нескольких сотен экземпляров для рассылки во все публичные библиотеки страны [914]. По этому поводу центральная газета
Le Moniteur Universel сообщала:
… министр внутренних дел только что постановил, что в публичные библиотеки будет передано определенное количество экземпляров Истории Жанны д'Арк господина Лебрен де Шарметта. Этот труд, исключительно французский [по своему духу], обращает на себя внимание глубиной [проведенного] исследования и чувствами, которые [сподвигли автора] на его написание, и вызывает уважение и интерес у истинных друзей национальной славы. Мы (члены редакции — О. Т.) с ним ознакомились и полагаем, что он в полной мере соответствует документам о Деве и ее семье [915].
Спустя еще два года, в 1819 г., на втором художественном Салоне эпохи Реставрации оказались представлены сразу несколько картин, сюжетом которых стала эпопея Жанны д'Арк, о чем Жак-Луи Давиду писал один из его учеников:
Тридцать лет назад, мой дорогой мэтр, благовоспитанный человек не посмел бы произнести имя Жанны д'Арк без смеха. Это, так сказать, вошло в поговорку, что нельзя всерьез говорить о женщине, воспетой Шапленом и осмеянной Вольтером, который создал прекрасную поэму, но вместе с тем [совершил] дурной поступок… Истина и добродетель рано или поздно должны были восторжествовать над тонкостями прекрасного ума и преследованиями гения. Живопись [также] пожелала вернуть свой долг. Девы буквально заполонили Салон. Жанна д'Арк запечатлена [на картинах] в главные моменты своей слишком короткой карьеры, и практически вся ее жизнь проходит перед [нашими] глазами [916].
Посетители Салона могли, в частности, лицезреть портрет «Мадемуазель Дюшенуа в роли Жанны д'Арк» Рене-Теодора Бертона, полотна «Гибель Жанны д'Арк» Ле Сажа, «Жанна д'Арк добывает меч Карла Мартелла в лесу Фьербуа» Пьер-Антуана Монгэна, «Жанна д'Арк, посвящающая себя делу спасения Франции перед статуей Девы Марии» Жак-Огюста Ренье, «Арестованная Жанна д'Арк в Руане» Пьер-Анри Ревойя [917]. Именно здесь Людовик XVIII, лично посетивший выставку, приобрел ныне, к сожалению, утраченную картину Жан-Антуана Лорана «Жанна, посвящающая себя делу спасения Франции перед статуей св. Михаила». Король преподнес ее в дар жителям Домреми, разместившим ее в доме семьи д'Арк. Поскольку художник сам являлся уроженцем Лотарингии, подобный выбор оказывался легко объяснимым [918]. Еще одним подарком монарха стал его собственный бюст, также украсивший отчий дом героини Столетней войны и также ныне утраченный [919].
Само это здание оказалось в центре общественного внимания еще в 1815 г., когда военные силы Седьмой коалиции оккупировали Францию после битвы при Ватерлоо. Некий прусский граф, посетивший Домреми, предложил владельцу дома Николя Жерардену выкупить у него владение за 6 тысяч франков, однако тот из чувства патриотизма отказался от выгодной сделки, ссылаясь на то, что ведет свой род от одного из крестных детей Жанны д'Арк, а потому не может допустить, чтобы ее наследие перешло в руки чужака [920]. В 1818 г., когда иностранные войска покинули французские территории, поступок Жерардена оказался оценен по достоинству: Генеральный совет департамента Вогезов выкупил дом «той, что спасла Францию своими советами и доблестью и сохранила мир своими добродетелями», за 2500 франков [921], а бывший владелец был назначен смотрителем создающегося мемориала [922]. В том же году в Орлеане в честь Николя Жерардена выпустили памятную медаль, надпись на которой превозносила отсутствие у него «личного интереса в деле сохранения для Франции дома, где родилась Жанна д'Арк» [923]. В сентябре 1820 г. газета Le Moniteur Universel назвала Жерардена «достойным и смелым» патриотом своей страны [924], а еще через месяц он оказался пожалован орденом Почетного легиона и стал кавалером большого креста [925].
Более того, осенью 1818 г. в Париже были представлены две театральные постановки, посвященные событиям в Домреми. Зрители могли узнать подробности несостоявшейся сделки с иностранным покупателем из одноактной комедии «Дом Жанны д'Арк» Рене Перена [926] или из одноименного водевиля Мишель-Николя Балиссон де Ружемона [927]. Впрочем, как того и следовало ожидать после провала последней военной кампании Наполеона, главным антагонистом в обеих пьесах выступал не прусский, а английский офицер. В комедии Перена он носил имя Белфорд [928] и пытался «срочно» (exprès) выкупить дом семейства д'Арк у обнищавшего владельца, однако жители Домреми в конце концов изгоняли его из деревни. В заключительной сцене пьесы актеры поясняли зрителям, что значит быть настоящим французом: такому человеку не стоило гнаться за английскими «вкусами, модами и привычками» [929], но следовало «восхищаться славой Жанны д'Арк, ее отвагой и свершениями», а уж «почитать память о ней» он был просто обязан [930].
В водевиле Балиссон де Ружемона события были представлены в более драматичном ключе: богатый путешественник милорд Артур (Milord Arthur) предлагал заплатить за дом 24 тысячи франков, но лишь для того, чтобы полностью уничтожить его [931]. Он также планировал похитить из деревни надгробие с могилы Жанны д'Арк (якобы расположенной там), увезти его в Лондон и сохранить в качестве экспоната для своего кабинета курьезов [932]. В конце концов владелец дома по имени Жерар (явно отсылавшему к фамилии Николя Жерардена) отказывался от заманчивой сделки и уступал свое имущество некоему французскому полковнику Франвиллю (Franville) за скромную сумму в 3 тысячи франков на том условии, что родовое гнездо Жанны д'Арк будет содержаться в надлежащем виде [933].
Таким образом, именно в эпоху Реставрации дом Орлеанской Девы в Домреми превратился в памятник национального значения: за его состоянием пристально наблюдали центральное правительство и лично Людовик XVIII, который пожертвовал на восстановление здания и прилегающего участка 20 тысяч франков [934]. Le Moniteur Universel сообщал своим читателям о планах местной администрации по благоустройству только что приобретенной собственности, одновременно давая понять, сколь жалкий вид в настоящий момент она имеет:
Существует план реставрации бывшего жилища Жанны д'Арк, [который составлен] с учетом всех возможных мер предосторожности, дабы сохранить в неприкосновенности все, чем она когда-то пользовалась, что о ней напоминает. Барельеф, помещенный над входной дверью, [ведущей] на улицу, и сильно поврежденный революционными вандалами, будет полностью восстановлен. В центре внутреннего двора, огороженного железной решеткой и размещенного перед главным фасадом, установят статую героини. Презренные [домашние] животные, долгое время занимавшие ее собственную комнату, будут убраны: жалкое стойло превратится в почитаемое [посетителями] помещение. Сундук Жанны д'Арк, в котором [в настоящее время] хранятся рабочие инструменты, обретет [более] достойное применение; умывальня, служившая девушке для хозяйственных нужд, станет ценным объектом, освященным памятью о героине [935].
Восстановительные работы начались в том же 1818 г. под руководством Жан-Батист-Проспера Жоллуа, выпускника Политехнической школы, интересовавшегося живописью, археологией
