В 1947 г. была опубликована книга М. Н. Тихомирова «Древняя Москва (XII–XV вв.)». В ней использованы как письменные источники (в том числе некоторые неопубликованные летописные записи и литературные памятники), так и археологический материал. Книга написана доступным, живым языком, но представляет собой не просто популярный очерк, а научное исследование, содержащее ряд новых наблюдений и мыслей. Плодотворна основная идея М. Н. Тихомирова о том, что «Москва со времени первого появления своего на страницах летописей была городом, а не боярской усадьбой, что она развивалась вначале как небольшой, а позже как крупный торговый и ремесленный центр Восточной Европы, связанный с большим международным обменом, в который были втянуты страны Востока и Средиземноморья, а позже Запада»[356]. Хорошо показан в монографии «передовой характер московского ремесла»[357] и достаточно раскрыты широкие торговые связи Москвы. Интересны небольшие очерки истории отдельных московских купеческих семейств. Важно, что автор останавливается на восстаниях черных людей в Москве (особенно в 1382 г.).
Книга Тихомирова важна для изучения проблемы образования Русского централизованного государства, ибо в ней дана экономическая, политическая и культурная история Москвы как национального и государственного центра.
Выпущенная к 800-летнему юбилею Москвы монография М. Н. Тихомирова имеет некоторые специфические черты. В частности, в книге несколько идеализировано историческое прошлое Руси, что сказалось прежде всего в оценке деятельности русских князей. Не только Дмитрий Донской рисуется «храбрым и бескорыстным человеком, заботившимся не о личной славе, а об общем благе», но явно переоценивается и Иван Калита. Под пером М. Н. Тихомирова выступает образ «щедрого и даже несколько впечатлительного князя», прозвищу которого придавалась окраска, «изображающая его благотворителем, всегда носившим сумку с деньгами для раздачи бедным». За «восторженными» отзывами современников об Иване Калите, приводимыми М. Н. Тихомировым[358], пропадает классовый смысл его политики. Идеализируются М. Н. Тихомировым и церковные деятели. Митрополита Петра автор рисует «политиком настойчивым и смелым», митрополит Алексей охарактеризован как «замечательный государственный человек XIV века», твердой и уверенной рукой правивший Московским княжеством[359]. Против этих характеристик можно было бы и не возражать, если бы наряду с ними была показана классовая сущность политики и идеологии церкви.
В 1957 г. вышла из печати новая книга М. Н. Тихомирова «Средневековая Москва в XIV–XV веках»[360]. В основе этой монографии лежит прежнее исследование автора о древней Москве. Но в новой книге М. Н. Тихомирова основное внимание устремлено на историю города в XIV–XV вв. Автор привлек свежий археологический материал и сделал много новых наблюдений. Особенный интерес представляет глава, посвященная классовой борьбе и восстаниям черных людей в Москве. В этой книге уже нет той идеализации деятельности московских князей и митрополитов, которая имелась в прежней работе М. Н. Тихомирова.
Капитальное исследование о древнерусском ремесле принадлежит Б. А. Рыбакову. Последний определяет задачи своего труда как «изучение важнейшей части того хозяйственного фундамента, на котором строилась блестящая культура Киевской Руси, а впоследствии создавалось русское национальное государство — изучение промышленности, ее техники, организации и ее удельного веса в общей системе русского исторического процесса»[361].
Во второй части книги Б. А. Рыбакова прослежено развитие русского ремесла со времени установления над русскими землями татаро-монгольского владычества и до середины XV в. Здесь приведен богатый материал для решения вопроса о социально-экономических предпосылках образования Русского централизованного государства. Подробно характеризуя (на основании данных археологии и письменных источников) различные отрасли деревенского, вотчинного и городского ремесла второй половины XIII–XV в., автор приходит к выводу, что в его развитии наблюдаются две переломные грани, одна из которых падает на середину XIV в., другая — на середину XV в.[362] Значение этих двух рубежей Б. А. Рыбаков видит в том, что ими отмечено совершенствование ремесленной техники, все больший отрыв ремесла от земледелия, развитие крестьянских промыслов, выделение промысловых районов и появление ремесленно-торговых поселков, усиление внутренней и внешней торговли, перевод вотчинных ремесленников с натурального на денежный оброк, массовый выход вотчинных ремесленников на посад и т. д. Эти выводы Б. А. Рыбакова, сделанные на большом конкретном материале, представляют несомненный интерес, а значение предложенной им периодизации выходит за рамки развития русского ремесла, намечая основные вехи социально-экономической истории Руси этого времени.
