русский языки имели практически равное хождение.
В современной российской литературе редко упоминают, например, то, что в годы Великой Отечественной войны более месяца обороной Восточного форта Брестской крепости командовал татарин-христианин (мишар) майор Пётр Гаврилов, последний защитник Брестской крепости.
Из мишар был и генерал Дмитрий Михайлович Карбышев, доктор военных наук, профессор, родовой сибирский казак, принявший мученическую смерть в фашистских застенках. Он, в отличие от предателя генерала Власова, сохранил верность присяге.
В середине XV века в пределах владений московских князей было образовано княжество во главе с сыном Улуг-Мухаммеда Касимом. Центром его стал Городец Мещерский на Оке; позже по имени Касима за ним закрепилось название Касимов, а потомков тех татар называют мишарами («мещеряками»). Это политическое образование, во главе которого стояли Чингизиды (существовало до конца XVII в.), иногда именуют «Касимовским ханством». Есть мнение, что создание Касимовского ханства было одним из условий возвращения великого князя Василия Васильевича Темного из плена Улуг-Мухаммеда в 1445 г., которое поставил хан {305}.
Современная мишарская молодежь в национальных костюмах
Практически не освещена история татарского Темниковского княжества. Это княжество входило в Мещерский Юрт [Заволжская Орда], куда включались территории современной Республики Мордовия, Пензенская область, восточная половина Тамбовской области и некоторые местности Саратовской, Рязанской, Нижегородской, Ульяновской областей и Республики Чувашии с городами Тамбовом, Моршанском, Шацком, Арзамасом и Алатырем {306}.
В работах о той эпохе значительное место занимают повествования о подчинении Казанского и Астраханского ханств, тогда как Мещерский Юрт располагал много большими силами и влиянием в формирующейся Московии, нежели, например, Казань. А касимовский царевич даже объявлялся русским царём. Это свидетельствует, что формально правом на престол Московского государства, претендовавшего на наследство Золотой Орды, тогда ещё обладали только Чингизиды.
Воины Темниковского княжества и Касимовского ханства составляли значительную часть союзного войска московских князей и на стороне Московии участвовали практически во всех её войнах. Существенный вклад внесли они и в противостоянии Большой Орде. Когда в 1480 г. подступивший к Москве хан Большой Орды Ахмат узнал, что навстречу ему на рубеж Коломны и Серпухова выдвинулись касимовские царевичи Данияр и Муртаза, он решил не связываться и отступил: «…Великий князь собрал большую рать. В Коломне стоял со своими татарами царевич Данияр, а в Серпухове другой татарский служилый царевич Муртаза (сын Мустафы). Данияр и Муртаза готовились отрезать обозы и жен Ахмата в случае дальнейшего движения Ахмата к Москве. Ахмат не решился идти дальше Алексина и повернул назад; отступление его быстро превратилось в бегство» {307}.
Это, конечно же, не исключает благодатной помощи молитв великого князя и бояр, вот только о вкладе татар (казаков) царевичей Данияра и Муртазы в противостояние хану Ахмату современные историки предпочитают не вспоминать!
Так, согласно официальной историографии закончилось татаро-монгольское иго на Руси. Но решающий удар по Большой Орде нанёс крымский хан Менгли-Гирей в мае 1502 г. Об этом идеологи от истории также вспоминают неохотно, «забыв», что Крымское ханство, а не Москва, заменило после 1480 года Большую Орду на землях распавшей Золотой Орды.
Падение Большой Орды создало новую политическую конфигурацию в отношениях молодого Московского государства с постордынскими политическими образованиями. Главным из них стало Крымское ханство. Отношения Москвы с Крымом к этому времени уже устоялись как партнёрские с признанием более высокого международного статуса крымского хана – носителя «царского» титула {308}.
Такое положение сохранялось вплоть до 1700 года, до решения царя Петра I вступить в «Европейскую священную лигу» против османов [50]. Тогда началась перманентная двухсотлетняя война России с Османской империей на истощение, где русские и турецкие солдаты использовались европейскими государями в качестве «пушечного мяса». Причем когда турки явно проигрывали, европейцы помогали им, чтобы не дать какому-либо из двух «осколков» былой монгольской империи победить. Там хорошо знали, что Османская империя стала продолжением Улуса Толуя и чингисханова внука Хулагу, а Московия – наследницей Улуса Джучи и союз их мог принести много неприятностей для Европы. Если бы это понимал И. В. Сталин, после Второй мировой войны Турция могла бы и не стать участницей блока НАТО.
Но это будет много позже, а через сто лет после разгрома Тимуром Золотой Орды казаки в конце XV века начали массово возвращаться на родную землю и в родную среду. Однако вернулись далеко не все. Многие роды и семьи остались в насиженных за столетие местах Московии, Литвы и Польши. Они с готовностью служили интересам великих князей, царей, королей, принимали их щедрые монаршие милости в виде жалований, привилегий, земельных поместий, дворянства, шляхества, роднились с семьями русских, литовцев, поляков и постепенно растворялись в их среде.
Дети и внуки казачьих эмигрантов оставались и на севере. Привычные к суровому климату они двинулись небольшими группами на восток через горы и таежные леса, освоили для московских царей огромные пространства Сибири. Но главная казачья масса на историческом этапе XVI–XVIII вв. выступит в качестве донцов и запорожцев {309}.
Казаки из Московии, возвращаясь на Дон, в большинстве своём уже стали русскоязычными, хотя и сохраняли татарский язык в общении между собой. Массовое возвращение на родные земли послужило основанием для историков назвать их беглыми холопами из русских княжеств. Но казаки с тюркскими именами встречались вплоть до начала XX столетия. Башкирские и мишарские [51] казачьи полки участвовали в Отечественной войне 1812 года, в том числе и в заграничных походах российской армии 1813–1814 гг., побывав в Париже. Надо заметить, в иррегулярных (казачьих) войсках той войны 28 башкирских полков стали вторым по численности казачьим объединением после 50 полков донских казаков {310}. Боевой славой покрыли себя казаки 1-го, 4-го, 5-го, 9-го и 14-го башкирских полков, сражавшиеся под Лейпцигом. Многие казаки тогда получили боевые награды. Орденом Св. Анны III степени были удостоены, в частности, офицеры 14-го башкирского полка Насыр Абдулин, Галикей Тамбулатов, Абдулла Сурагулов, есаул 9-го башкирского полка Кутлугильда Ишимгулов. Многие рядовые казаки также были удостоены военных орденов и медалей {311}.
И об этом упоминают редко. Причиной служит все та же идеологемма татаро-монгольского ига. Но для того чтобы иметь единую национальную идею, требуется единая история. Таковой на самом деле является несколько тысяч лет истории Евразии от Тихого океана до Чёрного моря, начиная от скифских царств, но в России отказываются это признать. Именно историки здесь выступают против государственной национальной идеи!
Как верно заметил Алексей Кунгуров, всякая нация имеет основной признак – общее историческое сознание, сформированное общей историей. И можно сколько угодно рассуждать о родстве славянской души,
