Ибн-Арапшах, — последний захотел исправить свое упущение, поняв, что Идику прельстил его ум и обманул его. Он отправил к нему гонца (с приказанием) вернуться к чему по одному делу, которое случилось, и для совещания, которое подвернулось, но когда гонец предстал перед ним (Идику) и сообщил ему, для чего он прислан, что он (Идику) сказал ему и бывшему при нем эмиру, запретив обоим следовать за ним: «Управляйтесь с вашим делом, да отправьтесь к вашему господину, облизывайте его руки и сообщите ему, что сроку нашего обещания тут конец и что я (дале) не причастен ему, ибо страшусь Аллаха»
[580]. Вернувшись к своему улусу, племени. Мангит, Едигей, как глава этого племени, объявил себя князем Мангитского юрта, на базе которого позднее была организована Ногайская Орда. Другой участник этого сражения, царевич Бек-булат, переметнувшийся в числе первых на сторону Тимура еще во время битвы на реке Кундурче, вернувшись в свой улус, объявил себя ханом еще в то время, когда Тимур-Кутлук и другие были в стане Тимура.
Где находился Тохтамыш после сражения 18 июня 1391 г., не совсем ясно. Шармуа, написавший историю похода Тимура против Тохтамыша, допускает, что хан бежал либо на Кавказ, либо ко двору Витовта [581]. Историки Тимура намекают о бегстве Тохтамыша в Либку, т. е. Литву, но это мало вероятно: в таком случае ему незачем было письменно излагать Ягайле причины своего поражения в минувшей войне. Не укрывался Тохтамыщ и на Руси: русские летописи не говорят о его пребывании на Руси после поражения 1391 года. Кавказ же находился слишком далеко от места битвы.
Немногочисленные исторические данные, дошедшие до нас, хранят молчание о Тохтамыше до осени 1391 г. Ибн-Халдун, упоминая о захвате царевичем Бек-булатом имущества, а также жен Тохтамыша, не говорит ничего о хане. «Оглан Булат пошел в Сарай, овладел им и напал на имущество Тохтамыша к домочадцев его» [582]. Коренной улус Бек-булат-оглана находился в верховьях Дона [583], куда он удалился после сражения на реке Кундурче и объявил себя ханом. Это подтверждают и монеты, выбитые в 1391 году «в Орде», т. е. в его улусе, еще до захвата им Сарая, только после этого появляются его монеты в Сарае с титулом «Султан правосудный» [584].
По истечении некоторого времени Тохтамыш, вернувшийся в Дешт-и-Кипчак, стал собирать силы для возвращения потерянного им трона. «Что касается Тохтамыша, — пишет Ибн-Арапшах, — то он, когда страх его отошел и в мозгу его (опять) утвердился разум, да враг его ушел и спокойствие его водворилось, собрал войско свое и призвал на помощь народ свой, который помог ему» [585]. Опираясь на вооруженные силы, «Тохтамыш пришел в Сарай и опять завладел им. Оглан Булат бежал в Крым и овладел им». Пока Тохтамыш был занят осадой Крыма (Солхат), появился новый претендент на престол в лице Тимур-Кутлука, который «явился в Сарай… и овладел им» [586]. Софийская летопись относит захват Сарая Тимур-Кутлуком к 1393 году [587], но эта датировка неверна, другие источники все без исключения приурочивают это событие к осени 1391 года. Узнав о захвате Сарая Тимур-Кутлуком, Тохтамыш снял осаду Солхата, «возвратился (туда) и вырвал его (Сарай) из рук его (Тимур-Кутлука)» [588]. Прочно утвердившись в Сарае в 1392 г. (об этом свидетельствуют его монеты, выбитые в этом городе) [589], он возобновил борьбу с Бек-булатом, запершимся в гор. Солхате. «Войско его (Тохтамыша) продолжало идти и возобновило осаду его, пока наконец не овладело им. Он (Тохтамыш) одержал верх над оглан Булатом и убил его», — пишет Ибн-Халдун [590], Сохранившийся ярлык Тохтамыша, данный 10 сентября 1392 г. одному из крымских феодалов Бек-Хаджию, позволяет нам раскрыть более подробно обстоятельства, обеспечившие победу Тохтамыша над новым ханом. Для этого Тохтамышу пришлось раздавать тарханные ярлыки местной крымской аристократии, чтобы привлечь ее на свою сторону путем предоставления им разных льгот. Образцом подобных грамот может служить ярлык Тохтамыша на имя Бек-Хаджи, по которому он «отныне и вперед» освобождался от всех государственных повинностей и делался «вольным тарханом» [591].
Одержав победу над Бек-булатом, Тохтамыш назначил в качестве своего наместника в Крыму эмира Кутлук-Буту, имя которого упоминается в ярлыке в качестве областного начальника Крыма. К началу 1393 г. почти вся территория Золотой Орды, за исключением некоторых районов Синей Орды, вновь оказалась в руках Тохтамыша. Даже Кунче-оглан, один из противников Тохтамыша, признал над собой власть хана. Позднее мы его встречаем в числе царевичей Золотой Орды, принимавших участие в борьбе против Тимура, когда последний вторично выступил против Тохтамыша. В ярлыке на имя Ягайло от 20 мая 1393 года Тохтамыш сообщает своему союзнику о восстановлении овоей власти над всеми владениями Золотой Орды: «Б(ог) нас пожаловал опя(ть), наши неприятели-ворози, дал нам всех у наши руки. Мы их сказнили так, шло опять не будут нам пакостити». Одновременно хан просит своего «брата» Ягайло, чтобы он «с подданных нам волостей («ил»)», захваченных Литвой, «собрав выходы («хардж»), вручи идущим послам для доставления в казну» то, что раньше подданные хана «давали выход Белою Орду». Далее предлагается восстановление торговых отношений между обоими государствами: «Што было межи нас как здравна, гостем путь чист, и вашим и нашим торговцем, без приим (без пошлин), без пакости». В русском переводе ярлыка, составленного одновременно с оригиналом, имеется весьма существенное добавление, отсутствующее в татарском оригинале: Тохтамыш ставит (вопрос о заключении военного союза: «Как отц наш, так отди виши были заодно, послы сылали межи собою, а мы тако же хочем с вами бытц. Аже будет, ва(м) надобе помочь на кого, на врага вашего, яз вам есмь готов за того тобе на помочь всею моею силою, а только весть нам дайте. А коли на потом, коли нам бы надобе, вы нам таковы же будьте» [592].
Это добавление в русском переводе ярлыка объясняет нам цель посольства Кутлу-Буга и Асана (Хасана) в Литву 1393 года. Оно имело своей задачей именно заключение с Япайлом военного союза против Тимура. Того же добивались через год (в 1394 г.) послы Тохтамыша и от египетского султана Эззахира. Послы Тохтамыша передали султану послание, содержавшее просьбу, «чтобы султан и он (Тохтамыш) были одной руки на мятежника-злодея Тимурленка» [593]. Как реагировали на предложение Тохтамыша египетский султан и литовский князь, мы не знаем: источники не сохранили этих данных; во всяком случае ответ едва ли был отрицательным. Не заручившись помощью со стороны этих государств, Тохтамыш не вступил бы в новый конфликт с Тимуром после
