Здесь есть, правда, проблема. Дело в том, что стилистическое разнообразие вообще свойственно для «Государя». Для того, чтобы прийти к этому мнению, достаточно обратить внимание на специфику посвящения, первой главы, следующих двадцати четырех, а потом последней. Некоторые исследователи также находят определенные стилистические различия между отдельными частями книги. Так что у нас нет никаких принципиальных оснований считать, что знаменитая двадцать шестая глава была написана со сколько-нибудь существенным временным отрывом по сравнению с основной частью труда.
Другое дело, что Ганс Барон обратил внимание, что в двадцать шестой главе Макиавелли после фразы «tante guerre fatte nei passati venti anni» («во всех войнах за последние двадцать лет») начинает перечисление с битвы при Форново-ди-Таро, в результате которой французы отступили, а потом были вытеснены с Апеннинского полуострова. Вообще это было первое серьезное сражение в Итальянских войнах. По Барону, ничего не было упущено в доказательствах, что Макиавелли написал последнюю главу между январем и мартом 1515 г. Даже определенная трудность в определении 20-летнего периода с начала Итальянских войн решается просто: с момента той битвы прошло 20 лет и только несколько месяцев.13 Правда, как пишет Коннелл, остается некоторая неопределенность, связанная с упоминанием «войн». Как верно заметил Сассо, последнее может означать и первое вторжение французов на Апеннинский полуостров в 1494 г., что указывает на предпочитаемую им дату написания данной фразы, если не всей главы – 1514 г.14
Вообще-то кажется, что в этом вопросе мы столкнулись с неразрешимой проблемой. Обе точки зрения имеют право на существование. Ситуацию усугубляет тот факт, что Макиавелли был небрежен, временами даже как будто нарочито небрежен, и едва ли всерьез занимался подсчетами, что было 20 лет назад. Не менее плохо для исследователей и то, что авторский экземпляр «Государя» не сохранился.
Точки зрения относительно времени работы над «Государем» надо дополнить еще и мнением Федерико Шабо, а затем Блэка, обративших внимание на следующую фразу из четырнадцатой главы данного труда: «Франческо Сфорца, будучи вооруженным, из простого гражданина сделался герцогом Миланским, а его сыновья, избегавшие ратных трудов, подверглись обратному превращению» (Francesco Sforza, per essere armato, di privato diventò duca di Milano; e’ figliuoli, per fuggire e’ disagi delle arme, di duchi diventorono privati). Здесь очень многое зависит от того, как правильно в данном случае трактовать термин figliuoli. Из наследников Франческо Сфорца только его сын Лодовико Моро и внук Массимилиано потеряли свои посты в результате военных поражений. Если речь идет не о прямом значении («сыновья), а о «потомках», то можно связать фразу с поражением Массимилиано Сфорца в битве при Мариньяно 13—14 сентября 1515 г. и последующей потерей герцогства. Дополнительным свидетельством этой возможности по мнению Блэка является тот факт, что в «Рассуждениях» Макиавелли использовал термин figliuoli в отношении именно наследников Франческо Сфорца [8. P. 91] В таком случае, как считает Блэк, текст «Государя» был закончен в течение четырех месяцев между 13—14 сентября 1515 и 23 января 1516 г.15 В целом же, по мнению того же автора, работа была полностью написана либо перед, либо вскоре после смерти Фердинанда Арагонского в январе 1516 г. и перед тем, как Лоренцо стал герцогом Урбинским в августе 1516 г.16
Для понимания ситуации сошлемся на легенду о том, что Макиавелли вручил Пьеро Лоренцо ди Медичи экземпляр «Государя». А тот в указанный момент был увлечен зрелищем своры собак, подаренной ему другим просителем (Коннелл датирует время возможного представления книги промежутком между 15 мая и 3 июля 1515 г.17 Никколо был взбешен и сразу же отказался от надежд на поддержку данного представителя правящего клана. Он даже вроде бы как-то сказал друзьям, что «он был из тех, кто сам мог замышлять заговоры против государя, и все же если бы /Медичи/ взглянули на методы [изложенные в книге}, то сподобились бы уразуметь причины всех заговоров, будто давая тем самым понять, что этой книгой он и поквитается».18 Если принять версию о данной встрече, то можно с точностью сказать, что «Государь» был полностью закончен перед ней. Правда, это не означает, что работа не была завершена раньше. Что, на наш взгляд, очень важно.
