Глава 2-я
Коих времен и яковаго ради случая татарове от отеческих своих мест подъемшеся, в Европу приидоша; и о брани их с половцы и россианы; и о разорении градов половецких
Вину или причину порушения их от своих мест и в сия страны пришествия различно списатели описуют. Первое Ботер * полагает 17 сицевую. Егда быша оные татарове под властию государя страны тоя именем Ункама, ему же давали десятину от всех прибытков своих. Егда же во время наступающия тако разплодишася, яко некогда жидове во Египте, яко Ункам нача от них опасение имети. Того ради хотя их умалити и отъяти крепость от них, разсылаше единою тамо, и паки инуде на войны далекия и небезстрашныя. В чем тии подстрегишися - совокупишася вкупе, и советоваша оставити природную страну свою, и сотвориша тако.
Ибо воздвигшися поидоша || от отеческих мест своих. И тако удалишася от онаго Укнама, яко к тому не бояхуся его. Идеж по неколиких летех избраша ис посреди себе царя Хингиса, ему же благочастныя победы и мужество придаша имя Великий. Ибо той изшедши от страны своея лета от воплощения Слова божия 1162 с жестоким воинством покори под себе, ово силою, ово славою, новыя области.
Последи же, егда восхоте у онаго Укнама едину от дщерей его поять г себе в жену и не возможе того мирно учинити, начат войну противу его и, во брани победив, государство его прият.
По смерти онаго Хингиса наследники ево в малом времяни толико быша страшни всем странам восточным, не менши же и полунощным д, с погублением неисчетных народов, яко трепетала от них вся Европа. Егда и Инокентий IV папа римский ужасшися тоя лютыя бури, яже висела над христианы [ибо яко саранча разбегошася даже до Дуная], от собора Лугдунскаго посла мниха АнеелEQ o(и;)на доминикбна со иными мнихи францышканами к великому хану татарскому в лето 1246-го - имяни же его не описуют - наказующи его, дабы принял имя и веру христианскую или бы точию оставил христиан в покое || пребывати 18.
Он же не соизволи имяны и веры христианския прияти, обаче обещася со христианы пять лет в покое пребыти. Нецыи же пишут, яко обратися в веру христианскую и яко воюющи к потребе христианской повеле {14} уморити гладом Мустяцена калифу богдатскаго между богатствы его, их же собра.
Историк же полский Александр Гвагнин *, о разных странах пишущи, поведает, яко Алляус царь татарский лета 1250 взят град Суссу 19, между Персидою и Вавилоном, и тамо града того держателя калифу уморил гладом, замкнув его во единой башне, которая была у того калифы полна злата, и сребра, и вещей драгих, глаголя: «Аще бы ты то сокровище раздал воином, то бы ты, и град, и народ твой в целости могли соблюстися». И сей имать быти царь татарский, к нему же папа посылал послов своих, и калифа Мустацена уморил.
Еще Ботер 2* пишет, яко царь татарский Алляку разлучал ‹со› светом калифа Мустацена МумбEQ o(и;ґ)ли лета 1255-го. Ин же списатель, Жигмунт Герберштейн, описуя землю татарскую пишет и приводит на свидетельство Мефодиа Патавскаго, иже поведает, яко бысть некто в них муж Гедеон имянем, иже имущи некую ведомость || о скончании света и о погублении на нем всех живущих, поведающи же им сие, и некакими писании утверждаше, и советоваше, дабы о том прежде времени вразумилися и сокровища, и богатства мирския, иже вкупе со светом погибнути имут, ни во что вменили.
На сие они соизволивши, подъяшася со безчисленным множеством народу своего от Татарии, от оных каменных гор Каукасийских, и от горы великия Имаус реченныя, и от поль Евтейских, и приидоша ко Индии, идеже царя Индийскаго, ему же служаху, убиша и области яко ево, тако и иныя при реке Ефрат и у моря Перскаго обретающиеся поплениша и опустошиша. И Асию Малую и Великую с великими победами в долготу и широту преидоша. Такожде обе Сарматии, асийскую и европскую, идеже множество царств, княжений и областей, яко христианских, тако и поганских повоевали и ни во что истинно обратили.
В наши же европския страны пришествие сих незванных гостей знаменовала и яко бы провозвещала великая и необычная комета, явльшаяся лета от Сотворения Света 6719, а от воплощения Слова божия 1211, месяца маиа, яже осмьнадесять || дней пребысть, на восток Солнца к половцом и ко странам Российским хвост обращающи.
И аще в хождении ея некоторыя историки и не соглашаются, обаче была явное знамение пришествия тех злых прилежащих нам соседей. Ибо они яко послушн‹и› будущи тоя кометы во второе лето по том, то есть 1212 20, со царем своим Егуханом, его же Гваг{15}нин * Батыевым отцом называет, прешедши Волгу реку, идеже она в Каспийское, то есть Хвалинское море под Астараханью впадает, великою силою идяху на запад.
