княжеству связывали с двумя сообщениями о московско-рязанских отношениях на рубеже XIII–XIV вв.: 1) поход Даниила Александровича осенью 6809 ультрамартовского (т. е. 1300 [115])г. к Переяславлю-Рязанскому, в результате которого рязанский князь Константин Романович был разбит и попал в московский плен [116]; 2) приезд Юрия Даниловича осенью 6815 г. (по датировке, содержащейся в Троицкой и Симеоновской летописях; реально, видимо, речь шла о событиях осени 1305 г. [117]) в Москву «с Рязани» и убийство им зимой того же года содержавшегося в плену Константина Рязанского [118]. Недавно, однако, были предложены две другие датировки.
К. А. Аверьянов предположил, что в начале XIV в. московским князьям досталась половина Коломны, а другую приобрел еще в конце 1210-х гг. отец Александра Невского Ярослав Всеволодич, в качестве приданого за своей третьей женой – рязанской княжной [119]. Безосновательность такой гипотезы показана А. Б. Мазуровым [120]. Добавлю, что Ярослав Всеволодич (чей третий брак, следует отметить, фантастичен [121]) не владел в конце 10-х гг. XIII в. Москвой, и Коломна должна была бы в этом случае отойти к его Переяславскому княжеству, а не к великому Владимирскому, в составе которого Москва находилась до смерти Александра Невского.
По мнению А. И. Цепкова, Коломна была присоединена к Московскому княжеству только в 1325–1327 гг.; основанием для этого служит упоминание в московско-рязанских докончаниях XV в. границы между княжествами, начиная со времен Ивана Калиты и Ивана Ярославича Рязанского, одновременно правивших только в этот отрезок времени [122]. Но дело в том, что отсылка к временам этих князей в договорных грамотах касается «Володимерьского порубежья», т. е. границы Рязанского княжества не с собственно Московским, а с великим Владимирским; Коломна же упомянута при описании собственно московско-рязанской границы, которое отсылок к прежним правителям не содержит [123].
Автор новейшего монографического исследования о средневековой Коломне А. Б. Мазуров, рассмотрев историографию вопроса и справедливо отводя точки зрения К. А. Аверьянова и А. И. Цепкова, ограничился констатацией, что присоединение Коломны имело место «около 1300–1306 гг.», посчитав, что по недостатку источников окончательно решить этот вопрос невозможно» [124]
Полагаю, что проблема проясняется, если уделить внимание записи Лаврентьевской летописи под 6808 ультрамартовским (т. е. 1299) г.:
«Того же лѣта рязаньскыи князи Ярославичи у Переяславля» [125]. Во фразе пропущено сказуемое. Речь явно идет о борьбе разных ветвей рязанской династии за главный стол земли, развернувшейся после смерти в том же 1299 г. князя Ярослава Романовича [126]. У него остался младший брат Константин и сыновья Михаил и Иван – те самые «Ярославичи» [127]. А в следующем году «Данило князь московъскыи приходилъна Рязань ратью и билися у Переяславля, и Данило одолѣлъ, много и татаръ избито бысть, и князя рязанского Костянтина нѣкакою хитростью ялъ и приведъ на Москву» [128]. Видимо, имело место вмешательство Даниила в рязанскую усобицу на стороне Ярославичей [129]. Позже на рязанском столе княжил Михаил (он упомянут в жалованной грамоте, предположительно датируемой 1303 г.), а затем (до 1327 г.) Иван [130]. Очевидно, при поддержке московского князя, победившего и пленившего Константина, Ярославичи и овладели Переяславлем-Рязанским. Платой Даниилу за помощь стала Коломна.
В предшествующую эпоху Коломна была, по-видимому, стольным городом удела в Рязанском княжестве [131]. Не исключено, что это был удел именно Константина Романовича – младшего из трех братьев (собственный удельный стол Ярослава был в Пронске [132]). Если это так, то Даниил в обмен на помощь Ярославичам в овладении главным столом Рязанской земли получил удел (или часть удела со стольным городом) побежденного им и его союзниками князя.
Приезд Юрия в 1305 г. в Москву «с Рязани», видимо, имел место при возвращении его из Орды. Не исключено, что летописное известие [133] намекает на какие-то переговоры московского князя с рязанскими Ярославичами по поводу судьбы пленного Константина и Коломны. Вскоре Юрий убивает Константина. Согласно поздней (20-е гг. XVI в.) Никоновской летописи, в 1308 г. в Орде был убит сын Константина Василий [134]. С событиями 1305 г. и, возможно, с гибелью Василия допустимо связывать закрепление присоединения Коломны к Москве, но событием, в связи с которым можно говорить о реальных механизмах этого присоединения, является только военный конфликт 1300 г. Таким механизмом стало, по-видимому, соглашение московского князя с одной из противоборствующих группировок князей Рязанской земли.
