Ознакомительная версия.
Лорда Толбота захватили в плен близ кустарника, росшего перед передовой линией англичан. Военачальник сидел верхом на коне, но без шпор: очевидно, коня только что к нему подвели, и он собирался покинуть поле боя. Этого англичанина хорошо знали во французской армии, и захват его в плен поднял боевой дух в ее рядах. Ту ночь он провел в одном доме деревни Пате, расположенном у дороги, которая сохранилась до сих пор и называется улицей Толбота. На следующее утро герцог Алансон, сам плененный в битве при Вернее (и недавно выпущенный), не мог не уступить искушению предстать перед пленником в торжествующем виде. Он услышал достойную отповедь. Толбот сказал, что его пленение связано с «превратностями войны». Поведение англичанина произвело столь сильное впечатление, что его слова постоянно цитировали французские хронисты.
В плен к французам попали также лорд Скейлз и другие английские военачальники, но Фастольфу удалось уйти и сохранить часть войска, хотя обоз и пушки были потеряны. Он отступил на 18 миль к Жанвилю. Подойдя к городу, Фастольф обнаружил ворота крепостной стены закрытыми. Ничего не оставалось, как продолжать изнурительный марш в Этамп на расстояние 24 мили. За сутки было пройдено не менее 60 миль. Единственным утешением для старого воина, совершившего труднейший поход, было то, что он предвидел поражение. Но Фастольф сохранил значительную часть лучников. Они стойко отражали каждую атаку преследователей и, когда исчерпали запас стрел, сражались с противником, обнажив мечи.
* * *
Когда весть о катастрофе пришла в английскую и французскую столицы, последовала бурная реакция. В Лондоне немедленно собрали фонд средств для выкупа лорда Толбота. В Париже, как утверждают, лишили ордена Подвязки злосчастного сэра Джона Фастольфа[97]. Оказалось, он «проиграл войну после полудня».
Для Жанны блестящая недельная кампания завершилась триумфом. Генерал Лемуан, отмечая, что это была единственная кампания, которая воодушевлялась исключительно Жанной, в восхищении прибавляет: «Она знала одно средство – силу и один аргумент – битву... Вот почему скромная Дева из Домреми занимает свое место среди весьма прославленных военачальников»[98].
Можно предположить, что внутренний голос теперь должен был подсказать Жанне необходимость немедленного наступления на Париж, исходя из хорошо известного принципа: «куй железо, пока горячо». Перспективы такого наступления выглядели радужными. Но Жанна устремила свой взор на Реймс, стремясь к священному помазанию Карла в качестве законного короля Франции. Поражение при Пате неожиданно вызвало примирение между бургундцами и англичанами. Герцог Бургундский сам посетил Париж, были предприняты меры с целью усиления обороны города. Герцог обязался собрать больше войск.
Между тем Карл отправился, наконец, в Реймс. Стремясь вселить в своего государя смелость и уверенность, Жанна заверила его, что марш на Реймс будет скорым и безопасным. 16 июля 1429 года Карл Валуа прибыл в город[99]. На следующий день состоялись помазание и коронация, после чего дофина Карла можно считать Карлом VII. Миссия Жанны д'Арк завершилась. Франция и Англия только бы выиграли оттого, если бы она задумала погибнуть в ближайшем сражении. Но этого не произошло.
* * *
Затем последовала весьма кровопролитная, но тем не менее нелепая военная кампания (если ее можно назвать кампанией). Жанна, захваченная идеей наступления на Париж, тщилась настроить на это упиравшегося монарха. Однако тот настаивал на следовании маршрутом в направлении дома до тех пор, пока 5 августа армия не подошла к Бре, намереваясь перебраться на южный берег Сены и вернуться в Бурж. Однако герцог Бедфорд, который не только получил подкрепления, но и обязательство непредсказуемого герцога Бургундского начать активные боевые действия в поддержку своего английского союзника, решил скрестить мечи с недавно коронованным новым королем Франции. В качестве первого шага он оставил в Бре сильный контингент войск, чтобы встретить Карла на переправе, а сам двинулся со своей армией к Монтеро, расположенному в 25 милях к западу. Карл, обнаружив, что его надежды не оправдываются, повернул назад и пошел на север в Крепи, расположенный в 40 милях к северо-востоку от Парижа. Бедфорд послал туда послание преднамеренно оскорбительного содержания, рассчитанное на приведение в агрессивное состояние самого флегматичного труса. Казалось, вызов Бедфорда произвел должное впечатление, потому что Карл совершил 12-мильный марш к Даммар-тену (в 20 милях от Парижа) и там обнаружил английскую армию, построенную в боевой порядок. По окончании целого дня вооруженных стычек французы снова отступили. Затем Бедфорд продвинулся к Санлсу (на 12 миль к северу), и 16 августа обе армии опять встретились лицом к лицу. Бедфорд растянул свои боевые порядки с целью блокировать дорогу на Париж, однако французы снова отказались от атаки и отступили вместе со своим королем в Крепи.
