Было еще одно немаловажное обстоятельство. Павел полностью подчинился Наталья Алексеевна (такое случается с влюбленными парнями) и позволил ей командовать собой. У нее был властный характер. Наталья Алексеевна стала диктовать мужу, с кем ему общаться и кого приглашать к себе. Английский посланник Д. Харрис отмечал, что она «управляла мужем деспотически, не давая даже себе труда выказать малейшей к нему привязанности». И еще – она приняла нелюбовь Павла к матери и составила по отношению к Екатерине вместе с ним оппозицию! Этого Екатерина II так просто оставить не могла!
Ей донесли, что у Натальи Алексеевны завелся любовник – граф Андрей Разумовский, племянник елизаветинского фаворита, тот самый, который сопровождал ее в дороге из Дармштадта. Он был лучшим другом Павла, и тот по доброте душевной позволил ему поселиться рядом с апартаментами Натальи Алексеевны. Павел был погружен в романтические мечты и не замечал измены жены. При этом Разумовский не гнушался подливать за ужином в бокал Павла ударную дозу морфия, чтобы обеспечить себе свободу действий. Сраженный наркотиком, Павел засыпал тяжелым сном прямо за столом, и теперь уже ничто не мешало любовникам резвиться в полное свое удовольствие. А бедный Павел наутро вынужден был извиняться за свое нетактичное поведение.
До поры Екатерина молчала, а потом рассказала об этой связи Павлу и потребовала удаления Разумовского. Тот возмутился и попросил у Натальи объяснений. Однако коварная женщина сумела уверить Павла, что свекровь ее ненавидит и намеренно распускает дурные слухи, чтобы поссорить их. Павел вынужден был извиниться. Он вел себя как полный подкаблучник. Жалкий рогоносец! Достаточно было нескольких истерик жены, чтобы Павел отверг как необоснованные доводы матери. Он упорно не хотел замечать измены жены и друга, которые все более и более настраивали его против матери.
Наконец, Наталья Алексеевна забеременела, и свекровь стала ждать внука – надежду российского престола. С нетерпением ждал его и Павел, ведь получить ребенка от любимой женщины – это такое счастье! В один из апрельских дней 1776 года у нее начались схватки. Тяжелые роды продолжались пять дней, но Наталья так и не смогла разрешиться. Когда ей сделали кесарево сечение, ребенок уже умер в утробе матери. Промучившись еще некоторое время, она скончалась. «Екатерина почти все время была при невестке, хотя давно переменила о ней отношение, считая ее неприятной, неблагоразумной, расточительной и безалаберной женщиной», – отмечал современник. Как видим, ничто человеческое, в том числе и сострадание, не было чуждо Екатерине Великой – сострадание, даже невзирая на неприязнь.
Великой княгине был всего 21 год. Гроб с телом покойной выставили для прощания в Александро-Невской лавре, там же и похоронили. Как только Наталья Алексеевна скончалась, Екатерина немедленно обыскала ее кабинет, нашла в нем переписку с Разумовским и изъяла ее. Павел очень любил свою жену и так переживал ее смерть, что чуть не лишился рассудка. Екатерина не могла на это смотреть и, чтобы положить конец его переживаниям, передала сыну связку писем, найденную в потайном отделении письменного стола невестки. Прочитав их, Павел только теперь поверил, что между Разумовским и его покойной женой существовала прочная любовная связь, и что отцом ребенка, из-за которого и умерла Наталья, вполне мог быть Разумовский. Из переписки выяснилось, что Наталья любила Разумовского «до последнего дня своей жизни не переставала посылать своему другу, через одну из своих фрейлин, Алымову, нежные записки и цветы». Прочтя эти письма, Павел так расстроился, что даже не пришел на похороны своей жены. Современники отмечали, что именно с этого момента Павел «пришел в то состояние душевного расстройства, которое сопутствовало ему всю жизнь». Этому, вероятно поспособствовали и лошадиные дозы морфия, которыми пичкал его граф Разумовский; наркотик, как известно, очень влияет на психику людей. Из нежного и отзывчивого юноши он превратился в психопата с крайне неуравновешенным характером. Павел был буквально раздавлен предательством столь любимой им жены. А еще и предательство друга…
Также выяснилось, что Наталья Алексеевна успела задолжать три миллиона рублей, а заем в Париже ей устроил все тот же Андрей Разумовский. Эти деньги потом пришлось выплатить Екатерине II. Она была в таких вещах до крайности щепетильна, но такой подлости от невестки не ожидала.
