необходимость спрыгнуть с поезда после совершения нападения.
Вопреки обычной в подобных делах практике, когда перед «операцией» участники не берут с собой никаких документов, могущих в дальнейшем помочь следствию, Габриловичи получили литовские паспорта. Их вооружили револьверами, запасными обоймами, литовскими (именно литовскими!) деньгами.
По указанию из политической полиции железнодорожное начальство включило в рейс под видом проводника вагона № 2, в котором обычно ездили дипкурьеры, ее агента – поляка Казимира Бризе, в задачу которого входило, в частности, непрерывное наблюдение за дипкурьерами.
Основной инструктаж провел Покровский. Он сказал, что, после того как советская почта попадет в руки Габриловичей, она должна быть немедленно – либо самими нападавшими, либо через Бризе – передана ему или Седых.
Всего в операции участвовало не менее пяти человек. Об этом говорит вся организация нападения.
Любопытно, что антисоветская газета «Сегодня» через несколько дней после нападения на советских дипкурьеров поместила следующее сообщение: «Возникло предположение, имеющее серьезные основания (!), что совершивших нападение на московско-рижский поезд было по меньшей мере пятеро… Надо думать, что грабители (все-таки грабители!) ехал и от станции Рембат несколько перегонов в вагоне 3-го класса, после чего часть их пересела в вагон 2-го класса, часть осталась на страже…»
Вот какие важные для следствия подробности знала даже газетенка «Сегодня», но чиновники, проводившие расследование, «не знали» об этом буквально ничего!
Налетчики и по внешнему виду производили впечатление вполне приличных людей. На полученный аванс Габриловичи приоделись. Для шика купили бывшие тогда в моде серые гетры и велюровые шляпы. Оружие и купленные перед тем черные маски надежно спрятали.
Последним поездом выехали из Риги на пригородную станцию Рембат. Не спеша поужинали в станционном буфете, в ожидании московского поезда долго гуляли по платформе, изредка поглядывая на часы. Наконец поезд подошел.
Все сели в вагон 3-го класса, рядом с вагоном № 2, в котором ехали советские дипкурьеры. Покровский переглянулся с Бризе, который тоже зашел в этот вагон. На площадке они о чем-то пошептались. Затем Покровский обошел весь поезд, раза два прошел по вагону мимо купе наших
