Филипп-Август считал захват Акры своим личным освобождением от дальнейшего участия в Крестовом походе. Он никогда не был таким же пламенным крестоносцем, как Ричард, и к тому же после прибытия в Палестину постоянно испытывал проблемы со здоровьем. Когда Акра снова оказалась в руках христиан, французский король решил, что его миссия выполнена, и немедленно начал готовиться к возвращению на Запад.
Филипп-Август возвращается во Францию
[256]
После взятия города все практические вопросы были решены, и к концу месяца июля [в течение которого турки обещали вернуть Святой крест] в армии прошел слух, что король Франции, на которого люди возлагали столько надежд, хочет возвратиться домой и готовиться к путешествию. Стыд и позор! Он хотел вернуться, когда дело еще не сделано! Стыдно должно быть тому, чей долг – править множеством людей, поднимать христиан на такое богоугодное дело, заботиться о решении труднейшей задачи. <…>
Но что можно было с этим поделать? Французский король признался, что болезнь явилась причиной его паломничества и что он уже выполнил свою клятву, конечно, насколько это было в его силах. Но, поскольку он был вполне здоров, когда принял крест вместе с королем Генрихом [257] между Триром и Жизором, это его заявление как-то не вязалось с очевидным.
Нельзя сказать, что он оставлял дело недоделанным. Король Франции совершил многое на Святой земле, проведя осаду города. Он сделал много полезного и оказал большую помощь. На людей благотворно действовало уже одно только присутствие этого самого могущественного христианского короля. <…>
Когда стало известно, что желание французского короля вернуться на Запад непоколебимо и он не поддастся ни на уговоры, ни на слезные мольбы, французы по возможности отказывались подчиняться ему и отвергли своего господина. Они призывали на голову человека, собиравшегося уезжать, все беды, какие только могли произойти с человеком в этой жизни. Тем не менее король собрался в путь со всей возможной поспешностью. Вместо себя на Святой земле он оставил герцога Бургундского. Он попросил короля Ричарда предоставить в его распоряжение несколько галер, и Ричард великодушно приказал, чтобы ему отдали две самые лучшие. Неблагодарность Филиппа позднее стала очевидной.
Король Ричард предложил французскому королю соглашение о взаимном доверии и безопасности. Этим королям не нравилась вражда, и, хотя они стремились к взаимной любви, этого было недостаточно, чтобы исключить страх. Король Ричард очень хотел заключить пакт, поскольку его нередко беспокоил страх. Он потребовал, чтобы французский король поклялся хранить доверие, и пообещал, что, сознательно или злонамеренно, не посягнет на земли короля Ричарда или земли его соратников, пока Ричард будет в Крестовом походе. Но если окажется, что король Ричард виновен в чем-то недостойном, он будет призван французским королем в течение сорока дней после своего возвращения домой, чтобы исправить содеянное, что бы это ни было. И он будет предупрежден французским королем, прежде чем монарх помыслит о мести. Французский король поклялся в этом и обещал королю Ричарду, что будет неукоснительно соблюдать все условия. Он оставил в качестве заложников герцога Бургундского и графа Генриха [258] и еще пятерых человек или даже больше, чьи имена неизвестны. Насколько верным клятве был французский король, хорошо известно каждому. Едва возвратившись домой, он возбудил недовольство в стране, а в Нормандии начались беспорядки. Что еще можно сказать? В общем, король Франции уехал из армии в Акре. Его не благословляли, а только проклинали и желали самого худшего.
В день праздника поклонения честным веригам св. Петра [259] король Франции поднялся на борт корабля и отплыл в Тир. Большая часть его армии осталась с королем Ричардом.
После отъезда французского короля со Святой земли Ричард принял командование всеми оставшимися крестоносцами. Теперь главным было выполнение условий перемирия в Акре, и Ричард торопил Саладина с освобождением пленных, о котором была достигнута договоренность. Однако действия мусульман показались нетерпеливому английскому королю слишком медленными.
Убийство мусульманских заложников в Акре
[260]
Король Ричард ждал истечения срока, о котором была достигнута договоренность между ним и турками, как уже упоминалось ранее. А пока осадные машины и баллисты складывались для перевозки. Даже после того, как установленный сарацинами срок возвращения Святого креста и освобождения пленных истек, он ждал еще три месяца, чтобы убедиться, останется ли Саладин верным договоренности или нарушит ее. Король Ричард думал, что, поскольку Саладина, похоже, договоренность совершенно не волнует, возможно, Господь устроит так, что может получиться даже нечто лучшее. Да и, возможно, сарацинам действительно нужно дополнительное время для выполнения своих обязательств.
