Муавия сумел сразу же утвердиться как халиф и обезопасил себя, отказавшись выбрать столицу в неспокойной Аравии, а выбрал ее в верной ему Сирии. Центром всего мусульманского мира сделался Дамаск, достигший вершины в своей истории. Он не был столицей независимого государства уже четырнадцать столетий, и даже тогда он был только столицей библейской Сирии, маленького царства, не более могущественного, чем Израиль.
Династию правителей, правивших из Дамаска в следующем столетии, называют Омейядским халифатом.
Последователи Али не полностью смирились с новым положением дел. Они представляли отчасти персидскую реакцию на арабское господство и пытались объединиться вокруг Хасана, старшего брата Али. Хасан, к несчастью для своих сторонников, был ученый, благочестивый человек, не любивший битвы. Он быстро отрекся от всяких притязаний.
Партия Али, однако, еще держалась в Куфе, и, когда в 680 г. Муавия умер, они пригласили Хусейна, младшего брата Али, возглавить их в борьбе за халифат. Он прибыл в Куфу, по в битве с силами Омейядов был брошен собственными сторонниками и убит в битве при Кербеле, западнее Куфы, 10 октября 680 г. В 700 г. партия Али сделала новую попытку и вновь потерпела неудачу. В 740 г., при внуке Хусейна, они попробовали еще раз и еще раз провалились.
Несмотря на все эти повторные неудачи, партия уцелела и стала известна под именем шиитов (от арабского слова, означающего «приверженец»), то есть приверженцев Али. До сего дня шииты считают Али и его сыновей истинными наследниками Османа, а всех халифов, начиная с Муавии, – узурпаторами. Они отмечают годовщину смерти Хусейна как день траура и почитают Кербелу как святой город. Шиитам противостоят сунниты (от арабского слова, означающего «традиция»), то есть последователи ортодоксальной традиции.
Шиизм имеет в исламе чрезвычайно пеструю историю, и были времена, когда его партизаны контролировали большие провинции. До сего дня они составляют секту меньшинства, включающую лишь около десяти процентов всех мусульман.
Даже при малочисленности шиизм остается выходом для персидского национализма, ибо он образует правящее большинство в современных Иране и Ираке.
Пока продолжались арабские завоевания, халифат Омейядов оставался сильным. К 717 г. мусульманская империя простиралась от восточных границ Афганистана до Атлантики, включая даже Пиренейский полуостров. С запада на восток ширина арабских владений составляла 8 тыс. км, крупнейший участок земли, когда-либо находившийся под единым правлением.
И все же даже арабы дошли до своих пределов. В 717 г. грандиозная попытка захвата Константинополя с суши и с моря была отбита. А в 732 г. арабский авангард был разгромлен в центральной Франции. Первая непреодолимая волна завоеваний кончилась. Еще много столетий ислам продолжал одерживать победы, но при арабах это были победы, второстепенные по характеру, а когда вновь были одержаны крупные победы, они были одержаны под руководством других, не арабских групп.
Фракции, противостоявшие Омейядам, могли теперь приобрести влияние, ибо с прекращением быстрых завоеваний популярность династии стала падать.
Главным противником Омейядов было другое весьма влиятельное семейство из Мекки. Эта семья возводила свое происхождение к аль-Аббасу, дяде Мохаммеда, и получила поэтому имя Аббасидов.
Аббасиды были сунниты и могли, поэтому рассчитывать на поддержку всех суннитов, которые устали от Омейядов. Они могли рассчитывать также на автоматическую поддержку всех шиитов, готовых поддержать даже суннитов против ненавистных Омейядов.
Аббасиды тщательно рассчитали время и собрали своих сторонников на востоке. В 749 г. Абуль-Аббас, тогда глава семьи Аббасидов, прибыл в Куфу и был провозглашен халифом.
Омейяды не уступили без битвы. Их армия бросилась на восток и встретилась с противником на реке Заб, притоке Тигра. Еще раз по соседству с невидимой Ниневией, мертвой уже четырнадцать столетий, разразилась решающая битва.
Армия Аббасидов победила, и в 750 г. Омейядскому халифату пришел конец.
Все члены многочисленного семейства Омейядов были перебиты, за исключением одного, который бежал и достиг Испании. Там в течение двух с половиной столетий блистательная династия Омейядов держалась в одиночку, независимо от остального мусульманского мира.
Династия Аббасидов сразу же перенесла столицу ислама подальше от Сирии Омейядов. Средоточие власти ислама перенесли в Месопотамию, которая еще раз стала правящим центром мировой империи.
