Размышляя над этим, последним вопросом, он вспомнил, как в конце занятий его вызвали к радиостанции. Генерал, обрадованный точным попаданием ракеты, горячо благодарил Япрынцева. И не только он сам, но и стоявшие рядом солдаты слышали волнующие слова:
— Хорошо начали у нас, товарищ майор. Желаю новых удач.
Давно, кажется, все это было. Дивизион много лет уже держит первенство. Самому командиру Министр обороны присвоил досрочно звание подполковника. Правительство наградило его орденом Красной Звезды.
Восхождение к ракетному мастерству, к искусству точного удара не терпит застоя и лености мысли. Все время в пути, в непрестанном поиске нового, творческого— вот как живет и служит передовой командир-ракетчик, коммунист подполковник В. И. Япрынцев.
Испытатели ракет. С возникновением Ракетных войск родились и новые профессии. Одной из самых героических, безусловно, является профессия испытателя ракет. Она требует особых качеств, особого отношения к делу.
Когда технический состав готовит новый самолет к полету, задача у него, несомненно, не простая. Но в машине летит летчик-испытатель, и, если кое-что упущено, он, имея высочайшее мастерство, колоссальный опыт и тонко развитую интуицию, сможет еще поправить положение. Ракета идет из рук испытателей как бы в самостоятельный полет, и уж никто не исправит на ней того, что недоделано на Земле. Вот почему у испытателей ракет бескомпромиссная требовательность к себе, ответственное отношение к любому, казалось бы, самому мелкому делу.
Ракетчикам и выучка верхолазов не чужда.
Есть и еще одна характерная черта в работе испытателей ракет. Им приходится все время иметь дело с новыми для них ракетами, осваивать их в короткий срок. Ракетчик же в войсках трудится спокойнее — ракета принята на вооружение, есть возможность без рывков «оседлать» боевую технику.
И еще трудность у испытателя — выявить все положительное и неудавшееся в новой конструкции, чтобы, если ей суждено жить, войска не обижались на ее создателей. Недаром испытатели часто напоминают друг другу: «Что просмотрим мы, то отзовется в войсках».
Испытатели считают, что у ракет, как и у людей, есть свои «характеры» и проявляют они их то в начале проверок, а то и прямо на стартовой площадке. Вот и нужно точно установить причины любых отклонений в поведении ракеты от нормы. Эти «диагнозы» должны безошибочно ставить испытатели. А поставить их порой ой как нелегко! Кроме знаний, навыка, терпения нужна и интуиция, и, если хотите, талант.
В «Красной звезде» рассказывалось об одном испытателе по фамилии Костенко, буквально виртуозе ракетной диагностики. Как-то «закапризничала» ракета, которая уже успела полюбиться испытателям. Все проверки дали положительные результаты, кроме одной — в системе управления, так сказать главной начинке корпуса, чувствовалась ненормальность. Она вызывала непредвиденные колебания исполнительных органов. Что за странность?
Какие только предположения ни делались испытателями, но ни одно из них не оправдалось. Тогда обратились за помощью к Костенко. И он помог. Прежде всего Костенко предложил свою логику поиска. Последовательно, шаг за шагом, не пропуская ни одной детали, — и результат не замедлил сказаться. На экране проверочного прибора показалась синусоида. В фазе с нею и происходили колебания исполнительных органов. Все смотрели на Костенко, сделавшего этот вывод, как на чародея.
— Искать в цепях питания…
Трое суток длилась эта работа. Трое суток, сменяясь на короткий отдых, испытатели не уходили из ангара. Наконец дефект, возникший еще в процессе производства, был устранен. Тень недоверия, легшая на новую ракету, развеялась, и испытатели с легкой душой дали ей путевку в большую жизнь.
Испытания ракет — это прямое продолжение научных исследований, которые начали ученые задолго до создания конкретных образцов. Испытания — это и прямое продолжение творческого труда конструкторов — создателей нового оружия. Много раз по предложению испытателей вносились усовершенствования в, казалось бы, готовый образец.
Как-то перед пуском одной из ракет испытатели обнаружили, что в ней не предусмотрена цепь контроля приборов. Ракетчики долго ждали подходящую погоду, а теперь неожиданная задержка. Откладывать надолго пуск, чтобы смонтировать цепь, было просто невозможно.
Выручила инициатива офицера Желудева. Он предложил собрать эквивалентную схему для проверки приборов на борту. И работа закипела. В короткий срок приборы были проверены, и ракета ушла в космос…
— Благодарю за инициативу, — пожал руку Желудеву конструктор ракеты.
