В 1958 году — первая большая удача. Миссис Тэтчер, как к ней тогда обращались, становится кандидатом парламента от консерваторов в округе Финчли. В следующем году — членом палаты общин, в которой она оставалась до 1992 года, когда стала членом палаты лордов. Хотя Тэтчер считается воплощением консерватизма, в парламенте она поддерживала самые прогрессивные решения. Например, об отмене телесных наказаний в школах, прекращении уголовного преследования гомосексуалов и праве женщин на аборт.
К 1970-м годам стало ясно, что лейбористы провалили экономическую политику. Национализированные отрасли стали убыточными. Всесильные профсоюзы запрашивали всё больше социальных гарантий, которые нечем было оплатить. Росла инфляция. Англичане вновь обратились к консерваторам. При новом правительстве Тэтчер заняла пост министра образования. И впервые вкусила политическую непопулярность, попытавшись урезать бюджет на побочные расходы в пользу академических нужд. В школах отменили бесплатную выдачу молока детям старше одиннадцати лет. Критики прозвали ее за это Margaret Thatcher, Milk Snatcher («Маргарет Тэтчер, похитительница молока»). Это была первая ласточка ее будущей экономической политики — урезание одного ради другого, сегодняшних социальных льгот в пользу завтрашних возможностей.
В 1975–1979 годах «похитительница» становится идеологом движения, выступающего против того, что тогда называли «государством всеобщего благоденствия», по той простой причине, что оно оказалось убыточным, а социальные гарантии реализовывали, запуская печатный станок, всё усиливая рост инфляции. При этом если гарантии не выполнялись, профсоюзы устраивали национальные забастовки, наносящие ущерб экономике и влиявшие на повседневную жизнь граждан. Например, во время забастовки мусорщиков Англия превратилась в одну гигантскую свалку и повсюду стояла вонь. Это был порочный круг: требование больших гарантий — больше инфляция — больше безработица — больше забастовок — больше экономический ущерб — требование больших гарантий… Газеты писали: «Профсоюзы держат страну в заложниках».
Об этом думали многие консерваторы, но заговорила вслух только Маргарет. Женщина стала главой движения мужчин благодаря смелости высказать свои мысли вслух. С того момента она всё чаще начнет оценивать окружающих ее мужчин-политиков как слабых. Как скажет в 1990 году политик Джон Биффен:
«Она была тигрицей в окружении хомяков».
Раньше всех твердость миссис Тэтчер оценили в СССР, когда она сурово раскритиковала Политбюро, усиливающее милитаристский рост за счет обеднения населения и создания дефицита элементарных товаров. В советской газете тут же появилась статья, в которой Тэтчер отчасти насмешливо, отчасти с уважением к ее резкой позиции, которую другие боялись озвучить, назвали «железной дамой». Выражение подхватила английская пресса, и за Тэтчер навсегда закрепилось прозвище Железная Леди. Маргарет оно очень нравилось. Она вовсе не была ненавистницей России, за которую ее иногда пытаются выдать, приводя фальшивые высказывания. Напротив, она много раз посещала нашу страну, приветствовала перестройку и желала российскому народу успеха в построении свободного демократического общества. Ненавистен ей был только социализм, который она считала порочной системой и против которого боролась в своей стране. Ее важнейшее высказывание направлено против социалистической (а заодно тоталитарной) экономической доктрины:
«Нет никаких государственных денег. Есть только деньги налогоплательщиков».
3 мая 1979 года консерваторы, пообещавшие разобраться с экономикой, победили на выборах. 4 мая Маргарет Тэтчер стала первой женщиной премьер-министром Великобритании и Европы вообще. Не теряя ни минуты, она запустила рыночные реформы, на которые не решались ее предшественники от консерваторов, опасаясь падения рейтинга. Тэтчер ничего не боялась: кажется, она только черпала энергию в препятствиях. Сократив социальные программы, чтобы в обществе не процветало иждивение, она занялась приватизацией национализированных предприятий. Это принесло ей войну с лейбористами и профсоюзами. Хуже всего пришлось, когда в 1984–1985 годах закрывались убыточные государственные шахты и бастовали горняки. Забастовки шли по всей стране, рейтинги Тэтчер упали до минимума, «левая» пресса оскорбляла ее на все лады. Она не отступила ни на шаг и невозмутимо отвечала:
«Когда характер проявляет женщина, про нее говорят „стерва“. Когда характер проявляет мужчина, про него говорят „отличный парень“».
