В течение трех последних лет битвы Первой мировой войны происходили в моем кабинете. Теперь я тоже нуждаюсь в перемирии. Не хочу утверждать, что мною прочитаны все книги, изучены все документы и получены консультации от всех авторитетных специалистов по истории Первой мировой войны. Однако мне удалось многое в этом направлении, и теперь я знаю о ней гораздо больше, чем три года назад. В силу этого я считаю господствующее мнение о военачальниках Первой мировой войны как неправильным, так и несправедливым.
Обвинения следует доказывать, а не просто выдвигать. Так же как и в те времена, когда идея написания этой книги еще только появилась у меня, мне и теперь кажется, что перекладывать всю вину на генералов — это в лучшем случае равносильно поиску козлов отпущения. Вероятно, что у трагедий, катастроф и панического отступления на Западном фронте существовали и какие-то иные причины, что объяснение длиною в одну строку: полмиллиона английских солдат потеряно убитыми и еще полмиллиона ранеными из-за неспособности генералов вести военные действия и их бездушия — это далеко не исчерпывающее объяснение. Возможно, на самом деле все гораздо сложнее, возможно, в большей своей части мнение, которое сложилось у общественности, то есть у людей, подобных мне, о Первой мировой войне и о высших чинах британского военного командования, есть не более чем просто миф. Если это так, его следует оспорить, поскольку некоторые из подобных мифов приносят великий вред. Например, вряд ли кому принесет пользу то обстоятельство, что несколько поколений детей в Австралии или Канаде выросли в убеждении, что их деды и прадеды были обманом посланы умирать за Британскую империю, в то время как английские Томми только и делали, что пили чай, сидя на безопасном удалении от передовой, а британские генералы наливались шампанским в своих шато. Нет ничего хорошего в том, что целый период в английской истории оказался таким искаженным и что искажение продолжает развиваться, повторяя злобные обвинения в адрес уважаемых людей, обвинения, бездоказательные или не подвергнутые анализу общественным мнением.
Рассматриваемая тема содержит немного бесспорных свидетельств; любой подтверждающий пример можно опровергнуть с помощью другого примера. Однако я верю, что в целом трактовка событий, даваемая в этой книге, отличается от той, что в настоящее время принята на веру широкими слоями общества, и является более точной. Я с определенной долей уверенности могу утверждать это, поскольку, не будучи ни энтузиастом-историографом, ни академиком-историком, сам являюсь представителем этих слоев. Чтобы книга была более достоверной, я в процессе работы многократно и в полной мере использовал знания (а также терпение), специалистов и историков Первой мировой войны, признательность которым мной уже выражена в предшествующем разделе. Хочу надеяться, что книга оправдает их веру в меня, их уверенность в том, что сказанное в ней нужно было высказать и что результат моего труда будет на уровне той доброты, которую они проявляли ко мне в течение трех прошедших лет. Если этого не случится, вся ответственность ложится только на меня.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПРЕДЫСТОРИЯ МИРОВОЙ ВОЙНЫ, 1871-1914
В Европе весна и лето 1914 года были отмечены исключительным спокойствием…
Уинстон Черчилль, 1922 год
Это история о двадцати четырех мужчинах, которые во время Первой мировой войны 1914–1918 годов занимали высокие посты в командовании британской армии. Это генералы, командовавшие корпусами и армиями на Западном фронте и несшие в силу этого обстоятельства главную ответственность за проведение и управление сражениями на этом театре военных действий. Подавляющее число военачальников, о которых рассказывает эта книга, — англичане.
Случилось так, что за последнюю половину столетия широкое общественное мнение, и в особенности в Великобритании, стало считать этих генералов, и в особенности британских генералов, группой безграмотных и бездушных кавалерийских офицеров из аристократических кругов, которые всю войну отсиживались в замках-шато на большом удалении от передовой и посылали на смерть в окопах миллионы храбрых молодых людей, причиняя тем самым такой урон, от которого британская нация так и не в силах полностью оправиться.
Данная книга не является историей Первой мировой войны или жизнеописанием военачальников, которые участвовали в ней, хотя в ней и содержится множество элементов как одного, так и другого. Единственной целью этой книги является анализ сложившегося представления, что эти военачальники были безграмотными и бездушными, и проверка, насколько оно соответствует действительности. Книга не ставит своей задачей обелить репутацию генералов, что-то доказать или преследовать какие-то иные цели; вместо этого она пытается взглянуть на ту войну глазами людей, которые несли ответственность за ее сражения, и посмотреть, насколько честно или даже справедливо относятся к ним последующие поколения. Она не является попыткой детального восстановления событий Первой мировой войны или разбора каждого сражения, хотя, чтобы яснее представить себе, с чем пришлось столкнуться генералам, пришлось вникать в большое количество деталей.
