генерал-лейтенант Зак посчитал необходимым поставить украинцам ультиматум, где требовал полной свободы передвижений для находившихся у Долинской германских войск. Когда в 8 утра 8 января он был отклонен, германский отряд майора Дёринга отправился вдоль железной дороги на север и облегчил прорыв к Николаеву вышеупомянутым частям – штабу 61-й резервной пехотной бригады, 2-му батальону 224-го резервного пехотного полка из состава 215-й дивизии, ландштурменному батальону Остероде, 3-му батальону 53-го ландверного полка из состава 15-й ландверной дивизии и прочим мелким формированиям.
О возобновлении железнодорожного сообщения с Родиной пока нечего было и думать, так как украинские атаманы, вопреки договорным обязательствам, взятым на себя их правительством, сделали невозможной работу железных дорог, разрушив их и удалив весь персонал и подвижной состав, задействованный на магистралях.
По отчетам 2-го батальона 224-го резервного пехотного полка видно, что все прибывавшие через Полтаву составы украинцы отправляли по одному через Кременчуг – Знаменку – Фастов, где их систематически разоружали и грабили. Бои некоторых составов при перевесе сил украинцев по большей части заканчивались поражением немцев. Раненых зверски калечили. В Елисаветграде в плен попали 15 офицеров и солдатский совет [141].
15-я ландверная дивизия в Николаеве
Генерал-лейтенант Зак в этих обстоятельствах решил оставаться в Николаеве. Из всех находившихся в городе и вокруг него частей он образовал «группу Николаев», начальником штаба которой стал майор фон Кесслер. Он выставил охранение на север и на восток и на каждой из трех магистралей держал наготове по бронепоезду, а на р. Буг – вооруженный речной пароход [142]. Наиболее угрожаемый участок Кульбакино [143] – Водопой был оборудован опорными пунктами.
Благодаря этим энергичным мероприятиям в середине января на внешнем фронте воцарилось спокойствие. Столь хвастливый дотоле Григорьев даже соизволил сделать предложение о перемирии, которое, однако, содержало невыполнимые требования, например – полностью очистить Николаев, и поэтому было отклонено. Не принесла результатов и состоявшаяся 19 января беседа между представителями группы и атаманом. Замысел силой оружия проложить себе дорогу через юг России был оставлен как невыполнимый.
В самом городе удалось, пусть и с некоторыми трудностями, поддерживать порядок и спокойствие. Крупных выступлений не было и в войсках.
Новые переговоры о транспортировке морем
Между тем продолжались переговоры с английскими и французскими адмиралами относительно отправки войск морем. В то время как местные уполномоченные Антанты выказали значительное понимание проблемы, попытки получить суда нужного тоннажа с Родины наталкивались на непреодолимые препятствия из-за отрицательной позиции комиссии по перемирию. Это было тем более прискорбно, что уже 23 декабря штаб группы армий заявил, что в связи с положением дел на транспорте и распространением большевизма на Украине спокойно вывести ожидающиеся из Азии воинские части будет невозможно. Настоятельно необходима отправка этих частей, как и тех, что уже находятся в Николаеве, за море. Группа армий в связи с этим обратилась к адмиралу Хопману и Главнокомандующему на Востоке с просьбой воздействовать на комиссию по перемирию. О том же беспокоилось и военно-морское ведомство рейха, действуя через военно-морскую комиссию по перемирию.
Антантовская комиссия по перемирию, тем не менее, 1 января полностью отклонила все германские предложения. В таких обстоятельствах Верховное Главнокомандование посчитало, что все попытки договориться о вывозе войск морем на судах Антанты бесполезны, и 9 января через Главнокомандующего на Востоке отдало штабу группы армий указание подготовить четкие инструкции отрезанным частям на тот случай, если транспортировка морем окажется невозможной. Теперь можно было сдавать Николаев и другие еще занятые немцами прибрежные города украинцам, более не ожидая следующих транспортов из Турции.
7-я ландверная дивизия в Одессе
В Одессе тем временем обстановка развивалась иначе, чем в Николаеве. Оттуда еще в последние дни ноября по направлению к Голобам были отправлены части 122-го резервного пехотного полка: таким образом, отданное штабом группы армий распоряжение об освобождении ветки на Жмеринку оказалось излишним. Однако вскоре железнодорожное сообщение вновь полностью прервалось из-за того, что петлюровцы разрушили пути южнее Бирзулы и заняли тамошнюю станцию. Попытка освободить Бирзулу небольшими силами провалилась. Поэтому 8 декабря дивизия решилась отступать пешим порядком, из-за чего, впрочем, оказался невыполним проект ввода небольших отрядов в расположенные поблизости немецкие колонии, так как погода – проливные дожди и метели – сделала все дороги совершенно непроходимыми.
В конце ноября на одесском рейде стали на якорь многочисленные английские и французские военные суда без десантных частей. Антанта пока не стала задействовать войска. Согласно условиям перемирия, от немцев требовалось лишь поддерживать порядок и спокойствие в городе. Напротив, русские и польские банды держались очень вызывающе: неоднократно нападали на одиночных немецких офицеров и солдат и забирали все ценности, а также захватывали доставленное из Турции военное имущество. При попытке угона одного из служебных автомобилей поляки застрелили офицера для поручений уполномоченного германского офицера Генштаба лейтенанта фон Хайница и сопровождавшего его унтер-офицера. 11 декабря слабые, но дисциплинированные петлюровские части без боя положили конец наскокам поляков. В то время как поляки и часть приверженцев гетмана бежали на корабли Антанты, большая часть гетманских солдат перешла на сторону петлюровского движения. Но и население в основном было на стороне Директории. Антанта заняла лишь ближайшие окрестности гаваней. Немцы очистили эти районы, чтобы избежать постоянных трений с приверженцами Антанты.
По соглашению с петлюровцами железнодорожное сообщение еще действовало, однако оно полностью остановилось, когда Антанта 18 декабря высадила в Одессе французские части под командованием генерала Борьюса. Дошло до продолжавшихся весь день очень кровопролитных для французов и украинцев уличных боев, в которые вмешался и флот. Они окончились тем, что украинцы были вновь выбиты из города, однако теперь Одесса оказалась в их плотном кольце. Остатки дивизии – два с четвертью батальона пехоты, депо рекрутов, батарея полевых орудий и различные мелкие формирования, всего 1600 человек – были отрезаны от Родины. Ставшая тем самым неизбежной, отправка на кораблях по разным причинам регулярно откладывалась Антантой, причем в этом играла все большую роль возрастающая ненадежность французских войск. И все же союзники продолжали считать, что вполне возможно при необходимости использовать немецкие войска против петлюровцев и большевиков. Штаб дивизии был эвакуирован на Волынь с последним поездом. Там он должен был руководить охраной магистрали, но из-за болезни командира дивизии его отправили на Родину. С находившимися в Одессе и Гросс-Либентале войсками остался первый офицер Генштаба капитан Бернард.
Командир дивизии по поводу поведения войск в Одессе еще до своего отъезда смог сообщить, что на улицах оно, по крайней мере пока, было относительно неплохим. Он
