грамот бывшей Коллегии экономии» и «Памятников русского законодательства». Кроме того, наблюдал за изданиями «Писем и бумаг Петра Великого» и сборника «Россия и Италия».
В 1900 году он представил в Академию наук план издания русских архивных документов XV–XVIII веков. В первую очередь он наметил издание материалов бывшей «Коллегии экономии».
Отчеты Лаппо-Данилевского о подготовительных работах для издания этих материалов в «Известиях» Академии наук.
До своей смерти (1919) Лаппо-Данилевский успел закончить для печатания первый том «Сборника грамот Коллегии экономии». Издан он был в 1922 году.
Лаппо-Данилевский принимал участие и в археологических съездах. Был председателем одного из отделений Новгородского съезда (1911). Внимательно следил он и за развитием научной деятельности губернских архивных комиссий, в создании которых он участвовал (см. выше главу XVII).
Организаторская деятельность Лаппо-Данилевского не ограничивалась Россией. Он состоял членом Международного социологического института. В 1913 году он участвовал в Международном историческом конгрессе в Лондоне и прочел там доклад о развитии идеи государства в России от Смутного времени до реформ XVIII века.
Местом заседания Международного исторического конгресса 1918 года был назначен Петербург. Лаппо-Данилевский – председателем Исполнительного комитета по устройству этого конгресса. Конгресс не мог состояться из-за Первой мировой войны.
Для Европы и Америки Лаппо-Данилевский был живой связью с русской исторической наукой. Когда кто-либо из иностранных ученых приезжал в Россию для занятий в архивах и библиотеках, он прежде всего обращался в Академию наук к Лаппо-Данилевскому, и тот налаживал ему нужные для него знакомства с русскими коллегами и учеными учреждениями.
Многих из этих ученых он приглашал к себе на дом, на свои вечерние приемы. В 1915–1916 годах я бывал на этих научных беседах, собиравшихся, сколько помню, по понедельникам. Собрания эти были немноголюдные, но очень много дававшие всем участникам.
Александр Сергеевич сначала беседовал с каждым гостем отдельно – остальные в это время разговаривали друг с другом.
Отдельные беседы были чрезвычайно ценны для их участников. Каждому представлялась возможность сказать о ходе своей научной работы и получить советы Александра Сергеевича по литературе и характеру нужных источников.
После этого бывал общий разговор, в котором и Лаппо-Данилевский принимал живое участие. Говорили о научных новостях, о новых направлениях в исторической науке, о методологии истории.
Я старался не пропускать ни одного из вечеров у Лаппо-Данилевского, но не всегда это удавалось. В числе постоянных посетителей были историк русского права Михаил Александрович Дьяконов и археограф С. Н. Валк (участник семинара Лаппо-Данилевского по дипломатике частных актов).
Часто бывали и иностранные ученые, в том числе два американца – Франк Гольдер (занимавшийся историей Сибири) и Р. Г. Лорд (занимавшийся историей Польши).
Эти беседы были как бы отголоском широкой организационной деятельности Лаппо-Данилевского – и русской, и международной.
С середины 1820-х годов по 1860-е годы включительно главное русло русской историко-философской мысли проложено было мощным влиянием гегельянства.
Социологическое позитивистское течение было представлено гораздо слабее. Наоборот, в 1870-х и 1880-х годах позитивистское направление в русской общественной мысли выступает на первый план. Одной из острых проблем становится соотношение личности и общества.
Наиболее видными представителями социологического течения в русской философии были Н. И. Кареев, П. Л. Лавров и Н. К. Михайловский.
Философии истории придавал большое значение также историк Древней Греции и Средневековья Михаил Матвеевич Стасюлевич (1826–1911).
Его главный труд в этой области – «Опыт исторического обзора главных систем философии истории» (1866) – от Августина до Бокля. В этой книге он ограничился только основными системами, которые, по его мнению, «имели самое широкое и далекое влияние на судьбу исторической мысли… и в то же время представляли между собою некоторую связь, передавая свою задачу из рук одного поколения в руки другого».
При всем разнообразии различных теорий Стасюлевич находил возможным подвести их под две категории: теорию вечного исторического круговращения и теорию вечного исторического прогресса.
Николай Иванович Кареев (1850–1931) родился в Москве. Детство провел в Смоленской губернии, учился в пятой московской гимназии. В 1869 году поступил в Московский университет. Главным учителем его был В. И. Герье. Кареев был деятельным участником его семинара. Уже тогда проявился его интерес к эпохе Французской революции 1789 года.
На тему о положении французских крестьян перед революцией Кареев написал и свое кандидатское сочинение. По окончании университета он был оставлен при кафедре истории для подготовки к профессорскому званию. В 1876 году выдержал магистерский экзамен и получил заграничную командировку во Францию для писания своей магистерской диссертации. Этот труд – «Крестьяне и крестьянский вопрос во Франции в последнюю четверть XVIII века» (1879) – был основан на изучении архивных материалов, ранее никем не использованных. По признанию французских историков, Кареев проложил дорогу дальнейшему изучению крестьянского вопроса во Франции.
После защиты магистерской диссертации Кареев получил кафедру в Варшавском университете, где преподавал до конца 1881 года, когда перешел в Петербург. Там он сначала получил кафедру в Александровском лицее, а вслед за тем в Петербургском университете и на Бестужевских женских курсах.
В 1899 году Кареев по распоряжению Министерства народного просвещения был удален из университета. Вернулся он на университетскую кафедру только в 1906 году. В 1910 году Академия наук избрала его своим членом-корреспондентом.
Для писания докторской диссертации Кареев обратился к своим размышлениям о философии истории. Труд этот был издан под заглавием «Основные вопросы философии истории» (два тома, 1883).
Первая часть заключает в себе, главным образом, историю и критику «историософических идей» и рассмотрение методов философии истории. Вторая – критику тогдашних учений биологии, антропологии, психологии и социологии и основанные на ней общие воззрения на сущность прогресса. В этом своем труде Кареев дал критический обзор огромной литературы предмета.
Более того, он предвосхитил идеи немецких философов Виндельбанда и Риккерта. Лет за десять до Виндельбанда Кареев установил различие между двумя категориями наук: между номологическими (по его терминологии) и феноменологическими (к кругу последних принадлежит история).
Соответствующие термины Виндельбанда – науки номотетические и идеографические. Продолжением «Основных вопросов философии истории» является другой труд Кареева – «Сущность исторического прогресса и роль личности в истории» (1890). В этой книге Кареев стремился выяснить, «как действует личность на другие личности и почему отдельные случаи такого действия представляют собой крайнее неравенство». Кареев признает относительную самостоятельность и оригинальность личности, не отрицая действия на нее общих причин и общих влияний. «Герои» действуют на толпу, а толпа на «героев». Сущность исторического процесса Кареев определяет как взаимодействие личностей и среды.
Первая книга Кареева («Основные вопросы философии истории») произвела большое впечатление и вызвала горячие споры. Вторая («Сущность
