Мы живем в раю. В раю для творческих и пытливых людей. Наверное, такой мир показался бы непривлекательным для тех, кто изнывал от желания только сладко жрать, трахаться и потреблять, мечтая лишь о виллах с бассейнами, личных яхтах и самолетах. Но они, черт возьми, относятся к «низшей расе», а мы пишем книги для Людей. И такой мир был бы привлекательным для подавляющего большинства живущих на Земле. Мир без нищеты, инфляции, безработицы, без вечного страха сломаться в безумной гонке за куском хлеба и деньгами…
Вот та жизнь и та перспектива, что забрезжили перед нами в начале 1960-х. Вот то, от чего мы отказались при Брежневе в 1967-м, сбив страну на траекторию упадка: скотского, ленивого потребления за счет экспорта нефти и газа. Отказались, попав в мир без огня и великой мечты.
В ответ на то наступление, что развернули на нас хозяева Соединенных Штатов в начале 1980-х, СССР потенциально мог ответить не только новой военной стратегией, но и планом создания нового мира.
Мира Полудня.
Разгадывая метаисторическую тайну
Хрущева свергли осенью 1964-го. И было за что, читатель. Однако пришедший ему на смену Леонид Ильич Брежнев (правил в 1964–1982 гг.) оказался по итогам большим злом, чем Хрущев. Да, он остановил сокращение вооруженных сил и огульное разрезание боевых кораблей да самолетов. Но при этом он погасил дерзновенный космический порыв. Брежнев был ставленником проклятого бюрократического аппарата, что хотел сладко жрать, править без напряжений и рывков. И поменьше нести ответственность. А потому страна стала превращаться в застойное болото. Да, при Брежневе громадные средства вкладываются в вооружения. Но при этом военно-промышленный комплекс отделяется от всей остальной страны. Брежневщина кладет руль на гибельный курс: жить за счет продажи нефти и сырья, копировать западные технологии (а не создавать свои), строить свой вариант потребительского общества. Великие идеи при Ленине заменяют на колбасу и шмотки. В итоге же получается: ни колбасы, ни идеи. При Брежневе СССР, словно сговорившись с Америкой, сворачивает с пути космической экспансии (Великий Отказ 1967–1971 гг.). В итоге СССР влетает в кризис 80-х (не экономический, но психоисторический), не справляется с ним и гибнет. Кстати, путинское правление 2000–2008 гг. – ухудшенная копия с брежнев–ского оригинала.
Часто думаю, читатель: а какая судьба ожидала человеческий род, сохрани СССР порыв начала шестидесятых? Кажется, мы с вами разгадаем эту метаисторическую тайну. Ибо, распутав клубок сей тайны, мы с вами поймем, как мы могли победить в первой «холодной войне» и как можем победить сейчас, после крушения Советского Союза.
Вывод первый: если бы СССР сохранил космическую траекторию и не свернул бы с нее, Западу волей-неволей пришлось бы подражать Советскому Союзу. Он просто вынужден был бы тоже разворачивать грандиозные космические программы и все остальное, что им сопутствует. В итоге получился бы мир, разительно отличающийся от нынешнего. Кто правит в сегодняшнем мире? Худшая из элит – финансовая. В нашей реальности с гибелью СССР над миром воцарился самый мерзкий и отвратительный строй – денежно-спекулятивный. Пришло царство господ глобалов, антилюдей. И воют от них не только в нашей несчастной стране, не только в бывшем третьем мире, но и в самих Штатах. Он и их начинает разрушать да проедать.
Директор Института опережающих исследований Юрий Громыко в своем труде «Сценарная паноплия» метко заметил: спекулятивно-финансовый капитал лишь употребляет то, что было создано до него. Ничего нового и грандиозного он породить не может по природе своей. Более того, он проедает созданное прошлыми поколениями и ведет целые страны к гибели и разрушению. Ему глубоко чужды прорывные, эпохальные проекты, открывающие новую эру в истории человечества.
В РФ мы на своей шкуре испытываем все «прелести» такого капитализма. Но и Соединенные Штаты теперь становятся трофеем этого грязного, хищного, густо замешанного на криминале строя. Прничина беды одна: исчез СССР, потенциально мощная альтернативная цивилизация, враждебная антилюдям. У США исчез сильный конкурент – и они тоже смер–тельно заболели. Ибо соревнование с Советским Союзом оздоравливало американцев, заставляло финансовых спекулянтов умерять аппетиты.
