Выше мы почти не затронули роль Соединенных Штатов, с одной сто
роны, Востока - с другой. Но совершенно очевидно, что каждый из этих факторов только усиливает развитые нами соображения. Допустить, что внутренние противоречия Европы не приведут к диктатуре пролетариата в течение десятилетий, значит тем самым предположить, что европейская буржуазия еще в течение десятилетий сохранит свое колониальное владычество. Опасность возрождения и подъема капиталистической Европы, если принять этот "вариант", прибавится к опасности, какую представляет могущество Соединенных Штатов. Словом, совершенно нельзя себе представить такую реальную историческую обстановку, которая обеспечила бы нам минимум экономических, политических и военных условий, необходимых для того, чтобы в течение десятилетий вести и довести до конца изолирояанное социалистическое строительство в капиталистическом окружении, Такая перспектива несостоятельна, ибо исходит из фальшивых предпосылок.
Октябрьская революция является продуктом не внутренней только, а международной обстановки. Без мирового капиталистического развития, без роли иностранного капитала в России, без вызванного этим крайнего обострения капиталистических противоречий, без мировых антагонизмов, без опыта европейской классовой борьбы, без рабочего движения в странах капитализма, без борьбы угнетенных народов, без империалистической войны -- Октябрьская революция была бы невозможной. Победа Октябрьской революции не оборвала этих мировых связей и зависимостей, а значит, и международной обусловленности всего нашего дальнейшего развития.
Можно сказать с уверенностью, что в стремлении отмахнуться от международной постановки вопроса о развитии советского хозяйства выражается, по существу дела, слепой и нерассуждающий страх перед силами капитализма, неверие в способность социалистического хозяйства рука об руку с мировой пролетарской революцией противостоять силам капитализма Отсюда вытекает политика зажмуренных глаз, политика отказа от марксистского анализа мировых связей и взаимозависимостей, политика готовности заранее объявить "достаточным" тот темп, какой есть, т. е., по существу дела, заранее назвать социализмом все, что происходит и будет происходить внутри Союза, независимо от того, что будет происходит за его пределами.
Сочетать неверие в мировую революцию со схемой самодовлеющего социалистического развития в технически и культурно отсталой стране значит, несомненно, впадать во все пороки национальной ограниченности, дополненной провинциальным самомнением. Отвержение такого рода перспективы не заключает в себе ни грамма пессимизма. Наоборот, потребность в такой перспективе может вызвать только скептицизм в отношении всей вообще мировой обстановки.
Незачем повторять, насколько нелепа всякая попытка сделать из сказанного вывод о невозможности для нас социалистического строительства впредь до победы пролетариата в передовых странах Европы. Наша работа есть составная часть международной революции. Самый факт нашего существования есть могущественнейший фактор в мировом соотношении
сил. Каждый наш хозяйственный успех знаменует приближение европейской революции. Наша победа обеспечена не просто потому, что мы в Октябре взяли власть, а потому, что капиталистический режим исчерпал себя в мировом масштабе, потому что противоречия его безвыходны, потому что пролетарская революция - с приливами и отливами -- нарастает, потому что наша успешная борьба за существование и наш экономический рост движут мировую революцию вперед, обеспечивая тем самым общую победу.
Социалистическое развитие СССР и Коминтерн
Не только теоретическая несостоятельность, но и политическая опасность теории социализма в одной стране должны быть поняты и оценены не только ВКП, но и Коминтерном в целом. Эта теория ослабляет и притупляет бдительность и настороженность ВКП по отношению к капиталистическим тенденциям развития, внутренним и мировым. Она питает пассивный фаталистический оптимизм, под которым как нельзя лучше укрывается бюрократическое безразличие к судьбам социализма и международной революции.