Убедительна мысль автора о том, что «слияние воедино сотен мелких княжеств, создание Русского национального государства происходит на фоне как технического, так и социального роста русского ремесла»[363].
Из-за отсутствия источников в книге Б. А. Рыбакова не мог получить достаточного разбора вопрос об удельном весе товарного производства в русских городах XIV–XV вв.[364] Можно поспорить с Б. А. Рыбаковым по поводу его утверждений о «постоянстве» черных людей «в их симпатии к московскому князю» и о том, что «пути развития русских городов почти полностью совпадают… с развитием Западной Европы»[365].
В последней части своей книги Б. А. Рыбаков делает попытку доказать наличие среди русских ремесленников элементов цехового строя. Автор остается здесь в ряде случаев в плоскости гипотез, на мой взгляд, весьма близких к истине.
Обобщающая работа, посвященная истории городов Северо-Восточной Руси в XIV–XV вв., принадлежит А. М. Сахарову[366]. Используя данные письменных источников и археологии, автор прежде всего восстанавливает конкретную картину развития русских городов в изучаемое им время. Рассмотрев имеющиеся в летописях и актовом материале сведения о 74 пунктах Северо-Восточной Руси, А. М. Сахаров приходит к выводу, что из этого числа лишь 29 пунктов можно считать городами в социально-экономическом понимании этого термина (т. е. торгово-ремесленными центрами). Затем А. М. Сахаров дает характеристику городского ремесла и торговли, ставит вопрос о роли города как центра феодального господства, изучает положение городского населения и характер его повинностей. Специальная глава книги А. М. Сахарова посвящена политическому развитию русских городов в XIV–XV вв. и их значению в процессе образования Русского централизованного государства.
В результате своего исследования А. М. Сахаров приходит к выводу об экономической и политической слабости русских городов XIV–XV вв. Это, по его мнению, города феодальные, защищавшие собственность феодалов и их власть над окрестными владениями. Городское ремесло дополняло натуральную экономику сельской округи, товарное производство существовало в городах в незначительных масштабах. Внешняя торговля, которую вели состоятельные горожане, была слабо связана с производством и не оказывала на него влияния. У горожан не было достаточно сил для того, чтобы добиться успехов в борьбе за свои вольности и самоуправление. Горожане поддерживали сильную княжескую власть, поскольку она могла обеспечить им лучшие условия для развития ремесла и торговли, предоставить защиту от феодальных усобиц и нападения внешних врагов. Но, окрепнув, великокняжеская власть поработила и ограбила своего союзника — город. Она пресекла все возможности для горожан бороться за вольности и распространила на города крепостнические порядки.
Автор прав, доказывая, что русский город XIV–XV вв. еще не стал очагом буржуазных отношений, но в то же время в его труде несколько недооцениваются уровень социально-экономического развития городов в это время и их роль в общественно-политической жизни.
Проблеме социально-экономического развития Руси в период образования централизованного государства в целом посвящены работы А. П. Пьянкова[367]. Представляет интерес нарисованная автором картина социально-экономического состояния Руси к моменту образования централизованного государства (сельское хозяйство, поземельные отношения, ремесло, внутренняя и внешняя торговля, город, положение крестьян и горожан). Ряд интересных мыслей высказал А. П. Пьянков и относительно политики московских князей, определяемой им в терминах старой дореволюционной историографии как «собирание земли и власти»: ограничение иммунитета, стеснение свободы вассальных отношений и т. д.