Из-за закрытия предприятий безработица стала беспрецедентной. Тысячи людей лишались заработка, а Тэтчер продолжала закрывать всё новые места, не поддаваясь на ответные действия профсоюзов, гасивших, например, свет по всей стране в рамках забастовки энергетиков. Обстановка накалялась. По всей Англии шли демонстрации, которые жестоко разгонялись, провоцируя новые столкновения с полицией.
Пользуясь воцаряющимся хаосом, активизировались ирландские националисты. ИРА совершила несколько терактов. Боевиков отлавливали и бросали в тюрьмы, зачастую подвергая жесточайшим избиениям. Ирландец Бобби Сэнд пытался добиться статуса политзаключенного для себя и соотечественников-ирландцев, судимых как уголовные преступники. Сначала заключенные объявили «грязевую» забастовку, отказавшись мыться. Затем они объявили голодовку, вероятно, догадываясь, что обрекают себя на смерть. Тэтчер не пошла им на уступки, произнеся историческую фразу:
«Мы не вступаем в переговоры с террористами».
Десять заключенных, включая Сэнда, уморили себя голодом (об этом снят фильм «Голод» с Майклом Фассбендером). ИРА поклялась отомстить и начала настоящую войну со всей Англией. Во взрывах и погромах гибли десятки людей. К тому времени соотечественники начали относиться к Тэтчер как к Гитлеру в юбке. В 1982 году ночью в Букингемский дворец, в спальню к королеве Елизавете II, проник лишившийся работы лондонец Майкл Фэйган и умолял монархиню как-то избавиться «от этого чудовища». Так, во всяком случае, события представляет сериал «Корона». Как было в реальности, точно не известно, хотя ранее Фэйган утверждал, что разговаривал с королевой десять минут. В любом случае, даже если бы королева что-то хотела сделать по поводу Тэтчер, Конституция запрещала ее вмешательство. Елизавета II могла лишь отчасти разделить трудности со своими поданными. Она не выступала с декларативными заявлениями: «Просим вас потерпеть, пока минуют лихие времена!» Королева скромно одевалась, почти не отличаясь от остальных англичанок ее возраста. Из драгоценностей она носила только маленькие жемчужные серьги, единственную любимую брошь и нитку жемчуга, которую ей подарил муж (Тэтчер тоже позволяла себе лишь подаренный мужем жемчуг). На торжественных мероприятиях Елизавету II можно увидеть в тиаре и других великолепных драгоценностях, но на самом деле они принадлежат не королеве, а Короне, то есть государству. Во время отключения электричества в ходе забастовки энергетиков в королевском дворце не было света, как в любом помещении. Это помогало поддержать моральный дух англичан, которые еще помнили, что во время войны будущая наследница престола потребовала у родителей, чтобы те позволили ей поступить на военную службу. Она освоила профессию водителя-механика санитарных автомобилей и наравне со всеми водила и ремонтировала машины скорой помощи. Королевская семья отказалась эвакуироваться в США или Канаду, а осталась в Англии, подвергаясь опасности бомбежек, под которые Виндзорский дворец попал в 1940 году. Елизавета и ее сестра принцесса Маргарет ставили благотворительные спектакли, в которых участвовали и сами, собирая деньги в фонд помощи солдатам. Королевская семья по всей стране посещала места, подвергшиеся разрушениям после воздушных налетов, а питалась по тем же продуктовым карточкам, что и всё население. После войны в Англии был введен режим жесточайшей экономии, и Елизавета отмечала свою свадьбу с принцем Филиппом… по талонам! Принц предлагал закрытую церемонию, чтобы не устраивать пира во время чумы. Но Елизавета лучше знала сердца англичан. Для подтверждения провели опрос: «Должна ли свадьба принцессы стать первым послевоенным мероприятием, которое пробудит в британцах традиционную радость и веселье от всеобщих праздников?» 86 % уверенно заявило: да, должна! Будущая королева пошла наперекор принципу «Жениться по любви не может ни один король». Она выходила замуж за беднейшего и не самого знатного принца Европы, отвергнув более выгодные и престижные партии, потому что безумно влюбилась в Филиппа. Их чувства были очевидны всем в стране, и молодая пара своим счастьем воодушевляла людей, только что переживших страшные испытания.
