документах, воспоминаниях участников событий тех лет, свидетельствуют об отрицательном отношении к басмачам большинства мирных жителей кишлаков и аулов, свидетельствуют о том, что трудящиеся узбеки, таджики, туркмены, киргизы, казахи, каракалпаки с возраставшей из года в год активностью боролись против басмачей. Член Турккомиссии, коммунист с 1904 г. Яков Христофорович Петерс, который объехал и обошел в конце 1920 г. почти всю Фергану, писал в ЦК РКП (б): «Если кто-нибудь говорит, что население Ферганской области имеет хоть малейшую симпатию к басмачам, то это глупейшая ложь» [132].
В резолюции VI съезда Компартии Туркестана отмечалось, что большинство трудящихся масс дехканства «не сочувствует, а идет против этого движения (басмачества. — Авт.), имея в основе своего настроения непреодолимое желание во что бы то ни стало и как можно скорее его ликвидировать» [133].
Это вынуждены были признавать и противники Советской власти.
Активный участник контрреволюционных акций в Туркестане полковник И. Зайцев, действовавший одно время вместе с басмачами и побывавший в расположении басмаческих отрядов, писал впоследствии: «Молва о том, что благородное местное население содержало басмаческие шайки на свои средства, оказалась чистейшей низкопробной ложью» [134].
Сохранилось много народных узбекских, таджикских, туркменских песен и стихов времени борьбы с басмачеством. Все эти произведения фольклора говорят о басмачах, как о палачах, насильниках и разбойниках.
Зерно мы собрали — Его не оставили нам басмачи. Горе, несчастье и слезы Оставили нам басмачи [135].
Действия басмачей, то затухая, то вспыхивая вновь, продолжались в отдельных районах 15 лет.
Невольно возникает вопрос — чем объяснить такую продолжительность этой борьбы? Причин довольно много. Но среди них главной и определяющей следует признать иностранную помощь, принявшую особо опасные и широкие размеры в связи с близостью государственных границ. Иностранная помощь басмачам — деньгами, оружием, людьми — оказывалась со времени первых боев в ходе установления Советской власти. Именно иностранные организаторы, оружие, золото обеспечили создание и активность многих басмаческих банд — больших и малых. Значение этого фактора особенно наглядно проявилось на последних этапах басмачества. На протяжении ряда лет основные басмаческие кадры после поражений отсиживались за границей. Там банды вооружались, переформировывались, пополнялись, оттуда снова вторгались в советские пределы, чтобы вновь потерпеть поражение и опять укрыться на чужой территории.
Слова М. В. Фрунзе (май 1920 г.) о том, что басмачество, «не имея оплота в местном населении», находит поддержку «за рубежом, в английском, афганском и бухарском золоте и оружии» [136], как нельзя лучше характеризуют роль иностранной помощи.
О предоставлении басмачам из-за границы денег, оружия, снаряжения, обмундирования, об участии иностранных воинских частей, инструкторов, советников в боевых действиях, о засылке многочисленных агентов, связных, диверсантов свидетельствуют тысячи и тысячи фактов. Многие из этих фактов в той или иной форме признаны и подтверждены бывшими офицерами, дипломатами, разведчиками иностранных государств.
Сами басмачи не раз давали убийственные показания относительно руководящей роли своих зарубежных хозяев. Один из крупнейших деятелей басмачества — Ибрагим-бек на следствии рассказал, что, когда замышлялось вторжение в Советский Таджикистан, доверенные лица бывшего бухарского эмира подробно инструктировали его, Ибрагим-бека, «по поводу дальнейшей борьбы против Советской власти», снабжения басмачей оружием, боеприпасами и т. д. Ибрагим-бек должен был «направиться к советской границе, перейти ее и организовать широкое движение против Советской власти» [137]. Ибрагим-бек не скрыл одной «небольшой» детали: в обсуждении всех этих вопросов участвовал английский представитель.
Анализируя историю борьбы с басмачеством, можно прийти к выводу: без зарубежной поддержки басмаческое движение не смогло бы принять такие значительные масштабы и продолжаться столь длительное время.
При этом и во время Октябрьской революции, и в годы гражданской войны, и на последующих исторических этапах басмачество использовалось международной реакцией как немаловажный инструмент в стратегических антисоветских планах. Вначале имелось в виду не допустить победы Советской власти в Средней Азии. Когда это не удалось, международная реакция решила при помощи басмачества нанести урон СССР, затормозить социалистическое строительство, создать крупный антисоветский плацдарм. На всех этапах вожделенной целью иностранных покровителей басмачества оставалось превращение Средней Азии в колонию империалистических государств. За винтовки и пулеметы, щедро предоставлявшиеся Джунаид-хану, Ибрагим-беку и им подобным, трудящиеся Средней Азии должны были бы в случае победы басмачей расплачиваться своим потом и кровью, влача колониальное ярмо.
Басмачество паразитировало па темноте масс, на засилье религии, на экономической отсталости. Контрреволюция пыталась поднять волну национализма, спекулируя на ненависти масс к политике национального угнетения, проводившейся царизмом в предшествующие годы.
Развитию басмачества способствовала тогдашняя экономико-географическая изолированность многих районов Средней Азии. Расположенные в глубинах гор или песков, эти районы вели замкнутое патриархальное хозяйство, почти не имея связей с окружающим миром. Это культивировало экономическую отсталость, тормозило социально-политическое развитие. Не случайно очаги басмачества оказались самыми устойчивыми именно в таких отдаленных, изолированных районах.
Басмачество нанесло значительный ущерб республикам Средней Азии. Одни материальные потери были громадны. Колоссальная хозяйственная разруха в Туркестане, Бухаре и Хорезме после разгрома основных сил интервентов и белогвардейцев — в значительной мере результат басмаческих действий. Но и в первой половине 20-х годов, когда Советская страна в целом развертывала мирное хозяйственное строительство, в ряде районов Средней Азии продолжались бои, гибли люди, вытаптывались посевы, горели кишлаки, угонялся скот. Огромные потери понесли среднеазиатские республики и во время басмаческих налетов в 1929–1932 гг. Однако дело пе только в потерях. Борьба с басмачами отвлекала живые силы народа от решения созидательных задач, мешала укреплению Советов, культурному строительству. Все это затруднило и в известной мере затормозило социалистическое строительство.
Борьба с басмачеством показала неодолимую силу советского строя. Именно в условиях советского строя широчайшие народные массы, сплотившиеся под руководством Коммунистической партии, стали активными борцами и строителями новой жизни. Ни заклинания приспешников контрреволюции, ни зверский террор басмачей не смогли заставить их свернуть с избранного пути.
Укрепляя Советскую власть, замечательную стойкость и мужество проявили рабочие Средней Азии. Они с помощью рабочих Центральной России стали цементирующим ядром в молодых республиках Востока, повели за собой многомиллионное трудовое дехканство. Массы дехканства, в огромном большинстве поддержав Советскую власть, в дальнейшем все активнее и решительнее выступали в ее защиту. Десятки тысяч дехкан, сражавшихся против басмачей в рядах Красной Армии, в отрядах добровольцев и отрядах самообороны, были подлинными выразителями мыслей и чувств народа.
Ликвидация басмачества означала победу высоких идей социализма и прогресса. Это была победа над темнотой, невежеством, над национальными и религиозными предрассудками, над отсталостью социальной, экономической, политической, над феодально-байскими пережитками, над силой родо-племенных связей.
Против басмачей рука об руку сражались московский рабочий и ферганский дехканин, украинский крестьянин и бухарский ремесленник, красноармейскую роту в атаке
