Начало войны для римлян оказалось весьма неудачным. Явно недооценив возможности повстанцев, пропретор Сирии Цестий Галл понадеялся подавить восстание силами одного лишь XII Молниеносного легиона, усиленного когортами IV Скифского, VI Железного и Х Бурного легиона. Кроме того, пропретор рассчитывал на четыре когорты III Галльского легиона, уже сражавшегося в Иудее и потерявшего около полутора тысяч человек. Помощь римлянам прислали подвластные Риму цари Коммагены и Эмессы Антиох и Соэмий, составившую около 12 тысяч пехотинцев, всадников и лучников.
Цестию Галлу удалось поначалу добиться некоторых успехов. Он овладел Галилеей, областью к югу от Сирии и на севере Иудеи, а к ноябрю 66 года достиг стен Иерусалима. После пяти дней безуспешной осады столицы Иудеи он начал непонятное отступление.[27] Оно в итоге стало катастрофическим. Римляне потеряли 5680 человек, а орёл XII Молниеносного легиона попал в руки восставших. Сильнейший удар по престижу римлян!
Поражение столь удручило Цестия Галла, что вскоре он умер, и Нерон, находившийся тогда в Греции, назначил новым командующим 57-летнего Тита Флавия Веспасиана.
Веспасиан до этого назначения проделал весьма причудливую карьеру. Человек, не знатного происхождения, но из семьи, добившейся немалых служебных успехов. Отец Веспасиана, будучи сборщиком налогов в провинции Азия, столь достойно проявил себя, что в ряде городов в его честь были поставлены статуи с надписью «Справедливому сборщику». Старший брат Веспасиана Сабин уже в молодости носил сенаторскую тогу. Его самого же на карьерный путь толкнула мать, «скорее бранью, нежели просьбами»,[28] опасаясь, как бы младший сын не остался напобегушках у страшего.
Веспасиан сначала послужил войсковым трибуном во Фракии, затем перешёл на гражданскую стезю. Не без трудностей получив должность эдила в Риме, он, исполняя таковую, обнаружил полную к ней неспособность. Улицы Рима, вверенные его попечению, что называется, заросли мусором и грязью. Гай Цезарь Калигула, обнаружив столь возмутительное нерадение эдила, весьма своеобразно его наказал: тогу Веспасиана велено было извалять в грязи, а за пазуху ему набить всякой мусорной дряни, дабы эдил-бездельник, что называется, шкурой своей ощутил результаты такого вот исполнения возложенных на него обязанностей.
Столь унизительное, но справедливое наказание карьеры Веспасиану не испортило. Думается, Гай Цезарь просто не относил его к числу людей, могущих стать для него опасными. Вскоре Веспасиан стал претором, а значит, вырос в ранге. На этой должности вопиющих упущений у него не было, а вот в холуйстве перед Калигулой он достиг больших успехов. Вот что писал об этом Светоний: «В бытность претором он не упускал ни одного случая угодить Гаю, который был тогда не в ладах с сенатом».[29] Веспасиан предложил устроить игры вне очереди в честь германской «победы» Гая.
На самом деле никакой победы не было, а была лишь бездарная имитация военного похода за Рейн. Когда в Галлии был изобличён заговор Лепида против Калигулы, то Веспасиан предложил оставить тела заговорщиков без погребения. Когда Гай Цезарь пригласил Веспасиана к обеду, тот произнёс перед сенатом благодарственную речь императору.
Справедливости ради отметим, что в таком поведении Веспасиан вовсе не был одинок. Выдающийся администратор Луций Вителлий успешно управлял такой важной для Империи провинцией, как Сирия, эффективно обеспечивая безопасность восточных рубежей Римской державы.[30] Но он же отличался и «удивительным искусством льстить».[31] Первым Луций Вителлий стал почитать Калигулу как бога, при его же преемнике Клавдии выслуживался перед женой императора Мессалиной, унижался перед «великими либертинами» Нарциссом и Паллантом.[32]
Веспасиан, что называется, был из того же теста. При Клавдии он ухитрился остаться в фаворе, умело подольстившись к Нарциссу. При этом он не остался при императорском дворе на Палатине, но возглавил в качестве легата II Августов легион в Германии. Будучи переведён в Британию, он со своим славным легионом «участвовал в тридцати боях с неприятелем и покорил два сильных племени, более двадцати городов и смежный с Британией остров Вектис[33] (совр. о. Уайт). За это он был удостоен триумфальных отличий, получил два жреческих сана и, наконец, консульство. При Нероне, пока была жива Агриппина, не жаловавшая друзей покойного Нарцисса, Веспасиан был в тени. После гибели августы карьера его возобновилась. Получив в управление богатую провинцию Африка, он правил ею честно и достойно. Об этом свидетельствует то, что вернулся Веспасиан в Рим, ничуть не разбогатев. Нерон удостоил его высокой чести, включив в состав своей свиты во время поездки в Грецию. Там, однако, с Веспасианом приключился обиднейший конфуз. Он заснул во время пения Нерона. Император был разъярен столь возмутительным непочтением к своему «божественному голосу». Реакция могла быть непредсказуемой, суля самое суровое наказание. Положение спас один из гостей, сведший всё к комизму ситуации. Он напомнил, что Орфей своим пением тоже усыплял зверей. Обладавший развитым чувством юмора Нерон оценил своевременную шутку. Веспасиан был прощён, а вскоре и получил назначение на войну в Иудею, дабы более храпом своим не перебивал пения цезаря.
