«А почему же они объявили вам войну? Может быть, вы сами их задирали или от них что отнять хотели?»
«Никак нет, Ваше Королевское Величество, вовсе мы тут ни при чем», — уверено доложил «командир», — они всей силой на нас навалились и без всякого международного права, просто зря, значит, думали, что мы еще, мол, не готовы, народ, мол, у нас не военный, ну да с нами пошли Франция да Англия, тут им, значит, и не удалось это дело».
«Так, так!» — задумчиво промолвил Нептун, — слыхал я что‑то об этом, англичане тут путались уже; а вот вашего брата что‑то было не видно».
«Ваше Королевское Величество, — угодливо заговорил снова «командир», —дозвольте нашему крейсеру спокойно, без ветров, без штормов пройти по назначению. Господа офицеры и команда наша молодец к молодцу. Присягу свою сполняют не за страх, а за совесть и ждут нас там на Мурмане».
«Да какие же вы моряки? — грозно сказал Нептун. — Никто из вас небось и через экватор не проходил, никто моря‑то толком не знает, никто в царстве моем не бывал. Ну да ладно, раз вы по присяге сполняете службу вашего Государя, я повелю и морю и ветрам вас не трогать, только все вы, кто экватор еще не проходил, будете выкупаны в воде как следует, чтобы, — прибавил он, ухмыляясь в свою огромную седую бороду, — как попадет кто из вас ко мне в царство, так не боялся бы ни воды, ни рыб, ни чудищ морских. Поставьте команду во фронт», — величественно приказал Нептун.
«Команда наверх повахтенно во фронт», —раздался голос «вахтенного начальника».
Команда только и ждала этого. Раздался грохот сотен ног. Послышался звонок в кают–компанию, и через несколько минут «вахтенный начальник» доложил «командиру», что команда построена.
Встреча Нептуна совершилась точно, как полагается по- настоящему. Офицеры в белых кителях выстроились тонкой ниточкой на правых шканцах. Первая и вторая вахта были идеально выровнены — «по пазу». Караул и горнисты на левых шканцах.
На продольном мостике стоял настоящий командир, не принимавший участия в торжестве и откупившийся по обычаю тем, что всем участникам пожаловал по чарке вина и отдельно золотой фунт в распоряжение Нептуна. К тому же командир уже переходил экватор. Рядом с ним стоял наш батюшка, который по обычаю в этом не участвует. На переднем ходовом мостике остался вахтенный начальник, рулевые и сигнальщики, которым предстояло «крещение» после вахты.
Остальные все, и офицеры и команда, приняли участие в торжестве. Нептун, сопровождаемый «командиром», все время держащим руку под козырек, величественно направился по фронту команды. Амфитрита шла рядом с ним, бросая жгучие взоры во впившиеся в нее взгляды этих сотен людей. Сзади маленький чертенок нес трезубец, затем следовала свита, причем «наяды» и «черти» играли лихой марш.
«Здорово, первая вахта», — раздался громовой голос Морского Царя. «Здравия желаем, Ваше Королевское Величество», — рявкнули в ответ сотни голосов. Нептун двинулся по фронту офицеров. Те стояли вытянувшись в струнку, держа руки в белых перчатках у козырька. Нептун милостиво кивал головой. Амфитрита не могла удержаться, чтобы не «сыграть» роль: «Ах, какие хорошенькие!» —вскрикнула она пискливым голоском, проходя по фронту мичманов. «Молчи, стерва», — пробасил ей полушепотом Нептун.
«Здорово, караул и горнисты», — донеслось с левых шканцев. Затем: «Здорово, вторая вахта» и наконец, дудка — «команда на шканцы».
Нептун и Амфитрита торжественно уселись на золотые троны, установленные к этому моменту на правых шканцах; у подножья трона живописной пленительной группой разлеглись наяды, кругом тронов встали черти, черномазые, полуголые, с красными рогами на головах, сзади тронов стояли «морской подшкипер» с невероятно измалеванной рожей, «астролог», «советник царя морского» и еще кто‑то из «лиц свиты».
«Советник» принял из рук «командира» список господ офицеров и громким голосом начал выкликать: «Старший офицер, Гвардейского экипажа старший лейтенант Кожевников [120]». Выкликаемый выходил из группы офицеров и, взяв под козырек, отвечал: «Есть». Нептун, стукнув трезубцем о палубу, спрашивал его: «Проходили через экватор?» «Никак нет, Ваше Королевское Величество».
