Но речи Ахура-Мазды о мире породили в злобном мозгу Анхра-Манью мысль о слабости светлого бога. Мира жаждет лишь слабый – так решил дух зла. Анхра-Манью отверг предложение мира, в яростной мощи своей желая абсолютной власти. Тем самым дух зла подписал свой смертный приговор. Мудрый до хитрости Ахура-Мазда предложил сопернику: «Давай сойдемся в такой-то день и будем биться, покуда не стемнеет». «Стемнеть» должно было ровно через девять тысяч лет – срок, намеренно вычлененный Ахура-Маздой из Вечности, ибо победа над злом возможна лишь в том случае, если борьба их будет иметь завершение – иначе, конечной. Именно конечной, так как бесконечность дарует силу злу. Ведь Вечность безвременна, тождественна с бесформием, а зло, вожделеющее разрушения, сильно именно там, где отсутствует форма. Чтобы победить, Ахура-Мазда должен был определить срок, и он сделал это, назначив три периода по три тысячи лет – срок, достаточный даже для самой великой битвы. Пока Анхра-Манью пребывал в радостном предвкушении схватки, Ахура-Мазда прочел великую силой молитву:
Как наилучший Господь,
Как наилучший Глава,
Давший по Истине дело
Мазде благое и власть,
Убогих поставил пасти.
«Ахуна Вайрья», главная зороастрийская молитва
Сокровенные слова поразили Анхра-Манью в самое его злобное сердце. Дух зла «был охвачен смятением и низвергнулся обратно во тьму. И он оставался в смятении три тысячи лет». Это время Ахура-Мазда использовал, чтобы придать миру материальную форму – воздвигнуть неприступный редут против грядущего натиска Анхра-Манью. Светлый бог создал себе верных помощников Амеша Спента (Бессмертных Святых) – семь великих богов (они же совокупность его божественных качеств, из которых и выросли). Кроме них Ахура-Мазда сотворил мир: небо в форме яйца, воду, землю, светила, растения; он сотворил первочеловека Гайомарта, который в силу первоначального неприсутствия в мире зла был бессмертным, и первобыка, олицетворение мощи природы. Очень показательно, что для борьбы со злом Ахура-Мазде нужен именно материальный мир. Созданный прежде мир «творений в неземной форме» был бесцелен и неощутим, а значит, несовершенен в борьбе со злом. И потому Ахура-Мазда придал ему материальную суть.
Материальный мир Ахура-Мазды был прекрасен. Его составляли лишь чистые существа – добрые боги, животные и растения, чистая вода и чистый огонь. Период, когда АхураМазда создавал этот мир, получил название Творения.
Однако материальный мир оказался уязвим в большей мере, нежели мир духовный, и Анхра-Манью не замедлил воспользоваться этим обстоятельством. Пока Ахура-Мазда творил, его близнец терпеливо выжидал, создавая себе яростных злобных помощников. То есть каждый творил свой мир.
Когда же встретились оба Духа, они положили начало
Жизни и тленности и тому, чтобы к скончанию веков
Было бы уделом лживых – наихудшее,
а праведных – наилучшее.
Авеста
В качестве антиподов Амеша Спента возникли омерзительные дэвы. Первым появился Ака Мана – «Злая Мысль», за ним последовали Индра, Шару, Нахатья, Тарви, Заири, Митаохта, Друдж, Айшма. Но Анхра-Манью не спешил с открытою враждой, ибо знал, что потребуется много сил, дабы сразиться с могущественным Ахура-Маздой. И все это время мир жил, не зная зла. Воздух был чист и светел, огонь – ярок и бездымен, вода – чиста и прохладна в жару. В степи, покрытой цветущими растениями, мирно паслись живые твари. Великодушный и прекрасный ликом Гайомарт обрабатывал землю и ухаживал за первозданным быком.
И так продолжалось долго, пока наконец злой дух не решился начать войну. Улучив момент, Анхра-Манью, «сильнейший во лжи», ворвался в мир, пробив его нижний свод и вынырнув из воды. Антагонист уже по факту своего рождения, Анхра-Манью начал переустройство мира. Он испортил чистую воду солью, огонь – дымом, сотворил злых животных и растения, умертвил Гайомарта и быка. И наступил второй период, Смешение, – период, являющийся настоящим.
Этот период есть эпоха борьбы добра и зла. Происходит великое дуалистическое противостояние. Ахура-Мазда во главе армии добрых божеств борется со своим антиподом. Каждый добрый бог также имеет своего злого антипода, добро и зло существуют нераздельно. Против «блистательного, мощного» коня Тиштрии, олицетворения звезды Сириус и животворящей влаги, бьется дэв Апаоша, «паршивый и черный» слуга Анхра-Манью, олицетворение жары и испепеляющего ветра. Еще одно божество, Вайю, вообще раскалывается на двух богов-близнецов: бога победоносной войны и богатства и его антипода – бога зла и несчастья. Уже одно это обстоятельство – близнечность – свидетельствует о том, что силы равны и ни одному из противников не победить без вмешательства третьей силы.
