Ознакомительная версия.
Наступление войск Крымского фронта началось только 27 февраля. Узкий Парпачский перешеек благоприятствовал оборонительным действиям немцев на этом направлении. 51–й армии удалось продвинуться только на 1,5—2 км. Немецкие дивизии сумели отбить атаки противника, но 18–я румынская дивизия не устояла. Положение было восстановлено вводом в бой 213–го пехотного полка.
Начавшийся дождь снова сделал дороги непроезжими. Отсутствие навыков взлома подготовленной обороны не компенсировалось наличием большого количества танков. К 2 марта войска фронта потеряли в безуспешных атаках 93 танка. В тот же день Д. Т. Козлов принял решение закрепиться на занятых рубежах и «перейти в наступление, когда подсохнет почва». После первого неудачного наступления в 39–й танковой бригаде осталось 2 KB, 6 Т–34 и 11 Т–60, в 40–й танковой бригаде — 2 KB, 7 Т–34 и 21 Т–60, в 229–м танковом батальоне — 4 КВ. Выведенные из Ирана легкие танки Т–26 различных типов находились в 55–й (53 машины) и 56–й (90) танковых бригадах, 24–м танковом полку (29 Т–26). Неудача наступления вызвала кадровые перестановки. 10 марта после шифровки Л. З. Мехлиса И. В. Сталину был снят начальник штаба Крымского фронта генерал–майор Ф. И. Толбухин. В дальнейшем Ф. И. Толбухин дорос до командующего фронтом. Новым начальником штаба фронта был назначен представитель Ставки П. П. Вечный. Следующее наступление было назначено на 13 марта.
Основной идеей нового наступления Крымского фронта стало «обойти систему инженерных сооружений с севера». Основной удар наносился правым флангом Крымского фронта — 51–й армией В. Н. Львова. Наступление началось 13 марта в 12 часов. Дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки. В ночь на 18 марта в бой была введена 390–я «национальная» дивизия при поддержке 55–й танковой бригады М. Д. Синенко. Наступающим удалось продвинуться в глубину обороны на 7–8 км, образовав нависающий над Феодосией выступ. Немецкие войска держались уже из последних сил:
«18 марта штаб 42 корпуса вынужден был доложить, что корпус не в состоянии выдержать еще одно крупное наступление противника» (Манштейн Э. фон. Указ. соч., с. 257).
Вместе с тем наступление привело к большим потерям наших войск. С 13 по 19 марта 56–я танковая бригада потеряла 88 танков, 55–я — 8 танков, 39–я — 23 танка, 40–я танковая бригада — 18 танков, 24–й танковый полк — 17 танков, 229–й отдельный танковый батальон — 3 танка.
Пока советские войска пытались пробиться через Парпачский перешеек, немецкое командование перебросило в Крым два свежих соединения — 28–ю егерскую и 22–ю танковую дивизию. Вторая формировалась осенью 1941 г. на западе. В феврале 22–я танковая дивизия насчитывала 45 Pz.II, 77 Pz.38(t) и 20 Pz.IV (с 24–калиберным 75–мм орудием). Дивизия прибыла в Крым в начале марта 1942 г. Крещение в боях соединение получило в немецком контрнаступлении 20 марта 1942 г. Одновременно продолжилось наступление 51–й армии. Разгорелось встречное сражение, в результате которого потерпели неудачу как попытки советских войск продвинуться дальше, так и попытки немцев нанести им крупное поражение. 22–я танковая дивизия была вынуждена записать в безвозвратные потери 9 Pz.II, 17 Pz.38(t) и 6 Pz.IV. На поле боя осталось 17 танков 22–й танковой дивизии, 8 из которых оказались исправными и впоследствии использовались в танковых частях Крымского фронта.
К 25 марта от некогда довольно сильных танковых войск Крымского фронта остались одним воспоминания. В 39–й танковой бригаде насчитывалось 4 танка (2 KB и 2 Т–60), в 40–й — 13 танков (все легкие), в 56–й — 31 танк, в 24–м танковом полку — 4 танка, в 229–м отдельном танковом батальоне — 2 танка КВ.
В конце марта — начале апреля на фронте установилось относительное затишье. Неудача очередной попытки Крымского фронта прорваться с Парпачских позиций побудила Л. З. Мехлиса снова произвести кадровые перестановки. 29 марта 1942 г. он докладывает И. В. Сталину:
«Я долго колебался докладывать Вам о необходимости сменить командующего фронтом Козлова, зная наши трудности в командирах такого масштаба. Сейчас я все же решил поставить перед Ставкой вопрос о необходимости снять Козлова».
Далее представитель Ставки ВГК осыпал Д. Т. Козлова целым букетов «комплиментов»:
«ленив, неумен», «обожравшийся барин из мужиков». Кропотливой, повседневной работы не любит, оперативными вопросами не интересуется, поездки в войска «для него наказание». В войсках фронта неизвестен, авторитетом не пользуется. К тому же «опасно лжив».