После этого на голову очередной жертвы выливался маленький котелок жидкой водяной краски, к нему подходили два черта с огромной деревянной бритвой и начинали сбривать краску. Затем человек десять чертей подымали его высоко над головами, хор наяд и чертей исполняли куплет, составленный для данного лица или специальности, и при громких криках несли на левые шканцы. Там был натянут вдоль продольного мостика громадный парус, наполненный водою. Глубина этого искусственного бассейна была, вероятно, больше сажени Черти с воплем бросали свою жертву в парус, и та плыла в полной одежде с фуражкой на голове на другую сторону, где другая группа чертей вытаскивала ее из воды.
Вот очередь и нас артиллеристов. — «Проходили экватор?» «Никак нет, Ваше Королевское Величество». По голове льется густая синяя и белая краска. Деревянная бритва смазывает ее. Меня и лейтенанта Гессе подымают могучие руки чертей, слышен визг, вой и пение.
Что там на морс гудит, да гудит, да гудит.
Артиллерия палит, да палит, да…
«Ура–а-а!» Несут. Еще минута, и мы оба брошены в парус, плывем, и на той стороне нас вытягивают. Кончено, теперь уж больше никогда в жизни не придется делать это испытание. Мы стали настоящими моряками.
А там на правых шканцах опять вой, опять крики, опять песни, понесли минеров, штурманов, инженер–механиков.
«Ура–а-а! Ура–а-а!» — гулом несется по всему кораблю. Команда возбуждена. Ведь мы природные артисты и все, что касается «игры» у нас, русских, всегда выходит великолепно и с большим талантом.
Кто баском кричит ура,
Это наши доктора.
Жура, жура журавель,
Журавушка молодой…
Понесли доктора Ну, —с офицерами конец Теперь черти примутся за команду.
«Выкупать их всех гуртом», — рявкнул на всю палубу Нептун. Черти загоняют команду на шканцы. Они рыщут по всему кораблю, чтобы убедиться, что никто не спрятался.
Маленький чертенок — Володька, уморительный в своих красных штанишках и рожках, детским пискливым голосом вопит откуда‑то с вентиляторной трубы, куда он забрался: «Черти, черти, лови его, вот утек! Смотри, на рострах прячется, под досками! Лови его! У–ху! Лови!» Черти, скаля белые зубы на черных рожах, несутся на ростры, выволакивают оттуда какого‑то «духа», как назывались у нас трюмные, которых редко можно было даже увидеть на верхней палубе.
Команда, как стадо баранов, согнана в кучу и жмется, оглядываясь со смехом и с любопытством на чертей, которые плотным кольцом окружили ее. «Качай пожарная», — доносится откуда‑то голос Каскады соленой морской воды льются прямо в толпу людей. Визг. Хохот. Иногда крепкое словечко. Видимо, люди искренно рады этому представлению.
Однако в одном месте едва не произошла драма. Пришедшие в азарт черти забрались в камбуз и хотели вытащить оттуда кока. Вдруг последний схватил нож и, уставившись фанатическим фиксирующим взглядом на чертей, исступленно заявил: «Подойдите только! Или вас переколю, или себя жизни лишу, а душу свою на эту дьявольскую забаву не отдам. Я человек крещеный».
К счастью, вбежавший офицер увидел вовремя эту сцену и «вышиб» чертей вон; кок был старообрядец, и не вмешайся офицер, дело могло бы кончиться плоха
На «Чесме» тоже видны потоки воды, вылетающей из пипок брандспойтов и пожарных шлангов.
Наконец, к спуску флага шум и гвалт кончаются. В свое время подсменили вахтенных и их тоже выкупали.
Наконец, сам Нептун со своей свитой тоже плюхнулись в парус.
Смотря на нашу команду, я поражался, до чего она легко заражается азартом и до чего она чувствительна к «игре».
По–видимому, действительно в нашем народе заложено что‑то, что заставляет его всегда искать свой идеал где‑то вне реального. Ни у кого я не видел такой любви, такой склонности к театру и к музыке, как у нас.
Мне приходилось видеть игру матросов в маленьких пьесках, разыгрываемых иногда на кораблях. Они удивительно быстро осваивались с ролями и очень любили эти спектакли.
Но вот спустилась ночь. Первая ночь в южных широтах. Нам еще долго идти открытым океаном. Зато в этой области — так называемой штилевой полосе, нам не угрожают ни штормы, ни страшные ураганы, которыми славится Индийский океан в своей южной части.
В кают–компании по случаю перехода через экватор устроили маленький ужин.
Разошлись спать скоро, ибо завтра опять рано вставать и опять пойдут артиллерийские учения, затем тревоги но проверке «пожарного» и «водяного» расписания [121].
