Что можно сказать? Тут татары злые громят русские земли и устраивают, по утверждению доктора исторических наук Б. В. Сапунова, геноцид а ля красная Кампучия, а новгородский летописец забавляется светской хроникой — «оженися князь Олександръ… и венчася в Торопчи…». Действительно, событие значительнейшее. Другое дело состоит в том, что Александр — сын Ярослава, т. е. великого князя всея Руси.
Кто же отвоевал Ярославу это всероссийское княжение? Батый, кто же еще!
В общем, несмотря на пресловутое «татарское нашествие» жизнь на Руси шла своим чередом. Л. Н. Гумилев по этому поводу недоумевает: «Советские историки, глубоко изучившие проблему, приводят интересные подробности. Несмотря на непосредственную опасность нашествия, в Южной Руси не было заметно никаких попыток объединиться для отражения врага. Продолжались княжеские усобицы; летописец рядом с рассказом о разгроме монголами Переяславля и Чернигова спокойно рассказывает о походе Ярослава, во время которого тот „град взя Каменец, а княгыню Михайлову со множеством полона приводе к своя си“. Продолжались усобицы в самом Киеве. Киевский князь Михаил Всеволодович бежал „пред Татары в Оугры“, и освободившийся киевский стол поспешил захватить один из смоленских князей, Ростислав Мстиславич, но был вскоре изгнан… Даниилом Галицким, ничего не сделавшим для подготовки города к обороне; он даже не остался в Киеве, оставив за себя „тысяцкого Дмитра“… Никакой „помощи от других южнорусских княжеств Киев не получил“ (ссылка на Каргалов В. В. „Внешнеполитические факторы развития феодальной Руси“). Принято винить за поражение феодалов-князей, однако богатые приволжские города, находившиеся в составе Владимирского княжества, — Ярославль, Ростов, Углич, Тверь и другие — вступили в переговоры с монголами и избежали разгрома» (Гумилев Л. Н. «Древняя Русь и Великая степь»).
Кроме того, что русские князья во время «татарского нашествия» занимались междоусобицами, они же еще и вели светскую хронику. У Ярослава дочурка родилась, Александр женился, и все это надо записать. А доктор исторических наук Б. В. Сапунов пишет о каком то геноциде. Да какой геноцид, тут у князя Александра свадьба!
Итак, к 1240 году в Венгрии собралась «вся королевская рать», а именно — Михаил Всеволодович Черниговский, Даниил Романович Галицкий и половецкий хан Котян. Все как один принимали участие в битве на Калке против «злых татаровей». В этой битве принимал также участие еще один неприятель Ярослава Всеволодовича — Мстислав Мстиславич Удалой, который разгромил войско Ярослава и его брата Юрия при Липице. Мстислав не дожил до событий 1240 года (ум. 1228 г.), а то бы и он оказался к тому времени при дворе венгерского короля Белы IV. Как пить дать оказался бы. На худой конец убежал бы в Польшу.
Л. Н. Гумилев задается вопросом: «Зачем было Батыю вторгаться в Венгрию?» Действительно, зачем?
«Бела IV принял к себе половецкую орду хана Котяна. Половцы, согласно договору, крестились в католичество и составили крепкую силу, подчиненную королю. Но венгерские магнаты, обеспокоенные усилением короны, предательски убили в Петите Котяна и других неофитов. Узнав об этом, половцы восстали и ушли на Балканы. Позднее уцелевшие половцы поступили на службу к императору Никеи Иоанну III Ватацу.
Так же негостеприимно были встречены русские князья, просившие Белу IV о помощи и брачном союзе, — Михаил Всеволодович Черниговский и Даниил Романович Галицкий. „Не бы бе любови межа има“.
Бела IV избавился от многих союзников, которые были ему и его магнатам несимпатичны. За это расплатился венгерский народ, покинутый королем на расправу монгольским воинам, разъяренным гибелью своих боевых товарищей в боях и при осадах городов. „Многие были убиты в Польше и Венгрии“, — сообщает посол папы к монгольскому хану, Плано Карпини.
Крупные города Венгрии — Пешт, Варадин, Арадл Перег, Егрес, Темешвар, Дьюлафехервар — пали. Затем подверглись разгрому Словакия, Восточная Чехия и Хорватия. Европа была в панике, страх охватил не только Германию, но и Францию, Бургундию и Испанию, и повлек за собой полный застой торговли Англии с континентом» (Гумилев Л. Н. «Древняя Русь и Великая степь»).
Возможным будет предполагать, что Батый устроил так называемую «превентивную войну». Т. е. не стал дожидаться, пока Михаил, Даниил и примкнувший к ним Котян при поддержке короля Белы устроят какой-нибудь «крестовый поход» на Русь, и решил задавить «зверя в его логове».
