Так что, как ни далеко ушли иоанниты от своего первоначального идеала милосердия, все же память об отцах-основателях и их главных принципах выдержала проверку •временем. Важной традицией ордена, идущей со времен Раймунда дю Пюи, была и передача кандидату меча — как символа борьбы с неверными. В первоначальный текст клятвы, узаконенной еще уставом 1155 года, входило обещание до самой смерти вести борьбу с оружием в руках против врагов Христовой веры. И, наконец, после еще целого ряда церемоний, неофит произносил заключительные слова клятвы:
— Клянусь до конца своей жизни оказывать безусловное послушание начальнику, который будет мне дан от ордена или от великого магистра, жить без всякой собственности и блюсти целомудрие.
После чего новоиспеченного рыцаря под пение псалмов облачали в орденское одеяние, и каждый из присутствующих троекратно целовал своего нового собрата в губы.
Официальное признание нового ордена римским папой изменило жизнь госпитальеров. После 1155 года орден стал расти: как на дрожжах. Этому способствовали и огромные привилегии, дарованные папой иоан-нитам. Главным из них быдо право экстерриториальности — неподчинения законам и должностным лицам той страны, где они находились: члены ордена подчинялись и несли ответственность только перед папой римским и его наместником в ордене — великим магистром. Далее, госпитальерам предоставлялось преимущественное право строить замки и укрепленные здания в любом месте Святой Земли, разрешалось иметь собственные церкви и кладбища, пользоваться услугами только своих священников.
Огромное значение для дальнейшего процветания ордена госпитальеров имел принятый в рыцарском братстве обет бедности и нестяжания. Каждый вступающий в орден передавал ему все свое движимое и недвижимое имущество. Благодаря этому орден сосредоточил в своих руках огромные богатства, которые, здесь надо отдать иоаннитам должное, шли на благородные цели (в отличие от их конкурентов-тамплиеров). Гигантские средства вкладывались в строительство многочисленных госпиталей, главный из которых — Иерусалимский — стал уже к 1170 году уникальным для того времени заведением подобного рода. Внушительное здание вмещало в себя две тысячи коек для пациентов и жаждущих отдыха странников, а обслуживающий персонал превышал тысячу человек. Все больные и раненые получали в госпитале безвозмездную помощь; три раза в неделю для паломников из числа бедноты устраивались довольно обильные бесплатные обеды (в меню входил, например, целый фунт вареного или жареного мяса). При госпитале был даже открыт роддом, и все родившиеся там младенцы получали от ордена приданое. Ранг пациента не имел в госпитале никакого значения — и аристократ, и последний простолюдин получали равные порции пищи из общего котла, и все койки, халаты и больничное белье были одного качества. По слухам, эту обитель милосердия однажды инкогнито посетил знаменитый султан Сала-дин и, потрясенный увиденным, воздал должное госпитальерам, к которым с тех пор относился с неизменным уважением, хотя это были его самые непримиримые враги.
Одной из важнейших обязанностей госпитальеров была оборона от мусульман крепостей и замков, расположенных в Святой Земле. На это уходили огромные силы и средства, требовались немалые людские ресурсы. Поэтому большинство иоаннитских рыцарей постоянно находилось на этом переднем крае обороны. В конце XII века, в целях противодействия усилившемуся в эти годы давлению мусульман, орден развернул строительство грандиозной Маркибской крепости*. Постро енная в неприступной местности, она имела гарнизон в тысячу человек, располагала продовольственными запасами на пять лет осады; в ее стенах имелась собственная церковь, жилые здания и мастерские ремесленников и даже небольшая деревня с садами, огородами и пашнями. А ведь такая крепость у госпитальеров была не одна, их укрепленные форпосты стояли в Антиохии, Триполи, на Тивериадском озере и во многих других местах. Подсчитано, что уже к 1180 году орден владел в Святой Земле двадцатью пятью замками.
Подлинной жемчужиной среди иоаннитских замков был знаменитый Крак-де-Шевалье, переданный госпитальерам графом Раймундом Антиохийским в 1144 году и хорошо сохранившийся до наших дней. В нем постоянно несли службу шестьдесят тяжеловооруженных рыцарей-госпитальеров, около двухсот сервиентов и несколько сотен простых воинов, набранных по большей части среди местного населения. Прекрасное географическое положение, мощные укрепления и хорошая планировка делали его практически неприступной твердыней, утверждающей господство иоаннитов над всей Северной Сирией.