В тот же день о необходимости снятия командующего доложили И. В. Сталину члены Военного совета фронта. На этой «оптимистичной» ноте Крымский фронт вступил в период подготовки к новой наступательной операции.
Итоги операции
Особенностью операций Кавказского (Крымского) фронта в январе — марте 1942 г. стало то, что они почти сразу перешли в позиционную фазу. Аналогом этого была бы остановка Западного фронта на рубеже р. Лама и позиционные бои на нем вплоть до марта месяца. Только на Ламе удалось концентрацией артиллерии прорвать фронт, а в Крыму — нет. Причин у этого много: трудности со снабжением, узкий фронт, не позволяющий активно маневрировать, и вялый командующий.
Крымский фронт хлебнул полную чашу наступления в мало подходящее для активных действий время года. Во–первых, обойдя приморский фланг противника, войска оказались в зависимости от погоды на море и состояния советского торгового и военно–морского флота на Черном море. Из–за погоды и малого числа транспортов был безвозвратно упущен наиболее выгодный момент для осуществления наступления в Крыму в начале января 1942 г. Во–вторых, постоянно меняющаяся погода приводила к раскисанию дорог. При этом степная, безлесная местность не позволяла настелить гать подобно коммуникациям 2–й ударной армии в болотах под Любанью или знаменитой гати из 40 тыс. деревьев в тылах группы армий «Центр».
Для прорыва позиционной обороны немцев требовались штурмовые группы из хорошо подготовленных бойцов, а не «национальные» дивизии. Несмотря на это, войскам Д. Т. Козлова в марте 1942 г. почти удалось достичь ситуации, подобной январскому прорыву позиционного фронта на р. Лама 20–й армией А. А. Власова. Однако здесь Крымскому фронту не повезло в том плане, что наступление на Керченском полуострове стало единственным местом Восточного фронта, на котором немцами была введена свежая танковая дивизия — 22–я. Единственная танковая дивизия, поступившая в качестве пополнения до окончания зимы, была направлена не под Вязьму, Ржев или Харьков, а в Крым. Вторая прибывшая на Восточный фронт свежесформированная немецкая танковая дивизия — 23–я — была введена в бой только в летнем наступлении по плану «Блау». Наличие танковой дивизии в Крыму в последующем создало предпосылки для перехода 11–й армии в наступление.
Общие итоги зимнего контрнаступления
Наступающий вермахт был подобен акуле. Как известно, акула удерживает себя на плаву гидродинамически: постоянное движение вперед создает подъемную силу, не позволяющую рыбе камнем уйти на дно. Остановка означает для нее немедленное погружение вниз. По сходной схеме, целостность фронта трех групп армий в значительной степени обеспечивалась почти непрерывным движением вперед. Пока противник думал о закрытии пробитых танковыми корпусами брешей в своем фронте, ему было не до поиска слабых мест в построении моторизованных и армейских корпусов, занимавших воронкообразно расширявшийся в ходе кампании 1941 г. фронт. Остановка постепенно утративших наступательные возможности ударных группировок от Ладоги до Черного моря поставила войска Третьего рейха в весьма опасное положение. Захватившая в результате контрнаступлений под Москвой, Ростовом и Тихвином стратегическую инициативу Красная Армия могла выбирать, где наносить удары. Наиболее логичным было вести наступление на участках, асимметричных направлениям ударов немецких войск в наступлении осени 1941 г. Здесь немецкие войска были растянуты на широком фронте и, как правило, не располагали значительным числом танков и САУ.
Именно на этих соображениях базировалось предпринятое зимой 1942 г. наступление советских войск по всему фронту. Авторство этого плана может быть с уверенностью приписано начальнику Генерального штаба РККА маршалу Б. М. Шапошникову. Именно он подписывал вместе с И. В. Сталиным адресованные разным фронтам директивы Ставки ВГК декабря 1941 г. и распределял между различными направлениями свежесформированные армии. Направления наступлений различных фронтов выбирались так, чтобы перехватить коммуникации созданных немцами осенью 1941 г. ударных группировок и разгромить оставшиеся без снабжения корпуса и армии.
В сущности, была предпринята попытка развернуть «блицкриг» вспять, возвратив потерянное в ходе летне–осенней кампании 1941 г. в течение 1942 г. Такой подход со стороны Б. М. Шапошникова можно понять и объяснить. Каждый лишний год войны означал большие человеческие жертвы, причем вне зависимости от того, успешно или неуспешно велись боевые действия. Длительная победоносная война тоже может серьезно обескровить страну. Пример этого дает нам победитель войны 1914—1918 гг. — Франция.
Ознакомительная версия.