Венгерские магнаты не то чтобы боялись «усиления короны», а скорее всего элементарно боялись проблем, которые могут принести за собой вышеназванные «политические эмигранты». В этом они не ошиблись. Очень скоро появились веские доказательства их опасениям в лице злых татаровей хана Батыя.
Л. Н. Гумилев пишет, что венгерским магнатам кто-то был «несимпатичен». При чем тут симпатии и антипатии? Магнатам более всего была симпатична их собственная жизнь, которую могли безвременно прервать кровожадные батыевцы.
Что прямо следует из летописных сообщений?
Погром Киева не входил в планы Батыя, который послал Менгу-хана с дипломатической миссией к Михаилу Всеволодовичу. Татары не отомстили за убитых послов и не штурмовали Киев. Более того, они не воспользовались бегством Михаила Всеволодовича и не стали принуждать Киев к сдаче, хотя момент был удобный, поскольку город остался без военного руководства. Татары просто ушли.
В Киеве, очевидно самоуправным образом, взял власть Ростислав Мстиславич. Татары не отреагировали никак.
Далее в Киев прибывает Даниил Романович, любимец и протеже римского папы, арестовывает князя Ростислава, ставит воеводу Дмитрия с приказом «обдержати противу Татар», а сам двигается в направлении Венгрии. Вот тут татары и приходят.
Приходит лично царь Батый «в силе тяжце». И «не бе бо слышати въ граде дроуга кь дроугу глаголюща въ скрипани телегъ его и въ множестве ревеньа вельблоудъ его и отъ рзаниа стадъ конь его. И бе исполнена земля Роускаа ратныхъ…». «Пастави же Батый порокы к городу подле врата Лядскаа, тоу бо беаху пришли дебри. Порокомъ же бьюще беспрестани день и нощь, и выбиша стены…».
В описании событий 1237–1238 гг. никаких хоть сколько-нибудь конкретных сведений о войске Батыя не наблюдается. В описании событий 1240 года они есть, вплоть до численности пороков. «И прииде к городоу Колодяжну и постави пороковъ 12».
Летопись упоминает о верблюдах и о множестве телег, т. е. говорит об обозе батыевского войска. Да и какое может быть войско без обоза!
Если говорить о событиях 1237–1238 гг., то вряд ли можно предполагать, что Батый брал с собой верблюдов зимой. Он брал… телеги? Вообще — то, зимой люди на Руси ездили на санях. Но, на мой взгляд, монгольская армия с санным обозом выглядит достаточно диковинно и однозначно утверждать, что зимний обоз Батыя был санным, я не стану, а потому в дальнейших расчетах я буду учитывать как тележный, так и санный вариант. Итак. На телеги (либо сани) Батый грузил фураж, продовольствие, оборудование для ремонтных и саперных работ и т. д. В общем, все как у людей. Это очень важный момент. Восхвалители монгольского воинства, все время стараются вопрос об обозных подразделениях и телегах (санях) каким-то образом обойти. Ездили, дескать, монголы о треконь, очень быстро и очень далеко, телег (саней) не возили, а на крепостные стены ны просто прыгали как кузнечики.
Каковы будут выводы из летописных сообщений? Поход Батыя был спровоцирован неразумной политикой Даниила Романовича Галицкого и носил карательный характер, а вовсе не завоевательный. Сам Даниил Романович проявил себя не лучшим образом, сначала убежал в Венгрию, где пытался заключить союз с королем Белой, затем побежал в Польшу, бросив свои земли на татарский произвол.
Даниил Романович искал союзников в Венгрии и в Польше. Обратимся к событиям, предшествующим походу Батыя.
Л. Н. Гумилев сообщает следующее:
«При Романе Волынском Галичина была передним краем Руси, но после его гибели она стала поприщем борьбы Венгрии, Польши и Черниговского княжества, а местное население — князья, бояре, горожане — вынуждены были примыкать то к той, то к иной стороне…
В 1205–1206 гг. черниговские и польские войска при помощи половцев и берендеев попытались овладеть Галичиной, но были отражены венграми…
Роман Игоревич при помощи венгров выгнал из Галича своего брата Владимира. Потом сам был изгнан в 1210 г. Ростиславом Рюриковичем Смоленским и восстановлен венгерским королем Андреем II. Однако Андрей II затем послал войско, пленившее Романа и захватившее Галич. А в это время поляки предприняли завоевание Волыни.
Режим венгерских захватчиков вызвал в Галиче возмущение горожан и части бояр. Книжник Тимофей именовал коменданта города — палатина Бенедикта Бора антихристом, ибо он „томил“ бояр и граждан, бесчестил их жен и даже монахинь. Роман Игоревич бежал из Венгрии в родной Путивль к брату Владимиру. Туда же прибыл из Польши третий брат — Святослав, и братья приняли приглашение галичан освободить их от венгерского господства, „поидоша ратью“, без труда заняли Галич… и тут показали себя.