Однако Месопотамия была также опорой шиитов, а Аббасиды не могли себе позволить слишком тесных связей с сектой меньшинства из страха вызвать отчуждение больших масс мусульман в других регионах.
Второй аббасидский халиф аль-Мансур ухватился поэтому за возможность разгромить наиболее крайние группировки шиитов. Те нашли нового вождя в лице Мохаммеда, внука Хасана, и он какое-то время сильно досаждал аль-Мансуру и даже завоевал священный город Мекку. В конце, однако, он разделил обычную судьбу потомков Али: он и его брат Ибрагим погибли в сражении.
Такие события делали Куфу все более неудобной для столицы, и аль-Мансур решил построить себе новую. В 762 г. он облюбовал место, занятое тогда незначительной деревушкой Багдад на правом берегу Тигра, примерно в 30 км к северу от Ктесифона.
Строительство Багдада означало медленную смерть Ктесифона, который в течение семи столетий был резиденцией Арсакидов и Сасанидов. Ктесифон использовался как источник строительных материалов для Багдада, и видимый памятник древней династии Сасанидов постепенно исчез с лица земли.
Багдад был величайшим городом из всех, которые видела Месопотамия, больше, чем даже Вавилон в пору его расцвета. На пике своего развития Багдад насчитывал, вероятно, два миллиона населения и какое-то время был величайшим городом мира. Халиф, правящий в Багдаде, простирал свой скипетр от Афганистана на востоке до современного Алжира на западе. (Марокко и Испания, расположенные еще дальше на запад, никогда не признавали власти Аббасидского халифата).
Аль-Махди, сын аль-Мансура, укрепил свое лидерство в исламе, признав суннитскую доктрину официальной доктриной. Шииты, которые живо сознавали свою роль в утверждении Аббасидов на троне, вынуждены были уйти в упорную и непримиримую оппозицию.
Наиболее славный, окутанный легендами период Багдада начался в 786 г., когда на трон вступил сын аль-Махди. То был знаменитый Харун аль-Рашид, или Аарон Справедливый.
Мощь Аббасидов приближалась к своему апогею. Харун многократно нападал на Малую Азию, хотя, по-видимому, каждый раз в ответ на агрессивные действия византийцев. После одного такого акта агрессии Харун написал свой знаменитый короткий ответ византийскому императору: «Я получил твое письмо, сын неверного, и ты не услышишь мой ответ – ты его увидишь».
Каждая из кампаний Харуна в Малой Азии была успешной, и каждый раз византийцы были вынуждены кое-как штопать мир на тех условиях, которые могли выторговать.
Харун вошел даже в историю Западной Европы, ибо в 807 г. обменялся посольствами, дарами и цветистыми дипломатическими любезностями с Карлом Великим, который контролировал тогда часть Европы, занятую современной Францией, Германией и Италией.
Это было сделано не без причин. В те времена в Средиземноморье было четыре великие державы. Две из них были христианскими: Западная империя Карла Великого и Восточная империя со столицей в Константинополе. Две другие были мусульманскими: Аббасидский халифат Харун аль-Рашида и королевство Омейядов в Испании.
Карл Великий постоянно вел войну с Испанией Омейядов и был соперником византийского императора. Харун аль-Рашид постоянно воевал с византийцами и был соперником испанских Омейядов. Поскольку Карл и Харун имели общих врагов, они, естественно, выказывали взаимную дружбу, невзирая на разницу религий. Из такого совпадения интересов, очень часто встречающегося в истории, родились пословицы вроде: «Политика делает странных любовников».
Успехи Харуна на войне и его влияние в цивилизованном мире соответствовали просвещенному управлению и четко разработанной системе налогообложения и финансов. В результате империя процветала и, в общем, не проявляла недовольства.
При Аббасидах, избравших центром Месопотамию, чисто арабская элита, которая господствовала в первом столетии мусульманской власти, когда столицы были в Мекке и в Дамаске, начала уступать позиции. Мусульманская цивилизация начала приобретать все более и более глубокий персидский оттенок. (Хотя, конечно, язык Месопотамии постепенно становился арабским и таковым с тех пор и остался.) Так, главными советниками ранних Аббасидов были члены благородной персидской семьи Бармесидов, покровителей искусства и литературы. Когда Харун аль-Рашид стал халифом, он сделал одного из членов этой семьи, Яхью, своим визирем, или первым министром. Джафар, его сын, стал приятелем и компаньоном Харуна.