К XIII веку орден достиг наивысшего расцвета. Земельные угодья и имения иоаннитов были разбросаны по всей Западной Европе. Братству воинов Христа принадлежало девятнадцать тысяч (!) наследственных рыцарских вотчин. Службы в иоаннитских церквах вели четырнадцать тысяч собственных капелланов; госпитали и странноприимные дома стояли во всех крупных портовых городах Европы и чуть ли не в каждом городе Палестины. По своей финансовой и боевой мощи орден не уступал иному крупному европейскому государству. Казалось, у него впереди блестящее будущее, но...
XIII век стал определенным рубежом не только для духовно-рыцарских орденов, но и для всего крестоносного движения. Первые неудачи крестоносцев и даже потеря Иерусалима все же не слишком отразились на положении госпитальеров. Но последующие поражения все больше подтачивали боевую мощь «воинов Христа», а резкое снижение количества вступающих в орден новых членов (из-за тех же поражений и общего упадка интереса к крестоносному движению) начало все больше сказываться и на материальном положении ордена. Гром грянул в 1244 году. В битве под Газой (Ла-Форбье) иоанниты понесли огромные потери: более 9/10 госпитальерского рыцарства погибло или было взято в плен мусульманами. Орден еще смог оправиться от этого поражения: велик был пока запас прочности. Но наступление воинов ислама продолжалось, поражения следовали за поражениями. В 1291 году для иоаннитов наступил «судный день» — мусульманские войска осадили и начали штурм главного оплота госпитальеров в Святой Земле, города-крепости Акры. Несмотря на беспримерный героизм и чудеса храбрости, проявленные «Божьими рыцарями», после двухмесячной осады и непрерывных штурмов Акра пала. Остатки крестоносного воинства бежали на лежащий неподалеку остров Кипр, и с этого времени начинается другая (и не менее яркая) история Ордена рыцарей госпиталя Святого Иоанна Иерусалимского — история бесконечных скитаний, побед, поражений, бегства и обретения новой родины.
Глава 12. Гордые рыцари Храма
Ни один духовно-рыцарский орден не окружен такой тайной, не вызывает столь противоречивых оценок, как орден тамплиеров. Яркая судьба, таинственность, окружавшая деятельность и обряды тамплиеров, наконец, их страшная смерть на кострах, зажженных французским королем Филиппом Красивым — все это привлекало большое внимание многих историков и писателей. Гордым рыцарям в белых плащах с красным крестом на груди посвящено необозримое количество книг. На страницах этих произведений тамплиеры то предстают перед нами суровыми Христовыми воинами без страха и упрека, то лицемерными и спесивыми, деспотами, как у Вальтера Скотта в «Айвенго», то наглыми ростовщиками, опутавшими своими щупальцами всю Европу, а то и злодеями-идолопоклонниками, осквернителями всего святого. Каковы же они, подлинные рыцари Храма? Почему столько сомнений, столько легенд окружает этих загадочных воинов-монахов? Да и можно ли в этом сонме противоречий, версий и догадок увидеть их истинное лицо? Попробуем обратиться к истокам и, возможно, это позволит слегка приподнять завесу тайны, окружающую тамплиеров.
Первым автором, который упоминает орден тамплиеров, является Вильгельм Тирский, в последней четверти XII века написавший историю крестоносных государств на Востоке. Согласно этому автору, орден «бедных рыцарей Христа и Храма Соломона» был основан в 1118 году группой из девяти рыцарей, во главе с Гуго де Пайеном, вассалом графа Шампанского. Мы немногое знаем об этих девяти отцах-основателях. Известны их имена, приведенные тем же Вильгельмом Тирским, мы знаем, что большинство из них, если не все, принадлежали к среднему дворянству французской провинции Шампань, а один из «девятки» — Ан-дре де Монбар — приходился родным дядей одному из знаменитейших церковных деятелей того времени — Бернару Клервоскому, которого католическая церковь впоследствии причислила к лику святых. Святой Бер-нар еще сыграет свою роль в истории ордена тамплиеров, но обо всем по порядку.
Существует версия, и она уже высказывалась в предыдущей главе, что первоначально девятеро будущих тамплиеров входили в монашеский орден госпитальеров Святого Иоанна. Это весьма вероятно, если учитывать исключительную набожность членов «девятки» (реализовать которую в известных тогда формах рыцари-дворяне могли только в рамках госпитальерс-кого братства) и сопоставить обеты и клятвы, принятые тамплиерами, с такими же клятвами иоаннитов. В пользу этой «раскольнической» версии, хотя и косвенно, говорит и почти непримиримая вражда между двумя крупнейшими католическими орденами, вражда, которую трудно объяснить простым соперничеством на путях служения Господу.