Неясен вопрос о приокских волостях, находившихся западнее тех, которые в духовных грамотах московских князей характеризуются как «коломенские» – расположенных по левым притокам Оки Лопасне и Наре и вошедших по завещанию Ивана Калиты в удел его младшего сына Андрея [135]. Существует как мнение об их присоединении вместе с Коломной [136], так и о переходе из Черниговской земли в состав Суздальской (и, следовательно, с 70-х гг. XIII в. – выделившегося тогда в ее составе [137] Московского княжества) во времена Всеволода Большое Гнездо [138]. Представляется, что есть основания говорить о присоединении в 1300 г. территорий по р. Лопасне. В завещании сына Калиты Ивана Ивановича предусматривается возможность потери по воле Орды «Коломны, или Лопастеньских мѣстъ, или отмѣнных мѣстъ Рязаньскихъ» [139]. «Отменные места рязанские» отошли к Москве при сыновьях Калиты [140]. Раз «Лопастенские места» названы между двумя приобретениями, сделанными из земель Рязанского княжества, не может вызвать сомнений, что и они находились ранее в ее составе (отчего бы опасаться отнятия Ордой исконно московских территорий?) и были присоединены к Москве не раньше Коломны. «Лопастенские места» включали в себя и населенный пункт Лопасню, расположенный на правом берегу Оки напротив устья р. Лопасни [141]. В 1353 г. Лопасня была захвачена рязанским князем Олегом Ивановичем и впоследствии (по московско-рязанскому договору 1381 г.) сохранялась за Рязанью [142]. Земли же по р. Наре под определения «Коломна» и «Лопастенские места» не подходят: от коломенских волостей они отделены расположенной восточнее Лопасней, а «лопастенскими» вряд ли могли быть названы, так как Лопасня – менее значительная река, чем Нара. Следовательно, территории по р. Наре (часть будущего Серпуховского удела), скорее всего, не рассматривались как отнятые у Рязани; вероятно, они были в составе Московского княжества с начала его существования [143].
Можайск называется среди московских владений в духовных грамотах Ивана Калиты [144]. Ранее он входил в состав Смоленскойземли: князь Федор Ростиславич, младший сын смоленского князя Ростислава Мстиславича, до своего вокняжения в Ярославле (датируемого временем ок. 1260 г. [145]) благодаря браку с местной княжной, княжил в Можайске [146].
Традиционно считалось, что Можайск был присоединен к Московскому княжеству в 1303 г. Основанием этому служила летописная запись под 6812 ультрамартовским годом: «и тое же весны князь Юрьи Данилович съ братьею своею ходилъ къ Можаеску и Можаеск взялъ, а князя Святослава ялъ и привелъ к себѣ на Москву» [147]. Действительно, вроде бы это известие прямо говорит о захвате московскими войсками Можайска, о наличии там князя (брата князя смоленского Александра Глебовича [148]). Естественно думать, что Святослав Глебович владел Можайским уделом в составе Смоленской земли.
Однако весна 1303 г. – самое неподходящее время для наступательных действий Москвы против соседнего Смоленского княжества (в несколько раз более крупного, чем Московское). Только что, 5 марта, умер московский князь Даниил Александрович. В конце предыдущего, 1302 г., Даниил занял ставший выморочным столом после смерти князя Ивана Дмитриевича Переяславль, в то время как великий князь владимирский Андрей Александрович отправился в Орду за ярлыком на Переяславское княжество. Он возвратился только осенью 1303 г. Таким образом, весной того же года первой заботой Юрия Даниловича и его братьев, только что потерявших отца, был Переяславль – они ожидали возвращения Андрея с ханским решением и татарскими послами; ситуация была настолько напряженной, что Юрий, находившийся в момент смерти отца в Переяславле, даже не приехал на его похороны (см. параграф «Переяславль»). Трудно найти более неблагоприятный момент для экспансионистских предприятий.
Кроме того, обращает на себя внимание тот факт, что Можайск был в числе городов, взятых зимой 1293–1294 гг. ордынским войском Дюденя, брата хана Тохты, призванным Андреем Александровичем в борьбе против его старшего брата, тогдашнего великого князя владимирского Дмитрия и его союзников, в число которых входил Даниил Александрович Московский [149]. Захватывались в ходе этой военной операции города враждебных Андрею князей. Но если Можайск принадлежал тогда еще Смоленскому княжеству, то он был городом, подвластным главному
