добавлено около сорока человек, сведущих в теологии и юриспруденции. Обвинение состояло в ереси. Чтобы положить конец чудовищному полку колдунов, заполонившему Европу, церковь объявила ересью, караемой смертью, утверждение о божественном вдохновении. Ведьм сжигали за претензии на сверхъестественные способности, и среди церковников и мирян было распространено мнение, что те, кто делал такие заявления, на самом деле могли получить сверхъестественные способности от дьявола. Некоторые из присяжных Джоан, похоже, верили в это в ее случае. По их мнению, ее отказ признать, что авторитет Церкви, как наместницы Христа на земле, может преобладать над авторитетом ее «голосов», доказывал, что она колдунья. Таково было мнение большинства членов суда.67 Тем не менее они были тронуты бесхитростной простотой ее ответов, ее очевидной набожностью и целомудрием; они были мужчинами и, похоже, временами испытывали сильную жалость к этой девятнадцатилетней девушке, столь явно ставшей жертвой английского страха. «Король Англии, — сказал Уорик с солдатской прямотой, — дорого заплатил за нее; он ни за что не хотел, чтобы она умерла естественной смертью». 68 Некоторые присяжные утверждали, что дело должно быть передано на рассмотрение Папы — это освободило бы ее и суд от английской власти. Жанна выразила желание быть посланной к нему, но провела твердую грань, которая погубила ее: она признает его верховный авторитет в вопросах веры, но что касается того, что она сделала, повинуясь своим голосам, то она не будет иметь другого судьи, кроме самого Бога. Судьи согласились, что это ересь. Ослабленную многомесячными допросами, ее убедили подписать опровержение; но когда она обнаружила, что это все равно обрекает ее на пожизненное заключение в английской юрисдикции, она отменила свое опровержение. Английские солдаты окружили суд и угрожали жизни судей, если Служанка избежит сожжения. 31 мая несколько судей собрались и приговорили ее к смерти.
В то же утро на рыночной площади Руана были навалены огромные кучи фашин. Рядом были установлены два помоста — один для английского кардинала Винчестера и его прелатов, другой — для Кошона и судей; 800 английских солдат стояли на страже. Служанку привезли на повозке в сопровождении монаха-августинца Изамбарта, который до последнего дружил с ней, рискуя жизнью. Она попросила распятие; английский солдат подал ей распятие, которое он сделал из двух палок; она приняла его, но попросила также распятие, освященное церковью; Изамбарт убедил чиновников принести ей распятие из церкви Сен-Совер. Солдаты роптали на задержку, ведь уже наступил полдень. «Вы хотите, чтобы мы здесь обедали?» — спросил их капитан. Его люди выхватили ее из рук священников и повели к колу. Изамбарт держал перед ней распятие, и вместе с ней на костер взошел монах-доминиканец. Зажгли костер, и пламя взметнулось к ее ногам. Видя, что доминиканец все еще рядом с ней, она призвала его спуститься в безопасное место. Она призвала свои голоса, святых, архангела Михаила и Христа, и была сожжена в агонии. Секретарь английского короля предвосхитил вердикт истории: «Мы погибли», — воскликнул он, — «мы сожгли святую».
В 1455 году папа Каликст III по приказу Карла VII приказал пересмотреть доказательства, на основании которых была осуждена Жанна, и в 1456 году (Франция одержала победу) приговор 1431 года был признан церковным судом несправедливым и недействительным. В 1920 году Бенедикт XV причислил Орлеанскую Деву к лику святых Церкви.
X. ФРАНЦИЯ ВЫЖИВАЕТ: 1431–53 ГГ
Не стоит преувеличивать военное значение Жанны д’Арк; возможно, Дюнуа и Ла Гир спасли бы Орлеан и без нее; ее тактика безрассудного нападения выигрывала одни битвы и проигрывала другие, а Англия ощущала на себе все издержки Столетней войны. В 1435 году Филипп Бургундский, союзник Англии, устал от борьбы и заключил сепаратный мир с Францией. Его отступление ослабило власть англичан над завоеванными городами на юге; один за другим они изгоняли свои чужеземные гарнизоны. В 1436 году сам Париж, семнадцать лет находившийся в плену, изгнал англичан, и Карл VII наконец-то стал править в своей столице.
Странно сказать, но тот, кто так долго оставался тенью короля, к этому времени научился управлять страной — выбирать компетентных министров, реорганизовывать армию, наводить порядок среди неспокойных баронов, делать все необходимое, чтобы сделать свою страну свободной. Что же привело к такому преображению? Вдохновение Жанны положило начало этому, но каким слабым он все еще казался, когда не поднял и пальца, чтобы спасти ее! Его замечательная теща, Иоланда Анжуйская, помогала ему мудрыми советами, убеждала принять и поддержать Служанку. Теперь — если верить преданию — она отдала зятю любовницу, которая десять лет владела сердцем короля.
Аньес Сорель была дочерью сквайра в Турени. Осиротев в детстве, она получила хорошее воспитание от Изабель, герцогини Лотарингской. В год после смерти Жанны Изабель взяла ее, двадцатитрехлетнюю, ко двору в Шиноне (1432). Влюбленный в каштановые локоны девушки и ее смех, Карл выделил ее как свою собственность. Иоланда нашла ее покладистой, надеялась использовать ее для влияния на короля и уговорила Мари, свою дочь, принять эту последнюю любовницу мужа.69 Аньес до самой смерти оставалась верной в этой неверности, и последующий король, Франциск I, имея большой опыт в подобных делах, восхвалял «Даму красоты» как служившую Франции лучше, чем любая монахиня в заточении. Карл «наслаждался мудростью из таких уст»; он позволил Аньес пристыдить его, чтобы избавить от лености и трусости и придать ему твердости и решительности. Он собрал вокруг себя таких способных людей, как коннетабль Ришмон, который возглавил его армию, и Жак Кёр, который восстановил финансы государства, и Жан Бюро, чья артиллерия привела непокорных дворян в движение и отправила англичан в бегство в Кале.
Жак Кёр был торговым кондотьером, человеком без родословной и образования, который, однако, умел хорошо считать; французом, который осмелился успешно конкурировать с венецианцами, генуэзцами и каталонцами в торговле с мусульманским Востоком. Он владел и оснастил семь торговых судов, укомплектовывал их, нанимая каторжников и подбирая бродяг на улицах, и плавал на своих кораблях под флагом Богоматери. Он сколотил самое большое состояние во Франции своего времени — около 27 000 000 франков, когда один франк стоил около пяти долларов в истощенной валюте наших дней. В 1436 году Карл поручил ему управление монетным двором, а вскоре после этого — доходами и расходами правительства. Генеральные штаты 1439 года, горячо поддержав
