Почти без потерь, но по плохим дорогам и бревенчатым настилам через болотистые места мы продвинулись вперед. Вечером 3 октября пересекли р. Днепр. После достижения р. Днепр танковые полки были вновь подчинены своим дивизиям. Лишь здесь произошло столкновение с еще занятой оборудованной позицией советских войск и бои ужесточились. После прорыва этих позиций начали продвигаться на Вязьму» [42].
Генерал Г. Гот непрерывно наращивал усилия наступающих войск, развивая наступление в двух направлениях. Главное – на восток – на Канютино (14 км западнее Холм-Жирковский. – Л.Л.), вспомогательное – на северо-восток – на Белый. В 19.30 3 октября группа немецких танков переправилась через р. Вопь и начала продвигаться в направлении Верховье-Малышкино, Канютино (15 км западнее Холм-Жирковский. – Л.Л.). Наступление танковых дивизий поддерживалось непрерывными ударами авиации. Только на участке 19-й армии, главным образом на правом фланге, зафиксировали в первый же день 340 самолето-пролетов. Самолеты 8-го авиакорпуса противника действовали большими группами. 2 октября, по немецким данным, соединения 2-го воздушного флота совершили 1387 самолето-вылетов (по меркам, принятым в люфтваффе, это не является значительной нагрузкой на экипажи на первый день операции).
Приданные 19-й армии 7-й и 318-й отдельные зенитные дивизионы прикрывали командный пункт армии, артиллерию и части на ее левом фланге. Пять дивизий армии имели всего 35 – 40 зенитных пулеметов (из них крупнокалиберных – 15 – 20), то есть один пулемет на километр фронта обороны. Слабая противовоздушная оборона наших войск оказалась подавленной в первые же дни сражения и не смогла противостоять массированным ударам с воздуха. Это обстоятельство самым отрицательным образом сказалось на действиях наших войск.
В соответствии с планом оборонительной операции ВВС Западного фронта ставилась задача «подавить авиацию противника в воздухе и на аэродромах». Но такая задача оказалась не по силам ВВС фронта ввиду их малочисленности, раздробленности и неэффективного управления. По количеству самолето-вылетов наша авиация значительно уступала немецкой. Тем не менее, начиная со 2 октября, советские самолеты бомбили колонны танков и мотопехоты противника и в некоторых случаях весьма удачно. Так, в «Истории Московского округа ПВО», например, сообщается об удачном налете частей 6-го авиакорпуса ПВО по колоннам противника в районе г. Белый. В нанесении удара участвовало «40 самолетов Пе-3 95-го иап под командованием майоров А.А. Сачкова и А.В. Жатькова и 60 истребителей 120-го и 27-го иап <...> Только боевая группа Сачкова уничтожила 40 автомашин с пехотой и боеприпасами и 43 вражеских танка». Далее утверждалось, что «за короткое время авиагруппа Московской зоны противовоздушной обороны уничтожила и подбила 120 танков» [35]. Откуда появились столь впечатляющие цифры ущерба, нанесенного противнику, можно только гадать. Обычно в подобных случаях грешат на недостоверные доклады экипажей самолетов. Но в отчетах летчиков указывались более скромные результаты налета и совсем не говорилось об уничтожении танков. Значит, над историей округа ПВО хорошо поработали пропагандисты. Если бы результаты ударов авиации соответствовали истине, то успехи врага не были бы столь значительны. А так, к сожалению, попытки задержать продвижение мотомехчастей противника ударами авиации особого успеха не имели. Удивительно, но авиация фронта в первые дни сражения, кроме выполнения боевых задач, занималась еще и разбрасыванием листовок, призывающих немецких солдат переходить на нашу сторону. Не самое удачное время было выбрано для пропагандистских акций.
Противник более целеустремленно применял свою авиацию. В целях нарушения управления русскими войсками его авиация в первый же день операции нанесла удары по выявленным командным пунктам и узлам связи на всех трех фронтах. Так, 2 октября с 18.00 три группы по 14 – 16 пикирующих бомбардировщиков нанесли удар по командному пункту Западного фронта, располагавшемуся в Касне (18 км севернее Вязьмы). Одновременно были подвергнуты ударам и командные пункты почти всех армий фронта. В результате ударов авиации проводная связь фронта с подчиненными штабами была разрушена, а управление войсками в значительной степени дезорганизовано. В частности, после налета на командный пункт 19-й армии в районе Василисино (который находился там со 2 августа – два месяца) связь командующего армией с 50-й и 166-й дивизиями была временно выведена из строя. По немецким данным, в налете на командный пункт Западного фронта в Касне участвовало 18 пикирующих бомбардировщиков Ю-88. Немцы заранее вскрыли систему ПВО в этом районе. Предполагая в районе столь крупного штаба наличие прочных укрытий, авиация противника нанесла точные удары, в том числе и с применением авиабомб не только малого и среднего калибра, но и крупного – весом 1000 кг и более. Через сутки авиация противника повторила удар по прежнему месту расположения командного пункта [35].
