Практически первым серьезным испытанием армии Бранденбурга после окончания Тридцатилетней войны стало ее участие в так называемой первой Северной (шведско-польской) войне 1655–1660 годов. Заняв почти без сопротивления Великую Польшу и часть Литвы (король Польши и великий князь Литовский Ян Казимир Ваза бежал за границу, а вместо него монархом всей Речи Посполитой был провозглашен Карл X Густав Шведский), шведы стали сталкиваться со все возрастающим сопротивлением противника, а к весне 1656 года потеряли почти все свои завоевания и ушли в Пруссию (к этому времени в армии Карла Густава оставалось всего около 4000 человек). Летом шведский король заключил с 36-летним Фридрихом Вильгельмом союз для продолжения войны И вновь вторгся в Великую Польшу с новой армией, основу которой теперь составляли полки бранденбуржцев.
Великая трехдневная битва под Варшавой, разразившаяся в конце июля 1656 года, где сошлись союзные войска короля Карла X Густава и польско-литовская армия Яна Казимира, окончилась полным поражением поляков.
Особенно отличились бранденбуржцы под командованием фон Дерфлингера. Армия курфюрста в этой битве потеряла почти половину личного состава, но сумела вырвать победу из рук поляков, чей численный перевес в первые два дня битвы сказывался очень серьезно. Рассеяв польское шляхетское ополчение, бранденбуржцы вызвали панику в рядах противника и сбросили поляков в Вислу, причем на рухнувшем Варшавском мосту армия Яна Казимира потеряла всю артиллерию. 30 июля польская столица пала к ногам победителей.
Очень любопытно комментировал эти события в своей книге «Потоп» Генрик Сенкевич (вообще говоря, шовинист самого жуткого пошиба): «На Варшавском мосту, который рухнул, были утрачены только пушки, но дух армии был переправлен через Вислу». Интересно, что же, по мнению пана Сенкевича, важнее — пушки или «дух армии»? Чуть ниже он вновь написал: «Войска клялись всем, что было святого, что под водительством такого полководца, как Ян Казимир (полная бездарность в военном, государственном и политическом смысле слова, самонадеянно заявивший претензии на шведскую корону, навлекший на свою страну нашествие, бежавший за границу, а затем упустивший реальный шанс окружить и уничтожить противника, многократно уступавшего численно и находившегося во враждебной стране. — Ю. Н.), в следующей битве они разобьют Густава, курфюрста и всех, кого будет нужно, поскольку предыдущая битва была лишь репетицией, немного неудачной (действительно, страшный разгром поляков, видимо, с полной уверенностью можно назвать „немного неудачной“ репетицией. — Ю. Н.), но сулящей на будущее полную победу».
Польше пришлось идти на уступки: в соответствии с Велявско-Быдгощским договором 1657 года курфюрст был наконец-то освобождён от ленной зависимости в отношении польского короля и признан полновластным сувереном в Восточной Пруссии. Действуя в полном соответствии со своими принципами, Фридрих Вильгельм немедленно после этого бросил шведов и выступил против них на стороне Польши, надеясь захватить Переднюю Померанию. Однако ни поляки, ни Священная Римская империя на сей раз не поддержали его территориальных претензий, и курфюрсту пришлось уступить. Тем не менее Оливский мирный договор 1660 года (заключив в 1657 году союзы с Австрией и Данией, разношерстные и недисциплинированные войска полупьяных шляхтичей так и не смогли справиться с врагом: при посредничестве Франции был заключен мир на условиях статус-кво), завершивший Северную войну, закрепил права Бранденбурга на суверенное правление в Восточной Пруссии.
В 70-х годах XVII века Фридрих Вильгельм неоднократно менял союзника в войне между Францией и Нидерландами. Наконец, у короля Франции Людовика XIV лопнуло терпение и он отомстил своему вероломному партнеру, подтолкнув Швецию к вторжению в Бранденбург, которое и началось в 1675 году в рамках так называемой Сконской войны (1675–1679), которую Бранденбург вел против шведов совместно с Данией. Шведы выступили из Померании и заняли часть владений курфюрста, однако дальнейшие события оказались полной неожиданностью для Европы.
18 июня 1675 года 15-тысячная армия Великого курфюрста Фридриха Вильгельма встретилась с вторгшимися во владения Гогенцоллернов войсками короля Карла XI при Фербеллине. То, что произошло в течение нескольких часов позже, стало самым тяжелым поражением «северных львов», известным до Полтавской битвы. На кровавых фербеллинских полях шведы были разбиты наголову армией курфюрста численностью всего 8000 человек и были вынуждены уйти из Бранденбурга на территорию своих померанских владений. Эта победа привела к небывалому взлету международного престижа Бранденбурга, а сам Фридрих Вильгельм получил прозвище «Великий».
