— Пошли моряки! — сказал кто-то.
— Эти дадут прикурить...
— Полундра-а! — неслось по цепи.
Моряки бежали на врага, полные решимости схватиться с ним врукопашную и победить во что бы то ни стало.
И гитлеровцы не посмели вступить с ними в бой. Несмотря на шедшие в их боевых порядках танки и штурмовые орудия, поддержку огнём артиллерии и миномётов, фашисты повернули вспять и бросились назад.
— Идут «чёрные дьяволы»!
Одновременно перешла в контратаку вторая группа, возглавляемая полковником Бушевым. Она наносила удар с востока в направлении Предмостного. Это было наиболее уязвимое место. Здесь находилась главная переправа врага.
Противник не выдержал удара моряков, почти три километра бежал, прикрывая отход артиллерией и танками. Но и те не смогли устоять против «чёрных дьяволов». Это произошло 4 сентября.
Несмотря на значительные потери, противник не отказывался от прорыва к Грозному. 5 сентября его части вновь атаковали наши позиции. На этот раз главный удар они направили на Вознесенскую, занимавшую в обороне ключевое местонахождение. С высот можно было контролировать Алханчуртовскую долину, а кроме того, разобщались оборонявшие Грозный и Малгобек группировки наших войск.
Развивая наступление на Вознесенскую, противник продолжал переправлять через Терек основные силы 111-й пехотной и 3-й танковой дивизий.
К исходу дня ему удалось пробить четырёхкилометровый коридор на стыке позиций 8-й и 9-й гвардейских стрелковых бригад. С большим трудом гитлеровцев остановили.
В тот вечер на участке обороны 10-й гвардейской бригады произошёл такой случай.
Занимаемая бригадой позиция начиналась у Терека и тянулась к югу. Впереди проходила полевая дорога.
Один из батальонов оборонялся вблизи разрушенного селения. Взвод младшего лейтенанта Зинченко, располагаясь на фланге, несколько впереди других подразделений, взял под обстрел тянувшуюся неподалёку дорогу.
Солдат-наблюдатель увидел пыливший по ней автомобиль.
— По дороге на Вознесенскую вижу машину! — по-уставному доложил он командиру.
— Дайте бинокль, — потребовал младший лейтенант.
Объезжая выбоины и рытвины и оставляя за собой шлейф пыли, по дороге в сторону хребта двигался легковой автомобиль. Ехал он к Вознесенской, туда, где были передовые немецкие части.
— Может, ударить из бронебойки? — предложил наводчик противотанкового ружья.
— На всякий случай заряди. Но без команды не стрелять!
— Не иначе, как начальство катит.
И вдруг к полной неожиданности автомобиль свернул в их сторону.
— Что за чёрт!
— Ну пусть подкатит ближе, я ему влеплю.
Автомобиль с ходу проскочил немецкий передний край, который находился в трёхстах метрах, и продолжал ехать дальше.
— А может, это наши разведчики? — высказал догадку бронебойщик.
Автомобиль между тем приблизился настолько, что офицер разглядел в нем водителя и двух человек.
— Наши это! Я же говорил, что это наши! Разведчики! — настаивал бронебойщик.
Но автомобиль остановился, потом дал задний ход и начал разворачиваться.
Солдаты схватились за оружие. Бронебойщик приложил к плечу приклад.
— Фрицы! Заехали не туда!
— Огонь! — скомандовал Зинченко.
Разом загремели выстрелы. Кто бил из автомата, кто из карабина. Гулко громыхнуло ружьё. Но автомобиль, словно заговорённый, продолжал двигаться.
У немецких позиций показалось несколько фигур. Согнувшись, они бежали к остановившейся наконец автомашине.
— Сержант! — крикнул младший лейтенант. — Отсекай фрицев огнём! Андреев, Любченко, за мной!
Он выскочил из окопа.
Младший лейтенант не слышал ни выстрелов, ни проносившихся над головой пуль. Его обогнал рядовой Андреев. Он первым подбежал к машине, распахнул дверцу, и оттуда к ногам солдата вывалился водитель. Второй солдат на переднем сиденье тоже был убит. Сидевший сзади офицер пытался дотянуться до сползшей по ремню кобуре. Вторая рука была в крови. Рядом на сиденье лежала жёлтая сумка.
— Ну уж нет! — Зинченко с силой ударил немца под живот, навалился и вырвал парабеллум. — Любченко, Андреев, живо в машину!
До армии младший лейтенант служил шофёром, лихо водил полуторку, и теперь это умение пригодилось как нельзя кстати.
