Новицкого в переводе на немецкий язык напечатал под своим именем участник тех же поездок Иоганн Бернгард Мюллер (эта работа стала одной из первых в мире этнографических монографий), а на русском языке книга Новицкого появилась лишь в 1884 году.
В 1730–1740-х годах состоялась Великая Северная экспедиция Витуса Беринга (1681–1741). Ее целью было комплексное исследование северных пределов Российского государства — от Архангельска на западе до Аляски на востоке. Несколько участников Великой Северной экспедиции — Герард Миллер, Якоб Линденау, Степан Крашенинников, Георг Стеллер, Иоганн Эбергард Фишер — оставили описания народов Сибири, их материальной культуры, быта и нравов, верований и обычаев. Так, в 1756 году был издан главный труд Степана Петровича Крашенинникова (1711–1755) — «Описание земли Камчатки», включивший собранные им сведения по этнографии коряков, ительменов, айнов (в 1760–1770-е годы монография была переведена на английский, французский, немецкий и голландский языки) [26] [5]. Якоб Линденау (ок. 1700–1795) изучал культуру и быт якутов, эвенов, эвенков, коряков, их шаманские обряды и фольклор. Эти материалы увидели свет лишь во второй половине XX века [29]. Немало рукописей участников Великой Северной экспедиции до сих пор находится в архивах и ждет своего внимательного исследователя.
В 1768–1774 годах состоялась Физическая академическая экспедиция под руководством Петра Палласа (1741–1811). В числе ее участников был четырнадцатилетний выпускник Академической гимназии Санкт-Петербурга Василий Зуев (1754–1794), ставший впоследствии академиком [24], а также этнограф Иоганн Готлиб Георги (1729–1802), автор многотомного труда «Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкновений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей» — это первое сводное иллюстрированное этнографическое описание народов России. В своем сочинении Готлиб весьма подробно описал народы Сибири и их шаманов.
Титульная страница кн.: Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. Часть третья.
Георги И. Г. Описание всех в Российском государстве обитающих народов. СПб., 1799
Четырехтомник был впервые опубликован на немецком языке в Санкт-Петербурге в 1776–1780 годах [12]. Работу Георги высоко оценила Екатерина II.
Комплексные исследования Сибири и Севера, включавшие изучение географии, геологии, ботаники, зоологии, этнографии, продолжились и в XIX веке. Александр Миддендорф (1815–1894), совершивший в 1842–1845 годах экспедицию в Сибирь, в своем многотомном труде «Путешествие на север и восток Сибири» (1860–1878) уделил внимание всем этим направлениям науки. Опубликованный в 1878 году шестой том «Коренные жители Сибири» содержал в том числе записи якутских мифов и эпических сказаний. Отдельно упомянем лингвистов, исследовавших языки народов Севера. Матиас Кастрен (1813–1852) в 1845–1849 годах путешествовал по Сибири, где изучал финно-угорские и самодийские языки и фольклор. Василий Радлов (1837–1918) в 1859 году переехал из Санкт-Петербурга в Барнаул, чтобы исследовать языки и культуры тюркских народов Алтая. Серафим Патканов (1861–1918) в 1880-е годы прожил несколько лет в Западной Сибири, где изучал язык и фольклор хантов.
