Герой Смутного времени князь Дмитрий Пожарский прожил долгую по меркам своего времени жизнь. Родившись 1 ноября 1578 года, он скончался 20 апреля 1642 года. В конце жизни он много размышлял о Боге и о своей судьбе. Ему хотелось отблагодарить Всевышнего за милость. Будучи человеком состоятельным, Пожарский в 1634—1635 годах выстроил в Медведкове каменную церковь в честь Покрова Божьей Матери с приделами Девяти мучеников Кизических и преподобного Сергия Радонежского. Этот великолепный шатровый храм и доныне красуется на высоком берегу Яузы. Он окружен могилами старого сельского кладбища.
Древняя Русь не знала конных памятников и надгробных скульптур. Потребность увековечить память о важном событии выражалась в постройке храмов, которые и своим посвящением, и своими архитектурными формами были так или иначе связаны с этим событием.
Завершение храма шатром придавало ему сходство со свечой. Такой тип храмов всегда имел мемориальный характер.
Композиция Покровской церкви с многочисленными, расположенными на разных уровнях главками перекликается с образом одноименного храма-памятника — собора Покрова на Рву (Василия Блаженного). Василий Блаженный строился как памятник победы России над «басурманами» — Казанским ханством. Покровская церковь в Медведкове призвана была стать памятником в честь победы над «латинянами» и одновременно — поминовением всех павших в эту тяжкую годину. Поминальный характер Покровской церкви имел и личные мотивы. В 1633 году скончался любимый сын Пожарского — Федор.
Трудно найти старинную церковь, не испорченную каким-нибудь благочестивым варваром. Покровская церковь обезображена неуклюжей классической колокольней над западным входом.
Внутреннее убранство храма не блещет оригинальностью и относится к XIX веку.
Подарив России великого человека, род Пожарских исчерпал свои возможности. Потомки героя Смуты были люди незаметные. С кончиной Юрия Ивановича Пожарского, внука воеводы, пресеклась мужская линия рода. Это произошло в 1685 году (67, 439). Выморочная вотчина была отписана «на государей». Таковыми в ту пору номинально являлись сводные братья Иван и Петр.
Вершившая тогда всеми делами царевна Софья передала вотчину Пожарских своему фавориту князю Василию Васильевичу Голицыну. Поводом послужили весьма отдаленные родственные связи Пожарских с Голицыными. Новый хозяин отстроил в Медведкове роскошную усадьбу с парком, прудами и садком для свежей рыбы. Он позаботился и о благолепии церкви, украсив ее новым иконостасом и колоколами.
Правление Софьи закончилось ее заточением в Новодевичий монастырь. В сентябре 1689 года Голицын был взят под стражу и сослан далеко на север, в село Кологоры на Пинеге. Только заступничество влиятельных родственников спасло его от казни.
Оставшееся без хозяина, Медведково было вновь «отписано на государей», но уже в 1691 году передано Федору Кирилловичу Нарышкину — дяде царя Петра по линии матери. После его кончины в 1698 году владельцем села стал другой брат царицы Натальи — Лев Кириллович Нарышкин. До 1809 года Медведково оставалось во владении Нарышкиных, а затем перешло к нескольким помещикам, имена которых не заслужили места в истории.
В советское время усадебные постройки были снесены, а старый липовый парк вырублен. От прежней роскоши и достатка осталась лишь одиноко стоящая над рекой Покровская церковь.
* * *
Старинное село с красивым названием Раево находилось там, где сейчас тянется застроенная типовыми многоэтажками Сухонская улица. (Спросите, знает ли хоть один ее житель, где было село Раево и где протекает река Сухона?) Ныне от старого села осталось только Раевское кладбище на левом берегу Яузы (160, 667). Нет следов и от располагавшегося по соседству сельца Раево-Мыза, возникшего в Петровскую эпоху. А между тем с ним связаны некоторые страницы из биографии Екатерины Великой…
Владелица сельца Раево-Мыза, жена Петра Великого Екатерина, построила здесь небольшую усадьбу, в которой останавливалась во время путешествий в Троицкий монастырь. Императрица Елизавета подарила сельцо своей двоюродной сестре Марии Чоглоковой (в девичестве — Гендриковой). Ее отец, Симон Леонтьевич Гендриков, доводился императрице Елизавете родным дядей по линии матери. В день коронации Елизаветы весь род Гендриковых получил графский титул. В 1746 году 24-летней Марии Чоглоковой поручено было опекать молодую великую княгиню Екатерину Алексеевну — будущую императрицу Екатерину Великую.