Так вот: сохранив космическую траекторию развития и после свержения Хрущева (повторю – во многом заслуженного), мы делали невозможными глобализацию нынешнего образца, бегство промышленности из стран Запада на Восток, предотвращали нынешнее оскотинивание человечества: превращение его в стадо глупых, сексуально озабоченных существ с хаотическим примитивным мышлением. А власть финансовых магнатов сменялась властью технократов, дерзких творцов нового. Не банкиры и не юристы, а строители и водители звездолетов становились элитой!
Конечно, Союз мог и проиграть такую гонку. В истории нет ничего предопределенного. Но даже если бы мы и продули «холодную войну» в таком виде, то оказывалось, что победившие США – это почти то же самое, что и Советский Союз!
Именно этого смертельно боялись хозяева и тайные властители Запада.
Логика моих рассуждений проста: чтобы выдержать космическое соревнование с Красной империей Серпа и Молота в 1970-е и 1980-е годы, Соединенным Штатам пришлось бы бросать гигантские ресурсы на аэрокосмические программы. Поскольку они тесно взаимосвязаны и требуют безупречной увязки плюс отменное планирование, то в США рождалась бы плановая экономика. Для обеспечения же ее ресурсами и средствами пришлось бы вводить социализм, прижимать частный капитал. Чтобы обеспечить весь этот процесс десятками миллионов классных специалистов, пришлось бы поднимать систему образования и бороться с деградацией людского капитала. Сиречь давить наркоманию, феминизм и половых извращенцев. Для поддержания боевого духа нации – применять пропаганду и методы работы с молодежью, очень похожие на гитлеров–ские и сталинские. Не допускать никакой политкорректности засилья негров и многокультурности-мультикультурализма. Ограничивать сверхпотребление богачей и во избежание раскола нации – выравнивать доходы людей, осуществляя грандиозные социальные программы.
Получался бы, знаете ли, такой антисоветский и анти–русский… но социализм. С американским лицом и под звездно-полосатым знаменем. Со множеством фашистских и нацист–ских черт. Вполне возможно, с новой американской консти–туцией и переписанным Биллем о правах. То был бы американский тоталитаризм, внешне антикоммунистический и протестантско-религиозный, но по сути…
Развитие космических программ – троянский конь для рыночно-капиталистического строя. Его могильщик. Космические проекты требовали энергетики на новых принципах, убивающей старую, углеводородную. Они требовали развития электроники, нового транспорта, новой медицины, что лечит быстро и кардинально. Новых конструкционных материалов. Новых станков, что обрабатывают материалы быстро и высокоточно, все больше уменьшая потребность в человеческом труде. И так далее – вплоть до роботизированных производственных линий. Словом, космос требовал всего, что уничтожает основу рыночных отношений и всевластия денежных мешков: нехватку благ для всех, необходимости их распределять. И получалось так: волей-неволей в США возникала бы материально-техническая основа для коммунизма. Впрочем, только ли материально-техническая? Ведь для осуществления подобных программ требовалось бы готовить в школах и вузах целые армии разносторонне образованных людей, подражая совет–ским традициям. А они неизбежно создавали бы организационные и информационные технологии, что вели к отступлению рыночных отношений на самые нижние ярусы общества. Гибла власть финансистов и юристов. Не случалось бы уродливого «постиндустриализма».
Есть такая мудрость: «Если хочешь победить дракона, тебе самому придется стать драконом». Чтобы победить СССР, который и после 1967 года сохранил космическую экспансию, Соединенным Штатам тоже пришлось бы стать таким же драконом.
Если вы хотите увидеть будущее в таком варианте, то можно посмотреть фильм великого Терри Гиллиама «Бразилия» ( 1985 г.) или почитать цикл рассказов и повестей Роберта Хайн–лайна «История будущего» (конец 1940-х и начало 1950-х годов). Там вы увидите Америку космическую, осваивающую иные планеты, невероятно развитую научно-технически – но при этом тоталитарную. У Хайнлайна это – религиозная диктатура, теократия. У Гиллиама – продолженные во времени пятидесятые годы. Со всевластием государственного аппарата и спецслужб, с подавлением инакомыслия, с архитектурой зданий, напоминающих гитлеровскую Рейхсканцелярию, московскую Библиотеку имени Ленина и фантазии нацистского архитектора Альберта Шпеера. Те же монументальные лестницы и чаши с факелами по обеим сторонам от них. Те же героические скульптуры и массивные фасады. Хайнлайн и Гиллиам великолепно уловили возможный вариант будущего.