В 1845 году в Санкт-Петербурге императорским повелением было основано Русское географическое общество, при котором начало работать Отделение этнографии, что способствовало усилению исследовательской активности именно в этом направлении. С тех пор изучение народов и их культур стало самостоятельной областью. Другим важным обстоятельством, повлиявшим на развитие этнографического североведения, стало то, что в Российской империи Сибирь была местом ссылки, в том числе для осужденных по политическим мотивам. Политические ссыльные, многие из которых были людьми весьма образованными, интересовались жизнью местного населения, собирали фольклор и оставляли замечательные этнографические описания. Заметим, что Григория Новицкого, создавшего первую книгу о хантах, также сослали в Сибирь по политическим причинам — он был соратником гетмана Мазепы. Во второй половине XIX века из-за развития революционного движения в Российской империи политических ссыльных в Сибири стало особенно много. Так, Иван Худяков (1842–1876), фольклорист, сосланный в Якутию в 1867 году за революционную деятельность, был первым крупным собирателем и переводчиком якутских преданий, сказок, песен, пословиц и загадок [74]. Вацлав Серошевский (1858–1945), участник польского освободительного движения, провел в ссылке в Якутии 12 лет (с 1880 по 1892 год) — все эти годы он вел исследовательскую работу и написал монографию о традиционном быте и культуре народа саха [59]. Эдуард Пекарский (1858–1934) был сослан в Якутию в 1881 году, он прожил там более 20 лет и создал прекрасные труды в области языка, фольклора, обрядов якутов и эвенков. Сергей Ястремский (1857–1941), оказавшийся в Якутии в 1886 году, изучал язык, фольклор и верования народа саха. Владимир Иохельсон (1855–1937), в том же году попавший в якутскую ссылку, жил среди юкагиров, изучал их язык и культуру. Владимир Богораз (1865–1936), сосланный на Колыму в 1889 году, исследовал язык, культуру, мифологию чукчей, написал о них несколько статей и книг, в том числе художественных, например «Чукотские рассказы» и роман «Восемь племен» [9]. Лев Штернберг (1861–1927), в 1889 году высланный на Сахалин, изучал социальную организацию, мифологию, шаманские обряды нивхов и айнов [76].
Владимир Иохельсон с супругой Диной Иохельсон-Бродской. Ок. 1900.
Государственный музей истории российской литературы им. В. И. Даля
Конечно, этими именами список ученых из числа политических ссыльных не исчерпывается. Но важно подчеркнуть, что планомерное изучение фольклора и мифологии народов Севера началось именно благодаря этим людям. Они изменили сам формат исследования других культур: это были уже не комплексные экспедиции, которые не предполагали длительного проживания среди «инородцев» и были сосредоточены скорее на естественно-научном описании Севера, чем на обрядах и сказках. Теперь это было настоящее погружение, хотя и вынужденное, в чужую культуру, длительное проживание бок о бок с местным населением, изучение его языка и обычаев в ходе ежедневного общения. Все это заложило основу стационарных полевых исследований — базу научного североведения, в полной мере развитого уже в XX веке.
Ученых, исследовавших мифологию и обряды северных народов в советские годы и изучающих ныне, очень много, поэтому назовем лишь отдельные имена и работы. Прежде всего отметим блестящую плеяду учеников В. В. Радлова (Б. Э. Петри, С. М. Широкогоров), Л. Я. Штернберга и В. Г. Богораза (Г. Н. и Е. Д. Прокофьевы, Г. М. Василевич, С. В. Иванов, Н. П. Дыренкова, А. А. Попов, Л. П. Потапов, С. Н. Стебницкий, И. С. Вдовин, Г. Д. Вербов, В. В. Антропова, А. Ф. Анисимов). В 1910–1930-е годы эти выдающиеся ученые проводили полевые исследования среди разных народов Севера. В последующие годы исследовательскую работу продолжили их ученики и ученики их учеников: они развивали идеи учителей, организовывали кафедры и научные центры, воспитывали новые поколения североведов. Перечислить всех невозможно, поэтому назовем лишь некоторых специалистов XX века, занимавшихся исследованием фольклора и мифологии северных народов, их верований, ритуалов и шаманских традиций. Н. Ф. Прыткова, В. Н. Чернецов, В. М. Кулемзин, Н. В. Лукина, И. Н. Гемуев, З. П. Соколова изучали хантов и манси; Г. И. Пелих, Н. А. Тучкова, О. Б. Степанова — селькупов; Л. В. Хомич, В. И. Васильев, А. В. Головнёв, Е. Т. Пушкарева, Г. П. Харючи — ненцев; Б. О. Долгих (также был знатоком энецкого, долганского и эвенкийского фольклора), Г. Н. Грачева, Ю. Б. Симченко, О. Э. Добжанская — нганасан; П. Е. Ефремов изучал долган; Г. В. Ксенофонтов, И. В. Пухов, Г. У. Эргис, И. С. Гурвич — якутов; С. И. Вайнштейн, В. П. Дьяконова, А. М. Сагалаев, Д. А. Функ — народы Алтая и Тувы; В. А. Туголуков, В. И. Цинциус, М. Г. Воскобойников, А. В. Смоляк, Ю. А. Сем, Е. А. Гаер, А. А. Бурыкин, С. В. Березницкий, И. В. Кормушин