Здесь важно добавить, что в среде военных историков и военных экспертов, а эти две категории не всегда представляют собой одно и то же, общепринятое суждение о том, что генералы Первой мировой были безграмотными и бездушными, не является широко распространенным. Несколько лет назад Джон Террейн выступил в защиту британских генералов, что было встречено историками враждебно. Однако с годами его точка зрения получила более широкое признание — по мере смягчения до некоторой степени мнения осведомленной исторической общественности. На сегодняшний день наиболее общее мнение, во всяком случае тех, кто достаточно подробно изучал историю Первой мировой войны, сводится к тому, что, хотя некоторые генералы действительно не умели управлять войсками и в массе своей генералитет был просто набором посредственностей, кое-какие из них являлись великолепными военачальниками. Согласно подобному мнению генералы в целом по крайней мере соответствовали стоящим перед ними задачам, и всем им пришлось столкнуться с такой ситуацией на Западном фронте, которая привела к позиционной войне на изнурение противника, в силу чего неизбежными стали огромные потери, связанные с подобными войнами.
Справедливо будет отметить, что далеко не вся историческая общественность готова согласиться с подобным мнением. Генералы по-прежнему находятся под огнем критики, ведущимся с многих направлений, и современные историки из стран, бывших колониями Британской империи, в особенности из Австралии и из Канады, в наибольшей степени склонны критиковать британское командование, делая сравнения не в пользу последнего с командованием из своих стран. Вопрос, почему они с таким желанием предаются этому занятию, остается открытым, но Дональд Грейвз, который в течение десяти лет был штатным историком в Управлении истории Департамента национальной обороны в Оттаве, выдвигает следующие аргументы:
«Что же касается того, что вы называете „обличение убийц колонистов“, тут все зависит от вашей точки зрения. Правда в том, что из-за бездарного английского командования мы на Западном фронте потеряли множество прекрасных мужчин, и это объясняет, почему Карри и Монаш были убеждены, что, если бы их солдаты шли в бой под их командованием, они бы сделали все, чтобы дать парням шанс выжить. Подобное отношение не выглядит характерным для генералов Великобритании… в особенности для Хейга. Если презрительное отношение к безграмотному командованию и желание свести к минимуму ненужные потери считается „обличением убийц колонистов“, что же, пусть будет так» (письмо к автору настоящей книги, май 1997 года).
Дональд Грейвз оказал мне очень большую помощь в работе над этой книгой, и его мнение заслуживает особого внимания. Тем не менее, как я уже сказал ему об этом в Оттаве, мне трудно себе представить, что любой, даже английский генерал просыпается поутру и, не вставая с кровати, первым делом записывает себе в ежедневник: «Не забыть: сегодня должно быть убито 20 000 наших парней».
Однако даже в доминионах общественное мнение склоняется к тому, что в целом британское командование не заслужило той низкой оценки, которая была вынесена ему. Прошло уже восемьдесят лет с тех пор, как на Западном фронте умолкли пушки, и, наверное, пришло время относиться к генералитету тех времен немного милосерднее и с большим пониманием.
«Мне представляется главным то, что вы рассматриваете этих генералов не по отдельности, а как некую группу. Чего хорошего в том, чтобы снять обвинения в некомпетентности с одного или двух военачальников; в любом случае общественное мнение всегда делало это, например, в отношении Плюмера, Монаша, Карри или Роулинсона. Данное обвинение выдвинуто против военного руководства в целом, и переоценку деятельности нужно проводить именно в отношении командования в целом» (Доктор Дж. Борн, исторический факультет Бирмингемского университета; переписка с автором). Можно говорить о том, что если сосредоточить все внимание на британском генералитете, это приведет к развитию одностороннего взгляда на проблему, однако сказанное выше справедливо и для всей армии Великобритании на Западном фронте. Вплоть до середины 1916 года части Великобритании не были «основными игроками» Первой мировой войны, и этот конфликт «не следует рассматривать как сражение Кавалерийского клуба на фронте протяженностью 80–90 миль (примерно 130–145 км) от Пикардии до Фландрии» (Дж. Хасси, письмо к автору, июнь 1997 года). Существует определенная тенденция, в особенности характерная для англичан, — рассматривать действия генералов Великобритании как исключительно преступные. Тогда как на самом деле подобные проблемы существовали для всех генералов во всех армиях, и они приводили к аналогичным и зачастую равным по своему значению результатам.