Не менее фатальную роль должна была бы сыграть эта теория, если бы она была узаконена, в отношении Коминтерна. Если рассматривать советское социалистическое строительство как неотъемлемую составную часть мировой революции, как процесс, немыслимый вне этой последней, то удельный вес коммунистических партий, их роль, их самостоятельная ответственность возрастают и выдвигаются на передний план. Наоборот, если стать на ту точку зрения, что советская власть, опираясь на один лишь союз рабочих и крестьян СССР, построит социализм независимо от того, что будет происходить во всем остальном мире, - при условии только, если советская республика будет ограждена от военных интервенций, -- то роль и значение коммунистических партий сразу отодвигаются на второй план. Главной задачей европейских коммунистических партий в ближайший исторический период, задачей, которая достаточна для победы социализма в СССР, является в таком случае не завоевание власти, а противодействие интервенционистским покушениям империализма. Ибо совершенно ясно, что достаточно было бы обеспечить победу социализма в нашей стране, чтобы тем самым обеспечить дальнейшее его распространение на весь мир. Вся перспектива таким образом искажается. Вопрос об использовании до конца каждой действительной революционной ситуации отодвигается на задний план. Создается ложная и убаюкивающая теория о том, что будто бы время само по себе "работает на нас". На самом же деле потеря времени, ряд новых упущений на манер 1923 года, означали бы величайшую опасность. Нельзя забывать, что мы живем в условиях передышки, но никак не в условиях, автоматически обеспечивающих победу социализма "в одной стране". Передышку нужно всемерно использовать. Передышку нужно всемерно затянуть. Во время передышки нужно как можно дальше продвинуть социалистическое развитие вперед. Но забывать, что дело идет именно о передышке, т. е. о бо
лее или менее длительном периоде между революцией 1917 года и ближайшей революцией в одной из крупных капиталистических стран, значит отрекаться от коммунизма.
Политику единого фронта так называемые ультралевые обвиняли нередко в том, что она означает для иностранных партий отступление от самостоятельных революционных позиций на позиции одного лишь содействия советскому государству путем создания в каждой стране внушительного "левого" (по существу, центристского) крыла внутри рабочего класса. При ленинской постановке проблемы единого фронта эти обвинения в корне ложны. Теория же социализма в одной стране и практика Англо-Русского комитета целиком идут навстречу критике "левых" и "ультралевых" и тем самым оправдывают ее. "Левые" уклоны, не переставая оставаться в той или другой степени "детскими болезнями", получают новое питание, поскольку выступают в качестве защитников самостоятельной революционной роли коммунистических партий, с ответственностью последних не только за судьбу пролетариата своей страны, но и за судьбу Советского Союза, - против бюрократического оптимизма, согласно которому дело социализма в Советском Союзе обеспечено само по себе, если только ему не будут "мешать". В этих условиях борьба "левых" становится прогрессивным фактором и предопределяет неизбежность серьезных перегруппировок в Коминтерне.
Л. Троцкий
12 декабря 1926 г.
ЗАЯВЛЕНИЕ ОППОЗИЦИИ
Мы снова и категорически отвергаем обвинение во фракционном
характере наших выступлений. Если открытое изложение своих взглядов
перед руководящим органом мировой коммунистической партии есть
фракционность, то какие же другие пути существуют для отстаивания
своих идей?
Мы еще раз повторяем: всякий, кто пытаясь прямо или косвенно
солидаризироваться с нами, будет в то же время отрицать пролетарский
характер нашей партии и нашего государства, встретит с нашей стороны
беспощадный отпор.
Вся наша критика направлена против ошибок и отклонений от
пролетарской линии и продиктована стремлением охранить, обеспечить
и укрепить революционно-пролетарскую политику нашей партии и ее
неразрывную связь с международной революцией.
Мы решительно и категорически отвергаем ни на чем не основан
ные обвинения нас в пессимизме и маловерии.
а) Когда мы выдвигаем и подчеркиваем растушую кулацкую опасность, то не для того, чтобы капитулировать перед ней, а для того, чтобы призвать партию тем решительнее опереться на бедняка и батрака и твер
дой рукой пролетарского государства облегчить им возможность вести за собой середняка против кулака.
б) Когда мы выдвигаем и подчеркиваем рост частного капитала, то