Другая проблема связана с посвящением. Устоявшаяся точка зрения состоит в том, что оно было написано между сентябрем 1515 и сентябрем 1516 г. Это мнение основано только на том, что Макиавелли посвятил свою книгу «Его Светлости Лоренцо деи Медичи» и несколько раз использовал обращение «Ваша Светлость» в последующем тексте посвящения. В сентябре 1515 г. тот стал капитан-генералом Флоренции, а 8 сентября 1516 г. – герцогом Урбинским. В последнем случае Макиавелли стал бы обращаться к нему не как к «Его светлости» (eccellenza), но как к герцогу (magnificus и Duke).
Сопоставление двух дат, если согласиться с версией, что Макиавелли действительно встретился с Лоренцо II Медичи, показывает, что они крайне разнятся друг с другом. По одной версии посвящение было сделано между 15 мая и 3 июля 1515 г., по другой – между сентябрем 1515 и сентябрем 1516 гг.
Начнем с важнейшего. Как писал сам Макиавелли, первоначально он собирался посвятить книгу «Его Светлости Джулиано» Медичи. В результате мы имеем следующее. Скорее всего, так оно и было сделано. Изменить посвящение с Джулиано на Лоренцо в рукописном тексте – вопрос одной страницы и нескольких секунд. Учитывая психологические особенности Никколо, это тем более вероятно. Иными словами, основной текст обращения мог быть сотворен когда угодно (предположительно – гораздо раньше), чем одна строка, по которой пытаются датировать время его написания.
Вывод отсюда очевиден. Не так уж важно, когда была написана та самая единственная строка с посвящением именно Лоренцо II Медичи. Куда важнее то, когда был написан основной текст с посвящением. А вот по поводу него никаких комментариев у экспертов нет и не было. Соответственно, мы можем предполагать, что дата его создания совпадала или практически совпадала со временем создания основной части текста «Государя».
Суть вопроса, на наш взгляд, такова. Написать одну фразу в самое начало книги, подменив, возможно, одну страницу другой – дело простое. Оно вполне соответствует характеру Никколо. И почти наверняка дело так и было. Не нужно датировать книгу по последней фразе, которая была в нее внесена.
Затем мы должны, безусловно, обратить внимание на то, что сведения о встрече Макиавелли с Лоренцо II могли оказаться недостоверными. В принципе это анекдот, который появился уже после смерти автора «Государя». Поэтому правильнее ориентироваться в общем плане на датировку между сентябрем 1515 и сентябрем 1516 гг.
Однако можно предположить также то, что Макиавелли действительно поднес Лоренцо Медичи свою книгу. Тогда нам остается высказать мнение, что даже несмотря на свое разочарование от встречи, автор «Государя» не стал менять посвящения. Данная гипотеза вполне возможна, учитывая особенности нравов того времени и бедственное положение Никколо в данный конкретный период.
Наконец, вполне возможны и другие варианты, которые мы сейчас не будем рассматривать. Основная наша идея, повторим, состоит в следующем: у нас нет никаких оснований датировать окончание «Государя» по одной фразе, точнее – адресовании в посвящении.
Рассмотрим теперь вопрос о том, что некоторые исследователи сейчас считают позднейшими вставками в текст Макиавелли, которые, якобы, доказывают, что работа над «Государем» продолжалась и после первоначального завершения книги. Начнем с главы третьей. После разбора пяти оплошностей, которые совершил Людовик XII во время своего вторжения в Италию, в книге написано: «но все эти ошибки, пока он был жив (vivendo lui), могли бы и не причинить большого вреда, если бы…». Коннелл справедливо, как представляется, уверен в том, что vivendo lui относится к смерти данного французского короля, которая произошла в ночь с 31 декабря 1514 на 1 января 1515 г., и была вставлена уже после данного события.19 С этим согласен и Роберт Блэк, который также указывает на удаление в некоторых рукописях слова «современная» (presente) в сочетании «современная Франция» в шестнадцатой главе и присутствие «el re di Spanga presente» в той же главе, когда речь идет об Испании, сюзерен которой, Фердинанд, умер 23 декабря 1516 г. Вывод отсюда исследователь делает вроде бы вполне логичный: оба изменения, касающиеся Людовика, должны были быть сделаны между 1 января 1515 г. и 23 декабря 1516 г.?20 и Коннелл его в этом полностью поддерживает.21