Императрица Елизавета любила Москву и подолгу жила здесь. Во время пребывания в Москве летом 1749 года Елизавета предприняла путешествие в Троице-Cергиев монастырь. Оно заняло несколько недель. В то время как сама государыня жила то в своем дворце в селе Покровском на Яузе, то в путевых дворцах в Тайнинском и Братовщине, то в Царских чертогах в Троицком монастыре, — «молодой двор» (великая княгиня Екатерина Алексеевна и наследник престола великий князь Петр Федорович с приближенными) обосновался в Раево-Мызе. Сельцо находилось на правом берегу Яузы в четырех верстах ниже Тайнинского. Таким образом, скромный усадебный дом Чоглоковой на время превратился в своего рода «путевой дворец».
Живые картины этой «райской жизни» на берегах Яузы оставила сама Екатерина в своих знаменитых «Записках».
«…Мы поселились на этом пути, в одиннадцати верстах от Москвы, на очень маленькой даче, принадлежавшей Чоглоковой и называвшейся Раево. Все помещение состояло из маленького зала среди дома с двумя маленькими комнатами по бокам; разбили палатки вокруг дома, где разместилась вся наша свита. У великого князя была одна [палатка], я занимала одну маленькую комнату, Владиславова другую; Чоглоковы были в остальных [палатках]; обитали мы в зале. Императрица делала пешком три-четыре версты, потом отдыхала несколько дней. Это путешествие продолжалось почти все лето. Мы ежедневно ходили на охоту после обеда. Когда императрица дошла до Тайнинского, которое находилось почти насупротив Раева, по ту сторону большой дороги в Троицкий монастырь, гетман граф Разумовский, младший брат фаворита, живший на своей даче в Петровском, на Петербургской дороге, по другую сторону Москвы, вздумал приезжать каждый день к нам в Раево.
…Около Петрова дня императрица велела нам сказать, чтобы мы ехали к ней в Братовщину. Мы тотчас же туда отправились. Так как всю весну и часть лета я была на охоте или постоянно на воздухе, потому что раевский дом был так мал, что мы проводили большую часть дня в окружавшем его лесу, то я приехала в Братовщину чрезвычайно красной и загоревшей. Императрица, увидев меня, ужаснулась моей красноте и сказала мне, что пришлет умывание, чтобы снять загар.
…Мы провели Петров день (29 июня. — Н. Б.) в Троицком монастыре, и так как в этот день после обеда великому князю нечем было заняться, он придумал дать бал у себя в комнате, где, однако, были только он, два его камердинера и две женщины, которые были со мной и одной из которых было за пятьдесят. Из монастыря императрица поехала в Тайнинское, а мы снова в Раево, где вели тот же образ жизни. Мы оставались там до половины августа…» (59, 109).
* * *
Места, где стояли старые села по Яузе, сейчас находятся в стороне от Троицкой дороги. А потому, чтобы продолжить путь в Ростов, вернемся в Ростокино.
За Ростокином дорога, напружинившись, взлетает на путепровод через Ярославскую железную дорогу. Ее строительство началось в 1859 году и в августе 1863 года первые поезда пошли от Москвы до Сергиева Посада.
С началом движения поездов Троицкая дорога как бы раздвоилась. Прежнюю шоссейную дорогу в народе стали именовать «каменкой», а новую — «железкой» или «чугункой».
За Северянинским путепроводом (названным по расположенной поблизости платформе Северянин Ярославской железной дороги) современная Троицкая дорога (Ярославское шоссе) пролегает среди ничем не примечательной застройки «спальных районов». Единственной отрадой для глаз может послужить мелькнувшая слева у дороги красно-белая церковь Святых Адриана и Натальи, построенная в 1917 году для жителей дачного поселка Лосиноостровская (160, 166). Автор проекта архитектор С. М. Ильинский, используя простые крупные объемы, сумел придать скромному облику храма некоторое величие и сходство с памятниками Византии и домонгольской Руси.
Глава тридцать первая.
Памятник тайне
Старая дорога в Троицкий монастырь проходила через село Тайнинское. От этого названия веет подземельями, кладами, тайнами… Однако историки находят всему прозаическое объяснение. Название села, говорят они, имеет «речное» происхождение. В древности Яуза была запружена здесь мельничными плотинами и заполняла глубокие омуты, по-старому — «тони». Вот от этих-то тоней село и стало называться — Тонинское или, в соответствии с московским «аканьем», — Танинское или Тайнинское.
