Как сказал генерал Маршалл год спустя в своем докладе военному министру, для нашей страны чрезвычайная программа обороны "явилась великим испытанием демократии, проверкой того, как государство, подобное нашему, может в мирное время подготовиться к защите от жестоких и безрассудных действий других государств, руководители которых делают все, что считают нужным, и наносят удары где и когда им вздумается, подчас внезапно, действуя с беспощадной жестокостью".
Оборонная программа была принята 16 мая, когда нацисты начали сокрушительное наступление во Франции и Нидерландах. Тогда-то президент обратился со специальным посланием к Конгрессу.
Его первыми словами были: "Наступают тяжелые времена". Президент обращался к Конгрессу с просьбой о двух особых ассигнованиях на нужды расширения армии и флота, всего на сумму около 2,5 миллиарда долларов. Судьба линии Мажино, как и пяти наций, которые за последние пять недель на собственном опыте узнали, что нейтралитет и добрые намерения не спасают от агрессии, заставила президента заявить: "Нет старых способов обороны, которые были бы сегодня достаточными и не нуждались в улучшении. Никто и ни в какое время сегодня не может игнорировать угрозу нападения". Затем он назвал цифру, вызвавшую возбуждение в Конгрессе и во всей стране: "Я хотел бы, чтобы наша страна была в состоянии производить по крайней мере, 50 000 самолетов в год".
За предшествующий 1939 год мы произвели 2100 военных самолетов, преимущественно учебно-тренировочных, и 50 000 в год это тогда казалось просто фантастическим числом. Но эта цифра захватила американцев, которые всегда верили, что они способны на невозможное. Однако оставался вопрос: сколько лет для этого понадобится? Сможем ли мы выполнить эту задачу достаточно быстро?
В первые недели пребывания в Вашингтоне, после того как я узнал от адмирала Старка, генерала Маршалла, Гарри Гопкинса, Уильяма Кнадсена и других государственных лиц о тех мерах, которые предпримет правительство, чтобы быстрее довести уровень производства самолетов до 50 тысяч в год, на меня все большее впечатление стали производить слова президента из указанного послания о том, что удвоение производства самолетов в прошлом году произошло "в значительной мере благодаря размещению у нас иностранных заказов". Я нашел записи, относящиеся к весне 1938 года, когда мы делали первые, еще пробные шаги в деле взаимопомощи перед лицом агрессии.
В марте 1938 года грохот нацистских сапог на улицах Вены, когда Гитлер захватил Австрию, тревожным эхом отозвался в столицах западных демократий. В Лондоне английское правительство сразу же приняло программу значительного расширения производства самолетов в своей стране. Тогда же британская военно-воздушная миссия была отправлена в Америку. В составе этой миссии были никому еще в то время не известный коммодор авиации А. Т. Харрис, в настоящее время командующий английской бомбардировочной авиацией, и сэр Генри Селф, который был у нас также главой Британской военно-воздушной комиссии.
Эта миссия весной 38-го застала американское самолетостроение лишь в стадии становления. Многие компании едва справлялись с небольшим количеством заказов той поры. Армия имела лишь 2300 самолетов, а на флоте их было всего около тысячи. На 30 июня того же года армия и флот имели средства для приобретения только 900 самолетов.
После посещения большинства крупных компаний британская миссия разместила у нас всего два заказа, но это имело далеко идущие последствия. Первым был заказ на 400 новых учебно-тренировочных самолетов, которые разработала для ВВС США Североамериканская авиационная корпорация. С этого началась целая серия английских заказов на многие тысячи этих учебных самолетов, которые использовались при подготовке десятков тысяч британских летчиков во всем мире, согласно программам Британского Содружества.
Второй заказ касался легких бомбардировщиков дальнего действия. Посетив завод компании "Локхид" в Бербанке, представители британской миссии не нашли там ничего, что соответствовало бы их требованиям. Но "Локхид", как и большинство американских компаний, очень нуждался в заказах. Президент компании Р. Гросс попросил 48 часов, чтобы его инженеры смогли адаптировать одну из их коммерческих моделей для военных целей. Англичане отнеслись к этому скептически, но возражать не стали.
Через 48 часов им была представлена модель бомбардировщика дальнего действия в натуральную величину. Инженеры и конструкторы работали не зная отдыха. Обычно на такую работу уходят многие недели. Представители миссии, проинспектировав модель, нашли, что у нее большие возможности, и сделали заказ на 200 таких самолетов.
