Как видим, даже отдельные отряды, на которые неоднократно разделялось войско Батыя, по мнению авторов процитированной статьи, всегда имели многократное превосходство в силах по сравнению с гарнизонами даже крупных древнерусских городов. Действительно, известно, что монгольские военачальники старались не вступать в сражение, если не имели численного перевеса. Однако сказать, насколько велик был этот перевес в каждом конкретном случае, очень трудно: полностью доверять абсолютным цифрам (если таковые имеются) либо экспертным оценкам, приводимым древнерусскими источниками в таких случаях, опасно. Во всяком случае, следует осторожно относиться к оценочным суждениям на этот счет, широко распространенным в отечественной литературе (особенно краеведческой).
В то же время вряд ли можно полностью игнорировать данные источников, касающиеся численности врага. Крайностью такого рода представляется точка зрения, высказанная Л. Н. Гумилевым. Он полагал, что численность всех монгольских войск в начале XIII в. не превышала 110 тыс. человек, из которых не более 4 % составляло войско Батыя:
«…Древние авторы, склонные к преувеличениям, определяют численность монгольской армии в 300–400 тыс. бойцов. Это значительно больше, чем было мужчин в Монголии в XIII в.[271]. В. В. Каргалов считает правильной более скромную цифру: 120–140 тыс.[272], но и она представляется завышенной[273]…Реальна цифра Н. Веселовского 30 тыс. воинов[274]…С той же проблемой связано поступление подкреплений из Монголии, где из каждой семьи мобилизован был один юноша[275]. Переход в 5 тыс. верст с необходимыми дневками занимал от 240 до 300 дней, а использовать покоренных в качестве боевых товарищей это лучший способ самоубийства. Действительно, монголы мобилизовали венгров, мордву, куманов и даже…измаильтян (мусульман), но составляли из них ударные части, обреченные на гибель в авангардном бою, и ставили сзади заградительные отряды из верных воинов. Собственные силы монголов преувеличены историками»[276].
Чуть ниже Л. Н. Гумилев вносит уточнение:
«…Гуюк стал ханом, вождем 130 тыс. воинов, а у Батыя и его братьев было всего 4 тыс. всадников»[277].
Итак, Л. Н. Гумилев пытается уверить своих читателей, что 4-тысячный отряд Батыя покорил 6-миллионную Восточную Европу, а после пятилетнего грабежа Волжской Булгарии, Руси и половецких кочевий наголову разбил объединенные польско-немецко-моравские войска в сражении у Легницы и 60-тысячную(!) венгерскую армию в битве на р. Шайо (хотя в этих сражениях монгольские войска выступали даже не в полном составе). Мало того, не потерпев ни единого поражения (широко бытующая легенда о поражении монгольских войск в Моравии, где они якобы были разбиты чешским войском во главе с Ярославом Штернбергом, не имеет под собой оснований), монгольские войска прошли территории Польши, Чехии, Венгрии и весной 1242 г. вышли к Адриатическому побережью. Конечно, представить себе столь фантастическую картину просто невозможно.
Вопрос о численности завоевателей один из наиболее спорных и в то же время притягательных. Вот как его решает В. Г. Вернадский:
«…Угэдэй приказал, чтобы все улусы Монгольской империи посылали свои войска на помощь Бату. Западная кампания, таким образом, стала панмонгольским делом.
Бату оказался во главе совета князей, представлявших всех потомков Чингисхана. Среди них выделялись сыновья Угэдэя Гуюк и Кадан, сын Толуя Мункэ, а также Байдар и Бури соответственно сын и внук Чагатая. Каждый привел с собой значительный контингент отборных монгольских войск…Монгольское ядро армий Бату, вероятно, равнялось пятидесяти тысячам воинов. С вновь сформированными тюркскими соединениями и различными вспомогательными войсками общее количество могло составлять 120 000 или даже более того, но вследствие огромных территорий, подлежащих контролю и гарнизонному обеспечению, в ходе вторжения сила полевой армии Бату в его основной кампании едва ли была более пятидесяти тысяч в каждой фазе операций»[278].