Можно было часто слышать, как христиане интересуются новостями о возвращении Святого креста. Однако Господу не было угодно, чтобы крест был возвращен в то время из-за освобождения тех, кому была обещана свобода в обмен на это возвращение. Наоборот, он желал их гибели. Один человек говорил другому: «Крест прибыл». Другой человек говорил кому-то еще: «Его видели в сарацинской армии». Но все они ошибались.
Саладин ничего не сделал для возвращения Святого креста. Он даже отказался от заложников, которые были гарантом его возвращения. Он надеялся, что, используя Святой крест, сможет добиться больше уступок в переговорах. Саладин посылал подарки и гонцов к королю, выигрывая время лживыми и умными словами. Он не выполнил ни одного из своих обещаний, но, умело пользуясь льстивыми и лукавыми речами, долгое время отвлекал короля. <…>
Позднее, когда установленный срок уже давно истек, король Ричард понял, что Саладин очерствел сердцем и больше не тревожится о судьбе своих заложников. Он собрал на совет самых мудрых и могущественных людей, и те решили, что больше не будут ждать зря и пленных следует обезглавить. Правда, они решили отделить самых знатных людей на случай, если их выкупят или их можно будет обменять на других христианских пленных.
Король Ричард всегда надеялся одержать полную победу над турками, сломить их наглую гордыню, низвергнуть мусульманские законы и защитить христианство.
В пятницу после празднования Успения Богородицы [261] он приказал, чтобы две тысячи и семь сотен захваченных турецких заложников были выведены из города и убиты. Не теряя времени, его помощники выполнили приказ. Они были счастливы, потому что, Божьей милостью, смогли отомстить за смерть множества христиан, которых эти люди убили своими мечами, стрелами и баллистами.
Через два дня крестоносная армия покинула Акру и пошла вдоль берега на юг. Армия Саладина следовала по пятам. После неудачной попытки переговоров между Саладином и Ричардом 7 сентября произошло сражение в районе Арсуфа. Крестоносцы, несмотря на сильное давление, удержали свои позиции.
Из Арсуфа крестоносцы направились в Яффу, которую взяли и укрепили. Они надеялись, что Яффа станет базой для дальнейших операций по взятию Иерусалима. Когда подошла зима 1191/92 года, активные действия прекратились и периодически предпринимались попытки переговоров между английским королем и Саладином, хотя и без видимых результатов. Зимой люди Ричарда заняли и заново укрепили Аскалон, защитные сооружения которого были разрушены Саладином.
Весной 1192 года переговоры продолжились и обеими сторонами время от времени предпринимались боевые вылазки. В это время Ричард начал получать тревожные известия о действиях его брата Иоанна и Филиппа-Августа. Когда же весну сменило лето, стало очевидно, что Ричарду придется вернуться в Европу, чтобы защищать там свои интересы. Саладин несколько раз нападал на Яффу и однажды, в отсутствие Ричарда, едва не взял город. Его планы были нарушены неожиданным возвращением Ричарда.Летом Ричард заболел, и это, в дополнение к новостям о быстро ухудшающейся ситуации в Европе, в конце концов заставило его принять условия Саладина.
Ричард Львиное Сердце заключает мир с Саладином
[262]
Самочувствие короля быстро ухудшалось, и он отчаялся вновь обрести здоровье. Поэтому он очень боялся и за других, и за себя. Многие вещи не остались не замеченными его мудрым вниманием. Он долго думал, и решил, что лучше заключить мир с Саладином, чем просто покинуть опустевшую землю, оставив дело незавершенным, как поступили уже многие, отбывшие на судах.
Король считал, что ничего лучшего сделать не сможет. Он потребовал, чтобы Сайф ад-Дин, брат Саладина, выступил в роли посредника и попытался составить приемлемые условия перемирия. Сайф Ад-Дин был необычайно либеральным человеком, и он уважал короля за его неизменную честность. Он предложил заключить мир на следующих условиях: чтобы Аскалон, который так долго угрожал империи Саладина, был разрушен и его никто не отстраивал заново в течение трех лет, начиная с будущей Пасхи [263] . Но по прошествии трех лет Аскалон может получить тот, кто будет обладать большим могуществом и властью. Саладин позволил, чтобы Иоппия была возвращена христианам. Они могли занять город и его окрестности, включая морское побережье и горы, мирно и свободно. Саладин согласился подтвердить нерушимый мир между христианами и сарацинами, гарантирующий обеим сторонам свободный проход и доступ ко Гробу Господню без взимания какой-либо дани и со свободой приносить предметы для продажи через любые земли и вести торговлю.