Так родился знаменитый бомбардировщик "Локхид-Гудзон", сослуживший англичанам хорошую службу в первые годы войны. Прежде чем его сменил "Локхид-Вентура", британцы купили более 1300 таких самолетов. Недавно Селф говорил мне, что теперь, когда "Локхид" производит огромное количество самолетов для Объединенных Наций, он, "видя любой из них, всегда вспоминает тех молодых инженеров и конструкторов, которые так превосходно сумели использовать предоставленную им возможность".
Заказы на самолеты Североамериканской корпорации и "Локхид" повлекли за собой большие заказы на авиационные моторы, размещенные в течение ряда лет в двух наших крупнейших компаниях, производящих моторы: "Райт корпорейшн" и "Прэтт и Уитни".
Почти одновременно с англичанами разместили у нас первые авиационные заказы и французы. Они заказали 100 истребителей Пи-36 предшественник ныне всемирно известного Пи-40.
Американское правительство практически не играло роли в этих сделках, хотя по традиции представители официальных иностранных миссий наносили визиты вежливости генералу X. Арнольду, командующему ВВС, а также другим официальным лицам в Вашингтоне.
Однако в сентябре-октябре 1938 года в Америку прибыли гости из других частей мира, и их миссия завершилась тем, что американцы сделали первый шаг в организации активной помощи народам, борющимся против агрессоров.
Из Китая генералиссимус Чан Кайши послал советника по финансам Чена в надежде получить заем для приобретения припасов, в которых нуждался Китай, продолжавший оказывать сопротивление японским агрессорам, а из Франции прибыл хорошо известный у нас банкир Жан Моне, чтобы по поручению французского правительства изыскать возможности приобретения в США значительного количества самолетов и авиационных моторов.
Для Европы то была эпоха Мюнхена, когда Англия и Франция, совершенно не подготовленные к войне, дали возможность Гитлеру захватить единственную реальную помеху нацистской агрессии в Центральной Европе хорошо защищенную Судетскую область Чехословакии. Опыт Мюнхена укрепил в европейских демократических странах веру в то, что единственной надеждой на неподчинение господству нацистов и мир является быстрое перевооружение, которое заставит Гитлера задуматься, прежде чем решиться на новый акт агрессии.
В Азии Китай вот уже полтора года продолжал оказывать сопротивление японцам, и хотя китайцы сдавали город за городом, провинцию за провинцией, это не уменьшало их воли к сопротивлению. Теперь китайцы старались развить свои малоразвитые западные районы, превратив тогдашнюю столицу Чунцин в центр борьбы против агрессора. Легкое вооружение из оккупированных районов перевозилось за тысячи миль по рекам на лодках или по суше вручную или на тележках, запряженных осликами, чтобы составить основу новых арсеналов для сражающейся китайской армии. Но Китаю явно нужно было получить как можно больше военных припасов из внешнего мира, от тех, кого их генералиссимус назвал "дружественными нациями и противниками агрессии во всем мире". К последним принадлежали и Соединенные Штаты, которые с января 1932 года проводили политику непризнания любых территориальных изменений, произведенных военной силой. Однако наши апелляции к "силе морали" и призывы к японцам разрешать спорные вопросы мирным путем не имели успеха, хотя мы продолжали эти свои усилия вплоть до Пёрл-Харбора. Но в 1938 году мы перешли к мерам более практического характера. Летом госсекретарь Халл обратился к авиакомпаниям с призывом не продавать самолетов странам, которые неправомерно используют их для атак на мирное население, как, например, японцы в Китае. Хотя у этого "морального эмбарго" не было юридического подкрепления, экспорт американских самолетов в Японию прекратился. И вот, с прибытием к нам посланца Чан Кайши, мы сделали первые реальные шаги, чтобы помочь Китаю.
Эмиссар Чан Кайши прибыл к министру финансов Моргентау для переговоров о возможности предоставления правительством США кредита Китаю, для того чтобы сделать у нас необходимые покупки. Хотя Закон о нейтралитете не запрещал подобных сделок, у нас было немало людей, противившихся такого рода государственной помощи Китаю. Однако стараниями президента и министра финансов 15 декабря 1938 года Китаю Экспортно-импортным банком был предоставлен кредит в 25 миллионов долларов. Кредит этот, по существовавшим правилам, не мог быть использован для приобретения оружия, но на эти деньги можно было купить другие товары, необходимые сражающемуся Китаю. Выплаты должны были производиться в течение пяти лет поставками тунгового масла важного промышленного сырья.