После изгнания шведов курфюрсту удалось захватить Переднюю Померанию и лучший порт Западной Балтики — Штеттин, однако согласно Нимвегенскому мирному договору 1679 года Швеция вернула себе эти земли и устье Одера.
В 1670 году был подготовлен план захвата Силезии, ряд княжеств на территории которой по династическому праву должны были отойти к Гогенцоллернам, но прочно удерживались Габсбургами. В надежде на содействие в вопросах приобретения новых территорий Фридрих Вильгельм в 80-е годы выразил молчаливое согласие с захватом Францией некоторых исконно имперских территорий, однако и это не помогло: Передняя Померания еще не один десяток лет оставалась в шведских руках.
Незадолго до своей смерти Великий курфюрст решил еще раз сменить союзников и выступить против Франции вместе с императором, Англией и Нидерландами (хотя незадолго до этого был готов поддержать французскую кандидатуру на императорский престол). Вообще из-за постоянных нарушений им своих союзнических обязательств Людовик XIV назвал Фридриха Вильгельма «самым вероломным из всех неверных вассалов», а один из версальских дипломатов — «самой хитрой лисой Европы». В этом черты его характера вполне унаследовал его правнук — Фридрих Великий.
В сфере внутренней политики курфюрст стремился прежде всего укрепить мощь государственного аппарата и упорядочить сбор столь необходимых для ведения войн налогов и акцизов. Так как дворяне весьма успешно противились сбору акциза, он, по существу, взимался только в городах. Особенно активная оппозиция политике Фридриха Вильгельма возникла в Восточной Пруссии, где главой «аристократической» ветви сопротивления стал знатный потомок тевтонских рыцарей Альберт фон Калькштайн, а вождем оппозиции в среде бюргеров Кенигсберга — член магистрата и купеческой гильдии Иеронимус Рот.
Наконец, потеряв всякое терпение, курфюрст решил примерно наказать смутьянов: Рот был арестован и умер в крепости, а бежавшего под защиту польского короля Калькштайна тайно похитили и перевезли обратно через границу, завернув в ковер. Его предали суду как изменника и после пыток казнили. Эти крутые меры возымели свое действие: с оппозицией в Восточной Пруссии было покончено.
Несмотря на такой стиль правления, Фридрих Вильгельм проявлял большую веротерпимость. При нем в страну переселились десятки тысяч иммигрантов из разных стран Европы, в том числе около 20 тысяч французских гугенотов, множество лютеран и кальвинистов из оставшихся в лоне католицизма княжеств Германии, католиков из протестантских княжеств, и даже евреев. Они создавали бумажные, шелковые и другие мануфактуры, что вполне соответствовало утверждению Фридриха Вильгельма о том, что «промышленность и торговля суть главные опоры государства».
Курфюрст уделял большое внимание и вопросам образования. В числе его многочисленных проектов был и замысел создания небывалого университетского города, которому он рассчитывал с помощью международных соглашений придать статус «открытого» — неприкосновенного в случае войны.
Итак, основные направления государственной деятельности Фридриха Вильгельма вполне позволяли современникам утверждать, что сила его страны опирается на «меч и перо» — оружие и просвещение. Главным достижением курфюрста, навеки прославившим его имя, стало создание базы для наследников — превращение конгломерата территориально и экономически слабо связанных между собой владений в достаточно сплоченную страну с четко функционирующим государственным аппаратом. Именно при нем сложилась абсолютистская система правления. Мощная постоянная армия не только усилила позиции Бранденбурга в Европе, но и играла роль объединяющего фактора для далеко отстоящих друг от друга владений Гогенцоллернов. В это время возникли предпосылки для формирования так называемого служилого дворянства, которое должно было стать верной опорой абсолютного монарха.
Любопытно, что перед смертью Фридрих Вильгельм едва не разрушил все то, что так упорно строил всю жизнь — единство и суверенитет страны. В своем завещании он высказал пожелание разделить свои владения между сыном от первого брака с Луизой Генриеттой Нассау-Оранской и его братьями от второго брака с Доротеей Гольштейн-Глюксбургской. Однако по ряду причин (первенец курфюрста Вильгельм Генрих умер в младенчестве, а второй сын Карл Эмиль — в 18-летнем возрасте) это завещание, к счастью, не было исполнено. Таким образом, Фридрих Вильгельм Великий, курфюрст Бранденбургский и герцог Прусский, по праву считается основателем прусского государства, бюрократической системы управления и, главное, прусской армии.