И далее:
«…в случае мобилизации население каждого района поставляло по уведомлению свою часть людей и коней с полной экипировкой. Так, население каждой тысячи должно было дать во взаимодействии с низшими единицами тысячу воинов и две пять тысяч коней. Число солдат, которых должно было поставлять население района в целом, можно назвать лишь приблизительно, поскольку точные цифры отсутствуют. Предполагается, что все население Монголии к моменту смерти Чингисхана составляло около одного миллиона человек. Чтобы обеспечить существование армии общим числом 129000 воинов, а такой армией он обладал, каждый район должен был мобилизовать около 13 % своего населения Это число может быть сопоставлено с пропорцией воинов…ордо армий в Китае при династии Ляо (Ки-дан) в XI в. и в начале XII в. Согласно китайским источникам этого периода, максимальная общая численность этих армий составляла 101000 конников; они рекрутировались из 203000 хозяйств с мужским взрослым населением 408000 человек. Все взрослое население этих хозяйств должно было составлять около 800000 человек. Поэтому пропорция воинов ко всему взрослому населению была около 12,5 %.
Цифра 129000 для монгольской армии представляла кульминацию национального прорыва в критический период экспансии. После того как главное завоевание состоялось, напряжение должно было спасть. Обычная суммарная сила чисто монгольских контингентов в императорских армиях едва ли превышала 100000 человек»[279].
К близким выводам приходит и Дж. Феннел:
«…Каким образом татарам удалось разгромить Русь так легко и быстро? Во-первых, необходимо, конечно, учесть размер и необычайную силу татарского войска. Завоеватели, несомненно, имели численное превосходство над своими противниками. Но насколько велико было это превосходство, сказать невозможно. Действительно, невероятно трудно дать даже самую приблизительную оценку численности войск, вторгшихся на Русь и в Европу. С одной стороны, мы имеем туманное…бесчисленные множества, упоминаемое в русских летописях, и гигантские числа, называемые западными источниками; с другой стороны, Рашид-ад-дин оценивает численность монгольского войска в момент смерти Чингис-хана в 129000 человек. Вероятно, приблизительно 120 000140 000 человек войска находились в распоряжении Батыя в начале его нашествия на Русь. Эта цифра предлагается советским историком В. В. Кар-галовым, и она кажется нам разумной, особенно если учесть, что татарские ханы обычно командовали отрядами численностью 10000 человек (тумен, или тьма по-русски) и что вместе с Батыем пришло от двенадцати до четырнадцати ханов»[280].
Видимо, все-таки армия Батыя должна была насчитывать, по меньшей мере, несколько десятков тысяч человек. К этому также следует прибавить и неизвестное число воинов, влившихся в ее ряды из побежденных территорий. Вопреки сомнениям Л. Н. Гумилева, эти отрады, видимо, составляли довольно серьезную силу. Так, описывая завоевание монголами Приуралья в 1236 г., венгерский монах-доминиканец Юлиан отмечал:
На укрепленные замки они не нападают, а сначала опустошают страну и грабят народ, и, собрав народ той страны, гонят на битву осаждать его же замок. О численности всего их войска не пишу вам ничего, кроме того, что изо всех завоеванных ими царств они гонят в бой перед собой воинов, годных к битве. <. Татары утверждают также, будто у них такое множество бойцов, что его можно разделить на 40 частей, причем не найдется мощи на земле, которая была бы в состоянии противостоять одной их части. Далее говорят, что в войске у них с собою 240 тысяч рабов не их закона и 135 тысяч отборнейших [воинов] их закона в строю. Далее говорят, что женщины их воинственны, как и они сами: пускают стрелы, ездят на конях и верхом, как мужчины; они будто бы даже отважнее мужчин в боевой схватке, так как иной раз, когда мужчины обращаются вспять, женщины ни за что не бегут, а идут на крайнюю опасность[281].
Так что, судя по всему, численный перевес у монголов все-таки был. Однако вряд ли можно говорить о подавляющем превосходстве противника в живой силе. Во всяком случае, списывать все неудачи русских земель лишь на этот фактор, очевидно, не приходится.
Конечно, одной из причин побед монгольских отрядов была разобщенность сил противника, связанная с недооценкой сил врага и с самими удельными порядками, царившими в то время на Руси. Впрочем, преувеличивать отрицательные последствия для обороноспособности страны в целом прогрессивной феодальной раздробленности русских земель как это обычно делалось (и делается по сей день) в отечественной историографии, ориентирующейся на доказательство любой ценой преимуществ крупных