Он повернул ключ зажигания, нажал на сцепление, и автомобиль ожил.
— Что обнаружили при пленном? — спросил генерал Рослый офицера разведки. Плечистый, широкогрудый, генерал оправдывал свою фамилию.
— В мундире офицерскую книжку да разную мелочь. А вот в сумке — существенное, — ответил тот, разворачивая карту.
Генерал склонился над трофейной картой. Он без труда узнал изображённую на ней местность от Моздока до Алханчуртовской долины с цветными значками боевых порядков полков и батальонов.
Внимание привлёк чёрный пунктир. Он начинался от плацдарма и тянулся к хребту, в обход Вознесенской.
— Интересно, интересно... — потирая большой с залысинами лоб, проговорил генерал. — Это как раз против нашей морской бригады... А это что за надпись — «Блиц»? Это, кажется, по-немецки «молния»?
— Точно так, — отвечал младший лейтенант-переводчик. — «Молния».
— Возможно, условное название группы? — высказался Зинченко.
— Может, и условное наименование, — согласился генерал. — А может, и манёвр... Где немец-то?
— Врач делает перевязку. В плечо угодила пуля.
Пленный был невысокий и щуплый человек лет тридцати с погонами обер-лейтенанта. Светлые волосы липли колечками ко лбу. Забинтованная рука лежала на перевязи, и пустой рукав мундира болтался.
— Майн генерал... — прохрипел он и замолчал.
Генерал посмотрел на него тяжёлым взглядом.
— Ком, ком, — поманил он немца к столу. — Подойди ближе.
Лейтенант-переводчик тотчас повторил. Гитлеровец приблизился.
— Спроси у него: кто он? Из какой дивизии? Куда ехал? — сказал переводчику генерал.
— Я есть офицер связи 40-го танкового корпуса, — ответил пленный, болезненно кривя губы. — Направлялся в 370-ю пехотную дивизию, к генерал-майору Клеппу.
— Зачем?
— Чтобы передать распоряжение о предстоящем наступлении группы «Блиц».
— Значит, группа «Блиц»?.. Рассказывайте дальше...
В группу «Блиц» должны были войти два пехотных полка 370-й пехотной дивизии и тридцать танков из 3-й танковой дивизии. На рассвете им надо было начать наступление. Когда группа пробьёт оборону русских, в бой вступят главные силы. В их составе сто танков и два дивизиона штурмовых орудий.
— Это сколько же и каких орудий?
— Двадцать четыре 105-миллиметровые гаубицы... А командир группы полковник Либендорф.
На карте пунктиром и было обозначено направление наступления этой группы. Танки должны были обойти господствующую высоту и атаковать с фланга. Высота являлась ключевой, и с её падением должна была, по замыслу противника, рухнуть вся оборона на данном участке, после чего открывался беспрепятственный путь в Алханчуртовскую долину.
— А мы на пути этого «Блица» поставили моряков, — сказал генерал Рослый.
И вот после неудачно проведённого накануне боя немецко-фашистские войска 5 сентября опять начали наступление. Как и в прошлый раз, главный удар наносили из района Предмостного на юг, в направлении Вознесенской. Удар приходился как раз по стыку обороны 8-й и 9-й гвардейских бригад.
Не считаясь с потерями, враг вводил в бой всё новые и новые силы 3-й танковой и 111-й пехотной дивизий. К исходу дня им удалось пробить брешь, отбросив в стороны гвардейские подразделения.
Между нашими войсками оказался почти четырёхкилометровый коридор, через который могли хлынуть к Терскому хребту вражеские пехота и танки. Создалось угрожающее положение. Командование Северной группы срочно направило сюда 62-ю бригаду, усиленную танками, подтянули артиллерию. Но и противник за ночь собрал свежие силы.
С утра 6 сентября он ввёл танки и начал наступать. Ценой значительных потерь гитлеровцы за день продвинулись на юг почти на семь километров.
Упоенный успехом противник напролом лез к высоте, возвышающейся восточнее Вознесенской. Занявший на ней оборону батальон капитан-лейтенанта Цаллагова назвал высоту «Крейсер». На её склонах разместилась шестиорудийная батарея Хатулева.
Волнами шли на высоту немецкие танки. Склоны были исковерканы взрывами снарядов и мин. Высота напоминала собой клокочущий вулкан. Но защитники стойко отражали атаки.
Противник всё же вклинился в нашу оборону. Создалась выгодная обстановка для нанесения флангового удара.
