Владислав Петров - Три карты усатой княгини. Истории о знаменитых русских женщинах

51

Ныне Водяно-Лорино.

Он, ко всему прочему, уговорил жену дать ему доверенность на управление наследством, которое осталось детям от О. И. Россета, и все его благополучно промотал.

Так, Дмитрий Евсеевич с серьезным видом рассказывал, что в Грузии водятся разноцветные овцы и поэтому там нет нужды красить пряжу; что пчелы в той же Грузии величиной с воробья и поют в полете; что он лично поднес князю Потемкину сукно, вытканное из шерсти одной каспийской рыбы; что после укуса бешеной собаки взбесился его фрак и т.д. Находились люди, которые верили его фантазиям.

Братьев Смирновой-Россет.

Существует даже версия о тайном романе Смирновой-Россет и Лермонтова, — правда, доводы в ее пользу не выдерживают никакой критики.

Михаил Георгиевич упорно величал его Вичманом, и из-за этого фамилия скульптора неправильно писалась почти во всех публикациях, посвященных Дому литературных взаимосвязей; судя по интервью газете «Вечерний Тбилиси» (июнь 2007 года) некоего Александра Сватикова, который назван «руководителем Пушкинского мемориала дома Смирновых» и представлен как «человек глубоко эрудированный, владеющий уникальной культурной информацией», эта странная традиция продолжается: немец Вихман (Wichmann) по-прежнему именуется на англосаксонский манер Вичманом.