Заключение
Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы. В работе прослежены два важных источниковедческих аспекта, связанные с Пискаревским летописцем: происхождение и авторство. Он возник в приказной среде, его автором являлся, скорее всего, московский дьяк Нечай Перфильев. На последней стадии работы над летописцем, видимо, принял участие еще один составитель. Заключительная часть памятника могла быть написана, гипотетически, лицом духовного звания. Гипотеза о двух авторах может объяснить и повторяемость некоторых сведений Пискаревского летописца, и то, что некоторые статьи дают подробные сведения о строительстве городов, военных походах, которые могли быть известны приказному человеку. Дополнения же в заключительной части свода касаются преимущественно церковных событий.
Атрибуция памятника позволила уточнить время его написания. Пискаревский летописец написан, предположительно, между 1611 и 1613 гг. Так как большая часть Пискаревского летописца написана еще до воцарения Романовых, то в нем нет прославления новой династии, обычного для многих памятников более позднего происхождения. Особенный интерес проявляется только к князьям Шуйским. Однако мы не можем с уверенностью сказать, что князья Шуйские были заказчиками летописи. Скорее всего, здесь нашла тенденция возвеличения Шуйских, характерная для целого ряда сочинений первых годов XVII в.
Памятник охватывает все исторические эпохи – и раннее время, и опричнину, и Смуту. Примененная к нему традиционная методика исследования позволила выявить, что он написан на основании разнообразных источников: летописей, разрядных записей, окружных грамот царя Василия Шуйского, каких-то несохранившихся памятников, восходящих, возможно, к записям устных рассказов и наблюдениям автора как современника. В начальной части Пискаревский летописец использует сведения, почерпнутые из различных летописей общерусского содержания: Воскресенской, Никоновской, Типографской. В то же время эти летописи не обнаруживают полного текстуального сходства с Пискаревским летописцем. Этим он отличается от ранних памятников, в которые предшествующие своды включались почти без изменений и в которых можно выделить буквальные цитаты из использованных ими сочинений. Но и в XVII в. продолжали существовать, как установил Я. Г. Солодкин, вполне традиционные своды, в которых несложно выделить протограф. Это прежде всего патриаршие и владычные новгородские летописи. Однако и такие поздние памятники похожи на ранние летописи только по форме, цели их составления уже совершенно иные. Вообще вопрос о социальном характере памятников позднего и раннего летописания является до сих пор открытым. Проведенная работа не предлагает его окончательного решения, она только предлагает обратить внимание на такую проблему. Пискаревский летописец выделяется здесь особенностями отбора и изложения своих источников. Уровень их литературной обработки в некоторых случаях, особенно в освещении событий ранней русской истории и Смутного времени, здесь так высок, что невозможно говорить о прямых текстуальных заимствованиях. В статьях о Смутном времени Пискаревский летописец ближе всего к разрядам. Однако проведенное в диссертации сопоставление Пискаревского летописца с разрядными записями тоже не выявило полного текстуального сходства. Впрочем, нельзя исключать, что разряды подверглись в своде литературной обработке. Но было бы неправильно говорить о полном отсутствии текстуального совпадения со своими источниками применительно ко всему Пискаревскому летописцу. В нескольких статьях по истории опричнины прослеживается почти буквальное сходство с Сокращенным временником. Текстуальная близость обнаружена у Пискаревского летописца и с некоторыми окружными грамотами Василия Шуйского. Пискаревский летописец содержит также статьи о времени Ивана Грозного, не имеющие аналогий в других источниках. Они представляют собой, видимо, запись устных рассказов и носят во многих случаях характер легенд. При их анализе важно было выявить, какие реальные события скрывались за ними, причины, приведшие к появлению легенды.
