I. ЦАРИ
Генрих IV, взойдя на трон, столкнулся с проблемой восстания. В Уэльсе Овейн Глин Двр на мгновение (1401–08) сверг английское господство, но будущий Генрих V, теперь уже принц Уэльский, одолел его с помощью лихой стратегии; а Оуэн Глендауэр, восемь лет ведя охотничью жизнь в валлийских крепостях и скалах, умер через несколько часов после получения полного помилования от своего доблестного завоевателя. Синхронизировав свое восстание с восстанием Глендауэра, Генри Перси, граф Нортумберленд, возглавил восстание дворян севера против короля, неспособного выполнить все обещания, которые он дал им за помощь в свержении Ричарда II. Безрассудный сын графа Гарри «Хотспур» (незаслуженно любимый Шекспиром) повел нерешительные и неадекватные силы против короля при Шрусбери (1403); там юноша погиб в глупом героизме, Генрих IV мужественно сражался в первых рядах, а его сын-бездельник, «принц Хэл», проявил храбрость, которая принесет победу при Азенкуре и Франции. Эти и другие неприятности не оставили Генриху ни времени, ни желания заниматься государственными делами; его доходы отставали от расходов; он бестактно ссорился с парламентом и закончил свое правление в условиях финансового хаоса и личных несчастий — проказы, выпадения прямой кишки и венерических заболеваний.1 «Он отошел к Богу, — говорит Холиншед, — в год своего сорокашестилетия… в великом недоумении и с малым удовольствием».2
В традициях и у Шекспира Генрих V прожил свободную и веселую юность и даже участвовал в заговоре, чтобы захватить трон у отца, лишенного сил из-за болезни, но упорно стремившегося к власти. Современные летописцы лишь намекают на его кутежи, но уверяют, что после восшествия на престол «он превратился в другого человека, научился быть честным, серьезным и скромным».3 Тот, кто резвился с топерами и тартами, теперь посвятил себя тому, чтобы возглавить объединенное христианство против наступающих турок, добавив, однако, что сначала он должен завоевать Францию. Он достиг своей ближайшей цели с поразительной быстротой, и на какое-то время на трон Франции сел английский король. Немецкие князья посылали ему подношения и подумывали о том, чтобы сделать его императором.4 Он недолго соперничал с Цезарем в планировании кампаний, снабжении армий провиантом, привязанности к своим войскам и в том, чтобы подвергать себя опасности в любых сражениях и при любой погоде.
Внезапно, будучи еще тридцатипятилетним юношей, он умер от лихорадки в Буа-де-Винсенн (1422).
Его смерть спасла Францию и едва не погубила Англию. Его популярность могла бы убедить налогоплательщиков спасти правительство от банкротства; но его сыну Генриху VI при вступлении на престол было всего девять месяцев, и позорная череда коррумпированных регентов и неумелых генералов погрузила казну в неподъемные долги. Новый правитель так и не вырос до королевского роста; он был деликатным и обучаемым неврастеником, любившим религию и книги и содрогавшимся при мысли о войне; англичане оплакивали, что потеряли короля и приобрели святого. В 1452 году, подражая Карлу VI Французскому, Генрих VI сошел с ума. Через год его министры подписали мир, признав поражение Англии в Столетней войне.
Ричард, герцог Йоркский, два года управлял страной в качестве протектора; в туманный промежуток времени Генрих отстранил его от власти (1454); разгневанный герцог потребовал себе трон по наследству от Эдуарда III; Он заклеймил ланкастерских королей как узурпаторов и присоединился к Солсбери, Уорику и другим баронам в Войне Роз — красной ланкастерской и белой йоркистской, — которая на протяжении тридцати одного года (1454–85) сталкивала знатных со знатными в неутомимом самоубийстве англо-норманнской аристократии и оставила Англию обнищавшей и опустошенной. Солдаты, демобилизованные нежданным миром и не желающие возвращаться к крестьянским заботам, записывались в ряды обеих сторон, грабили деревни и города и убивали всех, кто вставал на их пути. Герцог Йоркский был убит в сражении при Голдсмите в Уэйкфилде (1460), но его сын Эдуард, граф Марч, продолжал войну безжалостно, истребляя всех пленных, с родословной или без нее; в то время как Маргарита Анжуйская, мужественная королева нежного Генриха, возглавила сопротивление ланкастерцев с неприкрытой свирепостью. Марч одержал победу при Тоутоне (1461), положил конец династии Ланкастеров и стал, как Эдуард IV, первым королем-йоркистом.
Но человеком, который действительно правил Англией в течение следующих шести лет, был Ричард Невилл, граф Уорик. Глава богатого и многочисленного клана, обладатель властной и в то же время увлекательной личности, столь же тонкий в государственном управлении, сколь и блестящий в войне, «Уорик — делатель королей» стал зачинателем победы при Тоутоне и возвел Эдуарда на трон. Король, отдохнув от раздоров, посвятил себя женщинам, а Уорик управлял так хорошо, что вся Англия к югу от Тайна и к востоку от Северна (поскольку Маргарет все еще сражалась) почитала его как короля, но только по имени. Когда Эдуард восстал против реальности и обратился против него, Уорик присоединился к Маргарите, изгнал Эдуарда из Англии, восстановил номинальную власть Генриха VI (1470) и снова стал править. Но Эдуард организовал армию с помощью бургундцев, переправился в Халл, разбил и убил Уорика при Барнете, победил Маргариту при Тьюксбери (1471), убил Генриха VI в башне и жил долго и счастливо.
Ему был всего тридцать один год. Коминес описывает его как «одного из самых красивых мужчин своего возраста», который «не испытывал никакого удовольствия ни от чего, кроме дам, танцев, развлечений и погонь».5 Он пополнил свою казну, конфисковав поместья Невилей и приняв от Людовика XI в качестве взятки за мир 125 000 крон и обещание давать еще по 50 000 в год.6 Облегчившись, он мог игнорировать парламент, чья единственная польза для него заключалась в том, чтобы голосовать за его средства. Почувствовав себя в безопасности, он снова предался роскоши и праздности, изнурял себя любовью, толстел и веселился и умер в сорок один год в полном блеске своей личности и могущества (1483).
Он оставил двух сыновей: двенадцатилетнего Эдуарда V и девятилетнего Ричарда, герцога Йоркского. Их дядя Ричард, герцог Глостер, последние шесть лет служил государству в качестве главного министра, причем с таким усердием, благочестием и мастерством, что, когда он объявил себя регентом, Англия приняла его без протеста, несмотря на его «плохо сложенные конечности, кривую спину, суровое лицо и левое плечо намного выше правого».7 То ли от опьянения властью, то ли от справедливых подозрений в заговорах с целью его свержения, Ричард заключил в тюрьму нескольких