Прибыв на войну, 57-летний Веспасиан самым энергичным образом взялся за дело. Ставку свою он расположил в Птолемаиде на юге Сирии. Сына своего и полного тёзку Тита Флавия Веспасиана он отправил за подкреплением в Египет, сам же сделал основой своего войска как раз Х Бурный легион, возглавляемый Марком Ульпием Траяном-отцом. К Х легиону добавились оставшиеся когорты III Галльского легиона, отряды царей Коммагены, Эмесы и Халкиды, вновь поддержавших римлян, а также две тысячи воинов царя Аравии (Набатейское царство) Малха. С прибытием V Македонского и XV Аполлонова легионов из Египта силы Веспасиана составляли 60 тысяч человек.[34]
В июне 67 года, завершив все приготовления, армия Веспасиана двинулась в поход. Тринадцатилетний Марк Ульпий Траян, находившийся при своём отце, легате Х Бурного легиона, впервые воочию видел походный порядок римского войска. Вот описание этого походного порядка:
«Решившись, наконец, сам вторгнуться в Галилею, Веспасиан выступил из Птолемаиды и двинул своё войско в поход в принятом по римскому обычаю порядке. Лёгкие вспомогательные отряды и стрелков он выслал вперёд для отражения непредвиденных неприятельских нападений и осмотра подозрительных лесов, удобных для засад. За ними следовало отделение тяжело вооружённых римлян, состоявшее из пехоты и всадников, после чего шли по десять человек из каждой центурии, носившие как собственную поклажу, так и инструменты для отмеривания лагеря; за ними тянулись рабочие, которые должны были выравнивать извилистые и бугристые места по главной дороге и срубать мешающие кустарники, дабы войско не уставало от трудностей похода; позади них, под прикрытием сильного отряда всадников, подвигался обоз, состоявший из багажа начальствующих лиц. Затем следовал сам Веспасиан, сопровождаемый отборной пехотой, всадниками и броненосцами, вслед за ними ехали принадлежащие к легионам всадники, которых каждый легион имел 120; затем шли мулы, навьюченные осадными машинами и другим военным снаряжением; после появлялись легаты (среди них и Марк Ульпий Траян с сыном — И.К.), начальники когорт с трибунами, окружённые отборным войском; за ними несли знамёна и посреди них орла, которого римляне имеют во главе каждого легиона. Как царь птиц и сильнейшая из них орёл служит им эмблемой господства и провозвестником победы над всяким врагом, против которого они выступают; за этими святынями войска шли трубачи, и тогда лишь двигалась главная масса войска тесными рядами, по шесть человек в каждом, сопровождаемая одним центурионом, который, по обыкновению, наблюдал за порядком. Обозы легионов вместе с вьючными животными, носившими багаж солдат, непосредственно примыкали к пехоте. Наконец, позади всех легионов шла толпа наёмников, за которыми для их безопасности следовал ещё арьергард, состоявший из пехоты, тяжеловооружённых воинов и массы всадников».[35]
Так описал начало движения армии Веспасиана на войну в Иудею «тридцатилетний Иосиф сын Маттафии, еврей из Иерусалима и из священнического рода, сам воевавший сначала против римлян и служивший невольным свидетелем всех позднейших событий».[36]
В описываемое время Иосиф возглавлял иудейские войска в Галилее, готовясь самым решительным образом дать отпор римлянам. Войско его, однако, «лишь только услышало, что римляне уже стоят у них за спиной и готовы драться, — не выждав столкновения с ними и даже не видя их ещё в глаза, немедленно рассеялось по всем сторонам».[37] Иосиф, по его собственным словам, «исполненный мучительных предчувствий насчёт исхода войны вообще»,[38] не имея сил для открытого сражения, бежал в область Тивериаду, где иудеи могли надеяться на стены крепостей и, прежде всего, Иотапаты, где укрылась большая часть войска, возглавляемого Иосифом.