Особенно много творчества требует от испытателей выработка методов подготовки ракет к пуску. Офицер Агин долгое время шаг за шагом изучал операции по наводке и донаводке ракеты. Делал замеры, сравнивал данные пусков. И наконец объявил:
— Донаводка ракеты перед пуском — лишняя, ненужная операция.
И доказал с такими математическими выкладками и практическими основаниями, что они сделали бы честь маститому ученому. Хотя Агин и не думал о выдвижении своей работы в качестве диссертации, но это был самый настоящий научный труд.
Много нового, интересного рождается у испытателей ракет, и оно воплощается в пункты инструкций, в параграфы правил, становится нормой для воинов Ракетных войск.
Испытания ракет требуют не только мастерства, но и незаурядной смелости и мужества. Об одном показательном в этом отношении случае рассказал в «Красной звезде» ракетчик старший инженер-лейтенант А. Ф. Иванов.
Шли испытания ракеты. Она была уже готова подняться в воздух. Люди удалены или находятся в укрытии. В бинокли и перископы они наблюдают за ракетой, и вот наконец в рубке управления появился технический руководитель работ офицер Серебрянников и приказал:
— Запустить двигатель!
Ракетчики на зимних учениях.
Росло напряжение, но звука запущенного двигателя не было слышно. Стало ясно, что команда не проходит, так как отрывной штекер не отпадает и цепь запуска двигателя не замыкается. Видно, выталкивающая пружина оказалась слабоватой и не отрывает штекер.
Решение пришло сразу: надо помочь штекеру отпасть! Серебрянников предупредил:
— Я сам проверю штекер. Оставаться на местах, дверь не открывать, не выглядывать.
Всех волновал вопрос: успеет или не успеет?
Офицер, не сводя глаз с отрывного штекера, приблизился к ракете. Секунду-другую он помедлил и вдруг неожиданно для всех дернул толстый кабель отрывного штекера на себя. Штекер отпал. Двигатель получил команду, ракетчики знали: через несколько секунд он заработает, изрыгая пламя.
Все одновременно воскликнули:
— Что он делает?
А Серебрянников уже бежал стремглав от ракеты в поле. Ведь в его распоряжении были секунды.
Еще не все успели осознать, что произошло, как из камеры сгорания двигателя показался дымок, затем язык пламени. Мощный рев двигателя потряс бетонные стены укрытий. Забушевали клубы дыма, перемешанные с пылью. Ракета пошла.
В укрытии прозвучал приказ:
— Санитарную машину на позицию!
К мощному рокоту ракеты присоединился протяжный вой сирены. Со всех концов к точке пуска устремились машины!..
Когда заработал двигатель ракеты, подполковник Серебрянников уже лежал на дне небольшого окопчика, вырытого в трех десятках метров от ракеты. Он услышал над головой страшный грохот, словно разрывалось небо. Его прижал к земле горячий ураган газов и песка.
«Пошла!..» — пронеслось в голове.
Почувствовав, что ракета ушла, он встал и начал выбираться из окопчика. Звенело в ушах. Со всех сторон к нему бежали люди. Не слыша голосов, видя только их отчаянные жесты, в пыли с ног до головы, он шел к ним навстречу.
— Игорь Александрович, вы целы? Как вы себя чувствуете? — тормошили его.
Оглушенный, не понимающий, о чем его спрашивают, он коротко объяснил:
— Все же выталкивающая пружина отрывного штекера слабовата. Вот и заело немного… А ракету жалко было губить…
Эта история относится ко времени, после которого у нас уже были созданы и испытаны более совершенные, безотказные ракеты.
Вот они какие, ракетчики! Мы привели рассказ инженер-капитана А. Ф. Иванова о мужестве испытателей ракет. Сам автор этого рассказа заслуживает внимания читателей.
Однажды редакционная почта «Красной звезды» принесла письмо от ракетчика, подписавшегося: «Старший инженер-лейтенант А. Иванов». Его письмо было посвящено довольно-таки обычному вопросу — технической учебе воинов. Но наше внимание привлекли наблюдательность автора, умение оценить факты и выделить главное в теме. Офицер резко выступал против формализма и парадности на учениях, когда некоторые начальники видят свою задачу в том, чтобы к приезду проверяющих «посадить деревья там, где они никогда не росли, и посыпать песком дорожки, по которым обычно никто не ходит…».