И прежде с половцы 21, о них же ниже речется, брань составиша, идеже им половцы мужественно отпор давали и воинства их побеждали. На останок же от множества татарскаго в крепости своей ослабеша. И того ради аще и главные супостаты бяху россианом, обаче наглою потребою принуждени будучи, помощи от них против татар просили, разсуждающи и глаголющи им сице: «Что нам от татаров ныне, то вам будет от них утро».
Того ради россиане, видящи общее бедство, не отрекошася и татарских послов [советующих им, дабы в ту войну не вступали и половцом, вечным своим супостатом, не помогали] чрез законы гражданския, поимав умучили 22. И вси || землею и Чорным морем от Ачакова, также реками Волгою, Доном, Ворсклом, и Днепром, и Богом на помощь половцом поидоша с воинствы.
Князь Мстислав Романович с воинством киевским, князь Мстислав Мстиславич с воинством галичским, князь Владимир Рюрикович с воинством Смоленским и прочие князи российстии: черниговские, переяславские, владимирские, новгородские.
И случившися со всеми воинствы половецкими приидоша на урочище Протолцы и оттуду двенадесятью днями приидоша на реку названную Калку *, где уже татарове под наметами своими стояли и не попустивше пришедшим опочинути, но вскоре свежия на ослабелых и путем утружденных удариша, и побиша и разгнаща половцев первое, потом российския воинства дерзновеннее поразиша и двоих князей - Мстислава киевскаго и князя черниговского поимаша, яко Меховский пишет - а Бельской глаголет убили.
Бысть сия брань россианом и половцом с татары лета Христова 1224 23. Иных же разгнанних [дело истинно тяжкое изречению] сами же изменники половцы, чрез их же землю бегоша, товарищей военных и помощников своих, у конных коней поотъимающе, с пеших же одеяния || грабяще побиваху, иных же в реках утопляху.
Храбрый же князь Мстислав Мстиславич галицкий, иже победил Коломана краля венгерскаго и поляков, егда прибежал к реке к лодиам своим и превезшися чрез реку, повелел все лодии потопити, и посещи, и попалити, боящися погони татарской, и тако исполнен страха пеш к Галичу прииде е. Владимир же Рюрикович князь смо{16}ленский такожде здравие свое бегством спасе и к Киеву пришел престол киевский облада.
И ниже множайшая часть полков российских бежаши к лодиям своим доспеша, и узревши их потопленных и пожженных до конца, от печали, и нужды, и глада не могущи чрез реки преити, тамо помроша и погибоша 24, кроме некоторых князей и воинов, иже на плетеных таволжаных снопах чрез реки преплыша.
На той-то брани между безчисленными российскими воинствы убиени быша славныя богатыри и знаменитыя победоносцы Добрыня Золотой Пояс, и Александр Попович со слугою своим Торопом, и иных славных богатырей российских много 25.
Татарове же по той победе твердыни, и грады, и селения половецкия до основания разорили. И вся страны около Дону, и моря Меотскаго, и Таврики Херсонския, || еже до днесь от прекопания междумория называем Перекопом, и окрест Понта Евксинскаго, то есть Чорнаго моря, татарове обладаша и поседоша. Точию осташася грады, яже суть в самой Таврике Херсонской, в содержании генуенсов италеян * под державою греческих царей. И доныне в оных полях градов, и твердынь, и башен каменных давних, иже италиане генуенсы с половцы в соседстве 2* будучи созидали, старыя падшия стены, паче же у Торговицы 3* и на прочих местех явным свидетельством суть.
Такожде и в полях Мажарских [отнюду же венгры изыдоша] и доныне множество стен, и градов, и твердынь разореных. А гробы свидетельствуют, яко тамо жили не ‹которые› ж христиане, ибо суть на могилах столпы каменные резные мужей честных во оружиях и кресты малыя на них, обаче некоторыя от древности мхом обрастоша и инии же падоша. Отнюду же познати мощно, яко живяху тамо некогда греки, италиане и генуенсы с половцы.
И тако от того времяни татарове, народ прежде сего мало нам слышанный, половцев выбивши, нам соседми нелюбезными учинишася. ||
Яковыя народы во оных странах быша, отнюду же татарове их изгнавши, сами теми странами обладаша
Соглашаются на сие мнози древнии и новейшия историки, яко тамо, то есть по обе страны реки Волги,{17}ниже реки Камы, между Великия Волги и Белыя Воложки до болшой Нагайской орды 26 [тая мнится быти Заволская орда 27 иностранными названа], живяше народ болгарский, а ниже их по реке Волге, даже до моря Каспийскаго, со ону страну Волги, жили татарове, иже иностранными называлася Заволская орда.