В историографии не раз отмечалась уникальность Пискаревского летописца. Теперь, на основании подробного изучения источников памятника, можно более обоснованно ответить на вопрос, в чем заключается его уникальность как исторического источника. В своей начальной части Пискаревский летописец является компилятивным сочинением, многие его статьи находят аналогии в других летописях. Уникальными сведениями Пискаревского летописца для летописи XVII в. представляются подробное изложение событий эпохи опричнины, а также сведения, восходящие, вероятно, к несохранившимся разрядным записям, о строительстве в Москве и других городах в конце XVI – начале XVII в, некоторых военных действиях Смутного времени. Особенным Пискаревский летописец делает и то, что он представлен единственным списком. Причину такого невнимания к памятнику со стороны переписчиков в последующее время можно объяснить, вероятно, тем, что в изложении истории Смутного времени он был вытеснен Новым летописцем, а по ранней русской истории не содержал оригинальных сведений и не смог заменить другие летописи, прежде всего Никоновскую. К тому же в XVII в. появилось много других летописей с компиляциями по ранней истории. О событиях же времен опричнины многие памятники XVII в. предпочитали умалчивать. Пискаревский летописец является едва ли не единственной летописью того времени, содержащей подробные известия об эпохе Ивана Грозного.
Пискаревский летописец интересен и как памятник историографии, содержащий сведения о более ранних периодах, и как записки современника событий, а также особой летописной манерой изложения. Здесь, возможно, одним из отличий Пискаревского летописца от ранних летописных сводов является то, что в нем используются не библейские тексты, а сами ранние своды. Таким образом, методика, предложенная И. Н. Данилевским для изучения раннего летописания, не всегда применима к поздним текстам. Проблема специфики раннего и позднего летописания требует дальнейшего исследования отдельных памятников. Возможно, здесь поможет и методика, примененная для Пискаревского летописца: комплексное кодикологическое изучение памятника, взаимосвязь проблемы происхождения текста и авторской атрибуции. Желательным представляется и сравнительное изучение раннего и позднего летописания с точки зрения целей, отбора источников. Тогда это поможет и выявлению специфики позднего летописания, и разработке новых методов и приемов его изучения.
ГИМ – Государственный исторический музей;
ИЗ – Исторические записки;
ЛиХр – Летописи и хроники;
ОР РГБ – Отдел рукописей Российской государственной библиотеки, Москва (ранее – Государственной библиотеки им. В. И. Ленина;
ПСРЛ – Полное собрание русских летописей;
РГАДА – Российский государственный архив древних актов, Москва (ранее – Центральный государственный архив древних актов);
ТОДРЛ – Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинский Дом);
ЧОИДР – Чтения в Обществе истории и древностей российских Московского университета.
Александро-Невская летопись // Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 29.
Воскресенская летопись // Полное собрание русских летописей. СПб., 1856. Т. 7.
Краткие летописные записи эпохи опричнины // Исторические записки. М., 1941. Т. 10. С. 84–94.
Краткие летописцы XV–XVI вв. // Исторический архив. М.; Л., 1955. Т. 5. С. 3–59.
Летописец Кирилло-Белозерского монастыря // Книжные центры Древней Руси. СПб., 1994. С. 136–138.
Летописец начала царства //Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 29. С. 9–116.
Летописец с новыми известиями XVI – начала XVII вв. // Летописи и хроники 1984. М., 1984. С. 187–218.
Никоновская летопись // Полное собрание русских летописей. СПб., 1862. Т. 9; Никоновская летопись // Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 9–10.
Новый летописец // Полное собрание русских летописей. М., 1965. Т. 14.
Пискаревский летописец // Полное собрание русских летописей. М., 1978. Т. 34. С. 31–220.
Поздний летописчик со сведениями по истории России XVI в. // Летописи и хроники. М., 1973. С. 341–355.
Сибирские летописи // Полное собрание русских летописей. М., 1981. Т. 36.
Сокращенный временник // Материалы по истории СССР. М., 1955. Т. 2. С. 145–152.
Тихомиров М. Н. Соловецкий летописец второй половины XVI в. // Тихомиров М. Н. Русское летописание. М., 1979. С. 192 – 206.
Типографская летопись // Полное собрание русских летописей. Пг., 1921. Т. 24.
* * *Акты исторические. СПб., 1841. Т. 1.
Акты исторические. СПб., 1842. Т. 2.
Белокуров С. А. Разрядные записи за Смутное время. М., 1907. Т. 1.
