товарно-денежных отношениях, о чем свидетельствуют находки монет на некоторых сельских поселениях, жители этих и подобных им сельских населенных пунктов вели в целом натуральное хозяйство. В немалой степени это, очевидно, было связано с различным правовым положением основной массы населения боспорских городов, ряд которых имел права внутреннего самоуправления, и жителями военно-хозяйственных поселений, расположенных на царской земле и плативших определенные подати ее верховному собственнику.
Если в эллинистический период производство вина было сосредоточено главным образом на сельских поселениях, в небольших боспорских городках (Нимфей, Мирмекий, Тиритака) и окрестностях Пантикапея, то в первые века винодельни фиксируются в пределах наиболее крупных городов Боспора (Пантикапей, Фанагория, Горгиппия). В этих же центрах наблюдается значительная концентрация ремесленных мастерских, а такие небольшие городки, как Тиритака и Мирмекий, наряду с виноделием, становятся центрами рыбозасолки. Все это позволяет говорить о постепенном изменении функций городов на территории Боспорского царства. Из преимущественно общественных и религиозных города во II-III вв. все больше превращаются в центры переработки сельскохозяйственной и изготовления ремесленной продукции, что, видимо, следует рассматривать в качестве одной из характерных особенностей их развития в это время. Иными словами, во II-III вв. боспорские города были уже не только центрами концентрации и перераспределения сельскохозяйственной продукции, но и ее переработки, а также сосредоточения различных ремесленных производств, которые располагались, как правило, на их окраинах. В хозяйственной жизни боспорских центров, особенно крупных, растет удельный вес товарного производства и обращения, что вело к более быстрому, чем это было ранее, развитию в них собственно городских социально-экономических структур. А это предполагает увеличение в составе их жителей лиц, которые не являлись землевладельцами и не принимали непосредственного участия в сельскохозяйственном производстве, что не могло не сказаться на социальном составе населения.
Стабилизация военно-политической обстановки вокруг Боспора привела к подъему сельского хозяйства, промыслов и ремесленного производства в I—II вв., что отразилось на объемах торговли как с античными центрами Причерноморья, так и варварским окружением. В первые века с Боспора и близлежащих территорий в античные центры вывозились продукты земледелия, скотоводства и соленая рыба. В частности, по эпиграфическим памятникам известно, что из Горгиппии на рубеже II-III вв. шли на экспорт достаточно крупные партии зерна. Из античных центров на Боспор и далее в Северное Причерноморье поступали высококачественные вина и оливковое масло в амфорах, краснолаковая столовая посуда, производившаяся в Пергаме и на Самосе, стеклянные сосуды из Сирии, Египта, западных римских провинций и др. Все эти товары поступали на Боспор через античные центры преимущественно Южного Причерноморья, которые с периода вхождения царства в Понтийскую державу Митридата VI Евпатора оставались основными торговыми партнерами северопричерноморских центров.
Наряду с понтийской торговлей, в первые века продолжали развиваться экономические связи с варварским миром. Судя по сообщениям древних авторов и археологическим источникам, в Восточном Крыму самым крупным торговым центром оставался, как и ранее, Пантикапей, а на азиатской стороне Боспора — Фанагория и Горгиппия. В торговле с варварами особую роль играл располагавшийся в дельте Дона Танаис.
В силу специфики археологических источников, основные направления торговых связей прослеживаются главным образом по находкам амфор и другой античной продукции, привозившейся из античных центров. Однако недостаточная изученность центров производства амфорной тары и другой продукции античного ремесла первых веков в сравнении с предшествующими периодами не позволяет пока говорить об удельном весе в торговле с Боспором того или иного центра. Поэтому сейчас можно констатировать лишь то, что через античные центры, и в первую очередь, Пантикапей, Фанагорию, Горгиппию и, конечно, Танаис, античные товары в амфорах поступали к поздним скифам Крыма, населению Поднепровья, Прикубанья и Нижнего Дона. При этом активизация внешнеполитической деятельности боспорских царей в западном направлении, начатая еще Аспургом, привела к развитию в I—II вв. торговых контактов с поздними скифами, в которых ведущую роль играл Пантикапей.
Через Фанагорию и Горгиппию в сферу экономической деятельности Боспора было включено население Прикубанья и Предкавказья, а через Танаис — Поднепровья и Подонья. В первые века н. э. значительное количество вина в амфорах боспорского производства поступало к сарматам и, видимо, в Ольвию и ее окрестности. Однако, учитывая, что большие красноглиняные амфоры боспорского производства использовались для хранения зерна и других припасов, в Ольвию они могли поступать и в качестве тары, с продукцией боспорского сельскохозяйственного производства или соленой рыбой.
Итак, можно заключить, что в первые века к варварскому населению Северного Причерноморья поступали товары не только изготовленные в античных центрах Южного Причерноморья, но и в боспорских городах и поселениях. Причем стабилизация военно-политической обстановки вокруг Боспора и развитие торговли как с античным миром, так и варварским населением привели к подъему местного сельскохозяйственного производства, промыслов и ремесла. Характерной особенностью торговых отношений с варварским населением Северного Причерноморья является использование боспорских и римских монет в качестве эквивалента, чего ранее не было. Об этом можно судить по находкам монет на нижнедонских городищах, располагавшихся в окрестностях Танаиса, что свидетельствует о наличии здесь товарно-денежного обмена. Этот археологически засвидетельствованный факт позволяет говорить о тесных и достаточно развитых экономических контактах варварского населения с Танаисом, что неизбежно вело к увеличению степени его эллинизации. Отмеченный процесс имел место и в окрестностях Херсонеса, где обмен с варварским населением в первые века частично был построен на использовании денег. Такое же положение отмечено Тацитом для Германии, где деньгами пользовались преимущественно германцы, обитавшие близ границы с империей.
На основании имеющихся археологических источников, и в первую очередь остатков производственных комплексов, можно говорить о подъеме в I — половине III вв. не только внешней, но и внутрибоспорской торговли, которая пока, к сожалению, практически не изучена. Хотя есть основания предполагать, что в связи с широким развитием мелкого товарного производства торговые лавки и торгово-ремесленные ряды концентрировались не только на рынках, но и на улицах более или менее крупных городов. Вместе с этим, систематизация нумизматических находок, обнаруженных при раскопках Тиритаки и Мирмекия, показала, что их общее количество значительно меньше, чем монет эллинистического периода. С другой стороны, количественный анализ находок монет, обнаруженных при раскопках Китея, не позволяет говорить о существенных изменениях в денежном обращении в сравнении с предшествующим временем.
Сейчас трудно что-то определенное сказать о причинах отмеченного явления. Но, вероятно, данные нумизматики более или менее верно отражают неравномерное экономическое развитие различных боспорских городов (в данном случае Мирмекия, Тиритаки, с одной стороны, и Китея — с другой) и неодинаковый уровень развития в них товарно-денежных отношений и товарного производства, а следовательно, внутреннего рынка. Характерной его особенностью является то, что в товарно-денежный обмен было включено не только население крупных боспорских городов, но