Кто же должен сыграть роль этой третьей силы? Естественно, человек, являющийся единственной стороной, еще не определившей своего выбора. И потому обстоятельство равного противостояния, столь незначительное на первый взгляд, приобретает громадную значимость. В мире, созданном близнецами, нет абсолютного добра, как нет и абсолютного зла. Обе противоположности равны, а следовательно, судьба поединка зависит от человека, от его выбора. Это накладывает величайшую ответственность, но и дарует великую силу. Ведь, вмешиваясь в борьбу богов, человек занимает равное с ними положение, образуя троицу. Человек превращается из пассивной твари в активнейшего участника жизненного процесса. Он борется – за добро ли, за зло, – но борется рьяно, бешено, отважно. Человек обретает великую потенцию, равной которой не имел никогда прежде, в своем величии он вырастает в сверхчеловека, а потом и до Человека, духом равного Богу. Каждый зороастриец ощущал свою великую значимость, недаром даже молитву Ахура-Мазде зороастрийцы произносили стоя, гордо выпрямив спину, в то время как задавленные тяжестью первородного греха иудеи, христиане и мусульмане либо падали на колени, либо гнули спину в низком поклоне.
Зороастрийская концепция, по сути, отвергает догмат предопределения. Если будущее иудея, христианина или мусульманина всецело во власти Бога, то зороастриец зависит лишь от себя. В его власти, кому служить, и лишь от него зависит, каково будет воздаяние. Мало того, зороастриец несет ответственность не только за собственную душу, но и за весь мир. Ведь именно его вклад, склонись он на сторону Анхра-Манью, может стать решающим в победе злых сил и привести мир к погибели, напротив, одно-единственное доброе дело может перевесить чашу весов на сторону Ахура-Мазды.
И был миг, когда арии, осознав свое великое назначение, вознеслись сердцем до бога, и, ничтожные числом, двинулись на Восток и Запад, и покорили две трети обитаемого мира. Это было время великих героев – Траэтоны, Керсаспы, Кави Хаосравы. Время, золотой блеск которого сохранен преданиями. Но человек слаб, ему трудно быть равным богу. Это налагает слишком большую ответственность и лишает права на жалобу, на тоскливый вопль оставившему тебя своей заботой божеству. В конце концов арии посчитали, что сделали для торжества добра слишком многое и добро близко к победе. И с этого мгновения величие дуализма начало вырождаться.
И предвестием тому стала история Йимы – первого земного царя. Йима был любимцем Ахура-Мазды, но сердце его более склонялось к плотским радостям, нежели к духовному созерцанию. И потому, когда Ахура-Мазда обратился к Йиме с предложением стать его пророком, герой отказался – «Не создан я и не обучен хранить и нести веру» (Авеста. Витевдат). Он не пророк, он не готов нести веру. Но Йима согласен стать правителем и оберегателем беспомощного рода людского – «я стану мира защитником, хранителем и наставником. Не будет при моем царстве ни холодного ветра, ни знойного, ни боли, ни смерти». С благословения Ахура-Мазды, наделившего Йиму божественной удачей – Хварно, тот организует царство и трижды расширяет его пределы.
Но злобный Анхра-Манью готовит людям жестокие испытания. Золотому веку грозит зима, глобальное бедствие, сравнимое с библейским потопом. Во спасение племени и имущества Йима огораживает свой мир несокрушимой стеной. Подобно тому как Ной спасал от потопа свой род и тварей с помощью ковчега, Йима противопоставляет грядущей зиме стену, способную защитить от самой жестокой стужи. Люди воздвигают громадный загон, какой вмещает в себя все, что есть в этом мире. «Туда принес он (Йима. – Д. К.) семя всех самцов и самок, которые на этой земле величайшие, лучшие и прекраснейшие. Туда принес он семя всех родов скота, которые на этой земле величайшие, лучшие и прекраснейшие. Туда принес он семя всех растений, которые на этой земле высочайшие и благовоннейшие. Туда принес он семя всех снедей, которые на этой земле вкуснейшие и благовоннейшие. И все он сделал по паре».
Но все же настойчивый и хитрый Анхра-Манью добился своего. Не в силах разрушить скрепленное божественной силой жилище людей, Анхра-Манью поразил его созидателя – Йиму. Он поселил в сердце Йимы великую гордыню. Йима вдруг решил, что это он, а не Ахура-Мазда сумел преградить путь ворвавшемуся в мир злу. Йима стал восхвалять себя равным благому богу. Йима свершил ужасный грех и «неистинное слово… взял себе на ум». В великой гордыне Йима вольно или невольно перешел на сторону духа зла. Йима стал жесток. Он испробовал вкус мяса и вкус власти, забив быка и поработив своих соплеменников. И Хварно, дарованная Небом удача, улетела от Йимы, лишив его в одночасье и божественного расположения, и земной власти. С грехопадением Йимы в мир проникли зло и смерть.
