54
Беляков Г. Ф., Колесницкий Н. Ф. Симпозиум по проблеме генезиса феодализма // Вопросы истории. 1964. № 6. С. 164–165.
Бессмертный Ю. Л. Сеньориальная и государственная собственность в Западной Европе и на Руси в период развитого феодализма // Социально-экономические проблемы российской деревни в феодальную и капиталистическую эпохи. Ростов-на-Дону, 1980.
Reynolds S. Fiefs and vassals. The Medieval Evidence Reinterpreted. Oxford, 1994.
Гуревич А. Я. Феодализм пред судом историков, или О средневековой крестьянской цивилизации// Гуревич А. Я. История — нескончаемый спор. М., 2005.
Новосельцев А. П. Восточные источники о восточных славянах и Руси VI–IX вв. // Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965. С. 389.
В византийских источниках преобладало воспроизведение этнонима русь с долгим «о» — 'Ρώς.
Греческий термин «пактиоты» указывает на отношения данничества.
Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1989. С. 50–51.
Повесть временных лет. С. 13–14, 21, 26–29, 31, 38–39, 60, 74, 79–80, 127; Новгородская первая летопись… С. 103, 110.
См.: Горский А. А. Древнерусская дружина. М., 1989.
Погостами назывались крупные неукрепленные поселения, которые служили опорой княжеской власти внутри волостей; они служили пунктами сбора податей.
Древнерусские княжеские уставы XI–XV вв. М., 1976. С. 14–16, 141–146.
Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М. — Л., 1949. № 81. С. 140–141.
См.: Горский А. А. Древнерусская дружина.
Флоря Б. Н. «Служебная организация» и ее роль в развитии феодального общества у восточных и западных славян // Отечественная история. 1992. № 2.
Кучкин В. А. Московское княжество в XIV в.: система управления и проблема феодальной государственной собственности // Общее и особенное в развитии феодализма в России и Молдавии. Проблемы феодальной государственной собственности и государственной эксплуатации (ранней и развитой феодализм). М., 1988; Чернов С. З. Домен московских князей в городских станах. 1271–1505 годы // Культура средневековой Москвы: Исторические ландшафты. Т. 2. М., 2005.
В Западной Европе (впрочем, далеко не везде) в определенный период существовала так называемая «феодальная лестница», в которой было несколько ступенек: вассалы короля — герцоги и графы, их вассалы — бароны, вассалы баронов — рыцари.
Типологическую специфику общественный строй России приобрел после формирования к концу XVI столетия системы крепостного права.
Традиционное в литературе название «Золотая Орда» появляется в источниках только в XVI веке, когда этого государства уже не существовало. В эпоху ордынского владычества на Руси применялся термин «Орда» без какого-либо определения.
Грамоты Великого Новгорода и Пскова. № 78. С. 133.
Сказание о князьях Владимирских. М. — Л., 1955. С. 161–165, 174–178.
Любопытно, что в фольклоре, в народном представлении, Иван Грозный обрел царский титул именно после взятия Казани, то есть после покорения «царства».
Петр I, объявив себя в 1721 году «императором», а Россию — «империей», с точки зрения внутрирусской не вносил ничего нового: произошел просто перевод титула «царь» на западный манер. Эта акция преследовала внешнеполитическую цель: далеко не все европейские государства признавали тождество русского титула «царь» императорскому (который в Европе носил император Священной Римской империи, в то время фактически австрийский) — многие склонны были считать его равным всего лишь титулу «король».
Историки много спорили, почему именно Москва стала столицей нового единого государства. Но вопрос ставился при этом следующим образом: почему Москва, а не Тверь? Москва, а не Владимир? Москва, а не Нижний Новгород и т. п. То есть возможная альтернатива Москве искалась исключительно в пределах Северо-Восточной Руси. Исследователи даже не допускали, что центром государства мог стать город в какой-либо иной земле, кроме Суздальской, — скажем, в Черниговской, Смоленской или Волынской. Не допускали именно в силу убеждения, что еще с XII века Суздальская земля безоговорочно первенствовала на Руси.
Степенная книга царского родословия по древнейшим спискам. Т. I. M.,2007. С. 450.
Распространенное представление об утрате Киевом своей роли после 1169 года, когда он был захвачен войсками, посланными Андреем Боголюбским, не имеет под собой ни малейших оснований.
Полное собрание русских летописей. Т. 1. Лаврентьевская летопись. М., 1997. Стб. 470.
С середины XIII века Волынская и Галицкая земли были объединены под властью одной княжеской ветви — волынской (князь Даниил Романович, которого традиционно принято называть в литературе «Даниил Галицкий», был князем Волынским, овладевшим галицким столом). С этого времени можно говорить о Галицко-Волынской земле, хотя в реальности такого двойного названия, конечно, не было: государство называлось «Волынской землей», то есть в представлении современников переход Галицкой земли под власть волынских князей означал ее исчезновение и включение в состав земли Волынской.
Встречающийся в литературе тезис о Новгородской земле как потенциальном центре объединения Руси оснований под собой не имеет: Новгород никогда не стремился к экспансии на другие русские земли. Новгородская земля, кроме того, не обладала полным суверенитетом, признавая верховенство великих князей Владимирских. Политика новгородского боярства была направлена на достижение максимально большей фактической самостоятельности от князей и была, по сути, сепаратистской.
К примеру, когда новгородский князь из смоленской ветви Мстислав Мстиславич в 1216 году разбил владимирского князя Юрия Всеволодича и его брата Ярослава на их территории и решал судьбу владимирского стола, он не сел на него сам, а возвел на владимирское княжение брата Юрия и Ярослава — Константина Всеволодича, являвшегося союзником Мстислава.
Позже А. Мазон изменил точку зрения на авторство «Слова», посчитав, что его написал с ведома Мусина-Пушкина Н. Н. Бантыш-Каменский — один из тех, кто готовил поэму к публикации.
Зимин А. А. Слово о полку Игореве. СПб., 2006.
См.: История спора о подлинности «Слова о полку Игореве»: Материалы дискуссии 1960-х годов. СПб., 2010.