Поняв, что французы не хотят рисковать, Бедфорд увел свою армию в Париж, встревоженный вестями из Нормандии. Коннетабль де Ришмон выступил из провинции Майен и угрожал теперь городу Эвре, расположенному в 25 милях от Руана. В связи с этим Бедфорд отправился с основными силами своей армии в Нормандию, оставив бургундцев с несколькими подразделениями английских войск защищать столицу. Он учитывал угрозу, исходившую от французского короля.
Между тем король Карл находил больше удовольствия и выгоды в принятии без малейших усилий капитуляции бургундских городов, таких, как Компьень, чем в рискованной войне против англичан. Эту тактику ему явно рекомендовал злой гений Ла Тремуая. Все последнее время он вел переговоры с герцогом Филиппом, который, однако, оказался для него слишком искусным собеседником. Пока этот хладнокровный и расчетливый государь связывал свою судьбу с англичанами.
Естественно, ход событий не радовал Жанну, но она не теряла надежду. Наконец ей удалось склонить короля покинуть Компьень и идти на Сен-Дени (всего в четырех милях от Парижа), из которого ушли бургундцы. Он прибыл в город 7 сентября, Жанна с передовым отрядом пришла туда на несколько дней раньше. Атака на столицу планировалась на следующий день. Пока Алансон издали наблюдал за воротами Сен-Дени, Жанна с отрядом штурмовала ворота Сен-Оноре. Дева обнаружила присущую ей отвагу в бою, внешний ров был успешно преодолен. Но было слишком поздно. Недавно оборона была усилена и атака на внутренний ров захлебнулась. Жанну ранили в ногу стрелой из арбалета, до наступления темноты она лежала под открытым небом. Алансон находился поблизости весь день, а король не покидал Сен-Дени. Орлеанскую деву оставили в беде преднамеренно. Доказательства этого очевидны, хотя они могут показаться почти невероятными. Ла Тремуай был, очевидно, отпетым негодяем.
Теперь король Карл продемонстрировал свою волю. Он приказал войску отступить на юг, а Жанне следовать за ним. Переправившись через Сену в Бре, теперь свободный от противника, король благополучно укрылся 21 сентября в Жиене, месте своего отбытия в Реймс.
Дева потерпела неудачу. Свою первую неудачу. Но ее престиж пошатнулся. Худшее оказалось впереди. Почти два месяца она провела при дворе в бездействии, и когда, наконец, ей позволили сражаться после предварительного овладения Сен-Пьером в верхнем течении Луары, последовал второй провал в сражении у Ла-Шарите. Осаждая в течение месяца и в холодную погоду этот город (тоже расположенный в верхнем течении Луары), не получая поставок продовольствия и амуниции от королевского двора, Жанна была вынуждена снять осаду. Затем в наставшую зиму военные действия прекратились.
* * *
Наступил 1430 год. Ранней весной боевые действия замедлились. Бургундия пошла на частичное соглашение с Карлом. Но в апреле ее герцог снова взялся за оружие, возможно под впечатлением известий, что новая английская армия под командованием кардинала Бофорта, включая малолетнего короля Генриха VI, собирается высадиться в Кале. Герцог Филипп собрал на этот раз свои силы в Мондидье (в 30 милях на северо-запад от Компьеня) и продвинулся дальше, чтобы захватить Компьень. Узнав об этом, Жанна незаметно покинула королевский двор. С группой сторонников она проследовала поэтапно из Салли в Компьень, прибыв в город 13 мая, через три недели после того, как Генрих VI высадился в Кале.
Формально герцог Бургундский установил осаду города, но она не была столь основательной, как осада Орлеана. Компьень расположен на южном берегу Уазы, его осада велась только с северного берега реки. В составе войска герцога Филиппа действовал отряд англичан под командованием сэра Джона Монтгомери. В течение следующих 10 дней Дева приняла участие в нескольких мелких и бесплодных стычках на южном берегу, однако 24 мая она предприняла неожиданную вылазку во главе отряда в 500 человек к северу от города. Перебравшись через длинную дамбу, участники вылазки внезапно напали на ближайшую позицию бургундцев и рассеяли их. Но вышло так, что в это время позади позиции осматривал с холма местность Жан Люксембургский. Он заметил нападение и послал бургундцам подкрепление. Когда оно подошло, уже кипел жаркий бой, в котором особенно отличалась Дева. Во время боя отряд Монтгомери атаковал французов с тыла. Большинство из них бежало в город, в то время как сама Жанна с небольшой группой воинов была сброшена с дамбы, а путь к отступлению через мост был отрезан. Фактически, англичане загнали ее в расположение бургундцев, которые и захватили Деву в плен.
Ознакомительная версия.