Задумаемся над этим. Ну положим, безалаберная мотовка заняла эти деньги себе «на булавки». А отдавать как? А так: оказывается, у Натальи Алексеевны, этой невестки «с прекрасной физиономией», были далеко идущие планы. Очевидец этих событий А. М. Тургенев писал: «Злые языки говорили, что смерть Натальи Алексеевны была подстроена, чтобы избавиться от опасной претендентки на русский трон. Великая княгиня, как утверждали ее недоброхоты, не только вступила в любовную переписку и связь с графом А. К. Разумовским, но даже задумывалась совершить вместе ним государственный переворот. Князь Вальдек – канцлер Австрийской империи, хорошо осведомленный в династийных немецких делах – говорил родственнику Екатерины принцу Ангальт-Бернбургскому: „Если эта (то есть Наталья Алексеевна. – М. П.) не устроила переворот, то никто этого не сделает“. О том, что якобы Екатерина II устроила смерть своей невестки, слухи пошли сразу же, но это полная чушь. Императрица до такой низости не опустилась бы; нашлись бы методы воздействия на строптивицу и получше, и почище. А вот что Наталья замышляла дворцовый переворот (вместе с Разумовским или Павлом) – это очень возможно. А задумка была такая – Павел свергнет мать и займет подобающее ему место. Потом под любым предлогом свергнуть Павла и самой стать императрицей под именем Натальи I – вместе со своим любовником Разумовским, разумеется.»
Вот откуда у нее появились бы деньги, чтобы расплатиться с парижскими банкирами! Глупая и неблагодарная девочка, она не знала, как делаются дворцовые перевороты! Гвардию надо было звать, но к гвардии она отношения не имела. У Натальи Алексеевны не было ума, а лишь болезненный эгоизм, неуемное честолюбие и чванство. Своим высокомерием и заносчивостью она оттолкнула всех. Дворцовый переворот в царствование Екатерины II был утопией!
Так или иначе, Наталья Алексеевна умерла, а с нею были похоронены все планы переворота. Однако отчего же скончалась гессенская принцесса? Слухи о том, что ее отравили по приказу императрицы, нас не убедили. В заграничных журналах появилась более правдоподобная версия. Оказывается, Наталья Алексеевна имела неправильное телосложение: у нее был очень узкий, деформированный таз, и она в принципе не могла родить нормально. Это подтвердила сама Екатерина II в одном из своих писем: «По кончине, при открытии тела, оказалось, что великая княгиня с детства была повреждена, что спинная кость не токмо была какова S, но часть та, кои должна быть выгнута, была вогнута и лежала дитяти на затылке; что кости имели четыре дюйма в окружности и не могли раздвинуться, а дитя в плечах имело до девяти дюймов. К сему соединились еще другие обстоятельства, коих, чаю, примера нету. Одним словом, стечение таковое не позволяло ни матери, ни дитяти оставаться в живых…»
Против такого утверждения решительно выступил русский посланник при германском сейме барон Ассейбург. Три года назад он вел переговоры о браке Павла и принцессы Вильгемины, а прежде чем состоялась их помолвка, собрал подробные и хорошо проверенные сведения и состоянии здоровья невесты. Доктора и придворные ландграфа Дармштадтского уверили барона в прекрасном состоянии ее здоровья. В свою защиту барон Ассейбург приводил тот факт, что она была хорошо сложена, не требовалось никаких доказательств – достаточно было взглянуть на нее. Однако двумя годами раньше сама Наталья Алексеевна в порыве откровенности как-то обмолвилась, что, будучи ребенком, она «подверглась опасности стать кривою». Поэтому ее мать позвала какого-то шарлатана, который выпрямил ее при помощи кулаков и колен. Этим-то и объясняется, что спинной хребет у нее оказался выгнутым в форме буквы 5, а нижняя часть позвоночника, которая должна быть выгнутою, оказалась вогнутой кулаками костоправа.
Что тут можно сказать? Барон, конечно же, защищал честь мундира – не мог же он так обмишуриться! А дармштадтские придворные врали – не могли же они сказать, что их принцесса не способна к деторождению! По правде сказать, были правы и барон, и немецкие доктора. Принцесса Вильгемина была хорошенькой девушкой субтильного телосложения, с узкими бедрами. По немецким понятиям, в этом был ее особенный шарм и привлекательность. Отметим, что и Екатерина II, и барон Ассейбург, и придворные, и врачи были немцами, и с их точки зрения, в этом была особая прелесть принцессы. При этом была утрачена старая русская традиция, когда царям боярыни выбирали невест по особым стандартам – чтобы была упитанной, здоровой телом, пышногрудой (много молока) и, главное, с широкими бедрами, чтобы при родах ребенок как пробка из бутылки выскакивал: «чтобы не было порухи государскому чадорождению». Ведь главной задачей русских цариц было исправное рождение здоровых и крепких наследников.