И.С. Конев в своих воспоминаниях попытался сгладить последствия удара по его командному пункту: «В результате авиационного удара по командному пункту, находившемуся в Касне, мы имели потери, но так как все средства связи были закопаны в землю, то управление войсками не нарушалось» [43]. Факты говорят о другом, и читатель убедится в этом. Да и сам Иван Степанович потом сетовал, что связь с войсками была неустойчивой, были перерывы связи и со Ставкой ВГК.
Штаб Западного фронта почти три месяца находился на одном и том же месте. Об этом знали все, включая беженцев (я сам слышал их разговоры об этом в июле 1941 года на станции Вязьма). Знали о расположении штаба войск маршала Тимошенко и немцы, но до поры до времени не трогали его[93].
В конце сентября на полевом аэродроме Двоевка (7 км юго-восточнее Вязьмы) вечером совершил вынужденную посадку немецкий самолет-разведчик Ю-88. При допросе членов экипажа выяснилось, что он вел разведку в направлении Вязьма, Можайск, Москва. В самолете отказал радиокомпас, и, израсходовав горючее, экипаж приземлился на ближайшем аэродроме, где попал в плен. Экипаж оказался семейным: командир – полковник, штурман и пилот – два его сына в чине обер-лейтенантов, дочь – радист, ефрейтор. На допросе они вели себя вызывающе, хвалились своими заслугами, выкрикивая «Хайль Гитлер!». К счастью, немцы не успели уничтожить полетные карты, разведывательную аппаратуру и фотопленку. На проявленной пленке четко просматривалось Каснянское озеро (пруд) и здание, к которому вели расчищенные от кустарника дорожки. В расположенный рядом лес с нескольких сторон протянулись многочисленные воздушные линии связи на шестах. На вопрос, что означает кружок на карте, которым было обведено отдельное крупное здание, штурман заявил: «Это штаб маршала Тимошенко, его скоро не будет» [44]. Действительно, в белом здании с колоннами и в других помещениях на берегу озера находились различные отделы штаба фронта. Дорожки были посыпаны желтым песком. Неподалеку располагались аппаратные в палатках и антенное поле. Срочно были приняты дополнительные меры по усилению противовоздушной обороны командного пункта и по маскировке объектов. Кто-то предложил даже спустить воду из пруда у здания, которое могло послужить хорошим ориентиром для авиации противника, но нарушить красоту бывшей барской усадьбы пожалели.
В результате налета авиации помещение, в котором располагались оперативный отдел, Военный совет и управление ВВС фронта, а также шифровальное отделение, было полностью разрушено, а проводные средства связи выведены из строя. Только из состава полевого управления фронта было убито 13 и ранено 60 человек[94]. Большие потери понесли и подразделения фронтового полка связи. С учетом этого потери оказались еще выше: только убитых оказалось 29 человек, в том числе 20 офицеров (из них три полковника, 3 вольнонаемных сотрудника, 6 человек опознать не удалось), не считая раненых. По распоряжению штаба фронта для оказания помощи пострадавшим из госпиталей, расположенных в Вязьме, было направлено несколько хирургических бригад и санитарный транспорт [45]. Война преподала несколько жестоких уроков нашему командованию в этом отношении. Это потом научились тщательно скрывать расположение командных пунктов и штабов. Появились подробные инструкции по маскировке таких объектов в летних и зимних условиях.
Между тем положение на правом фланге 19-й армии к вечеру 3 октября ухудшилось. Противник форсировал р. Вопь и отбросил ее части на 3 – 5 км восточнее. Лукин в 1.05 4.10.1941 г. отдал приказ о нанесении контрудара в 12.00 4.10 в целях уничтожения прорвавшихся частей противника и восстановления обороны по р. Вопь. В контрударе должны были участвовать 89, 91 и 166-я стрелковые дивизии. Последняя должна была атаковать своим правым флангом во взаимодействии со 127-й танковой бригадой в направлении на Неелово (2 км юго-восточнее Капыревщина. – Л.Л.). 50-я сд, выполняя прежнюю задачу по удержанию занимаемого рубежа, должна была содействовать удару 127-й тбр и 166-й сд огнем не менее пяти дивизионов. ВВС армии получили задачу прикрыть наступающие части.
