Чья-то огромная тень легла на стол, за которым они сидели, и Майк стремителььно обернулся. Это был Волкмейер.
- А я повсюду тебя разыскиваю, - сказал он, и развернув к себе свободный стул, сел на него верхом, опершись руками о спинку. - Я подумал, что неплохо бы было зайти и сюда, прежде, чем выезжать на ту гору, о которой ты рассказывал.
- Хорошо, что ты пришел, - сказал Раглан. Он встал из-за стола. Послушай, Галлафер, как только я вернусь, то обязательно постараюсь сразу же связаться с тобой.
Галлафер обратился к Волкмейеру.
- Раглан и мой друг тоже. Так что вы уж позаботьтесь о нем.
- Обязательно, - ответил Волкмейер. - А то как же иначе.
- Если случится что-нибудь непредвиденное, - сказал Раглан, - тебе сообщат об этом мои друзья с востока. Тогда помоги им всем, чем сможешь. А если встретишь где-нибудь поблизости одного моего приятеля с разорванным ухом иии раскроенным черепом, то найди какое-нибудь подходящее основание для того, чтобы упрятать его за решетку и не выпускай его оттуда до тех пор, пока я сам не вернусь. Может быть он даже сможет рассказать тебе что-нибудь довольно интересное, если ты, конечно, задашь ему наводящие вопросы.
Когда они вышли на улицу, Волкмейер сказал:
- А что это за приятель такой с рваным ухом?
Раглан лишь пожал плечами.
- Парочка каких-то придурков решила помахать кулаками, в то время как я гостил у Иден Фостер. У них это получилось довольно скверно. Вот уж воистину, если не умеешь, то лучше не браться.
Волкмейер пристально взглянул на него.
- Но у тебя нет ни единого шрама.
- Я же сказал, что у них это вышло слишком неумело.
Волкмейер снова посмотрел на него, но на этот раз промолчал, оставив эту реплику без комментариев. И только позднее он снова переспросил:
- Так ты говоришь, их было двое?
- Здесь они сталкиваются с теми же трудностями, с какими, по всей видимости, мне придется столкнуться там. Они не понимают разницы в сути вещей. Одно из двух: или тот, с кем они контактируют здесь, намеренно лжет им, или же сами они настолько бестолковы, что не могут понять простой истины о том, что здесь, у нас, пока человек жив, он может никого не интересовать, до него никому не будет дела, но стоит только ему пропасть без вести или же оказаться убитым, и тогда он вдруг становится очень важным для общества. Даже если Эрик и не был бы тем, кем он был, то даже в том случае его стали бы разыскивать.
- А кто он такой?
- Электронщик, в свое время работавший и на ФБР, и на ЦРУ. Ему приходилось бывать консультантом при комитетах Сената, и все газеты страны прекрасно знают, кто он такой. И они уже начинают интересоваться, задавать вопросы.
Волкмейер провел своими узловатыми пальцами по редеющим волосам.
- Я сам никогда не был знаком с ним лично. Только слышал от других.
- Знаешь, Волк, они ведь всерьез заинтересуются им. Им постараются заполучить ответы на свои вопросы. Тот пожар в кафе будет самым первым в списке загадочных совпадений, они переберут пепелище по угольку. Ты и представить себе не можешь. Будут расспрашивать меня, и тебя тоже.
- Меня? Но ведь я ничего не знаю.
- А они не склонны так считать, Волк. Тем более, что я оставил список мест и людей на тот случай, если со мной вдруг что-нибудь случится.
Волкмейер натужно сглотнул. Было видно, как у него над воротником задергался кадык. Он взглянул в сторону синеющих вдали гор.
- Надеюсь, что они все-таки разыщут его.
- Это будет совсем не просто, Волк. Они будут хвататься за любую возможность, расспрашивать всех, требовать объяснений всему. Видишь ли, Волк, у них есть время на это. Если вдруг в общей картине выявится какое-нибудь несоответствие, они станут докапываться до истины, и в конце концов придут к разгадке. Вплоть до того, что примутся перепроверять записи об участках под рудники, сведения об уплате налогов и все-все, что только можно представить.
- Наверное, ты действительно прав. Я никогда не думал об этом. - Он сделал небольшую паузу. - Просто когда человек выбирается на проторенную дорожку, все ему кажется само собой разумеющимся.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Я? Совсем ничего. Просто задумался надо всем, что здесь происходит, и что из этого может получиться.
- Тогда не переступай черту, Волк, не убедившись для начала, что ты и в самом деле готов пройти по этому пути. - Он обернулся, чтобы посмотреть на старика. - Я иду туда, чтобы выручить друга, вот и все. Я заранее знаю, что там меня ожидают одни лишь трудности, и если ты отправишься вместе со мной, то это единственное, что я с уверенностью смогу тебе пообещать.
- Допустим, что я и сам догадываюсь об этом, Майк. - Волкмейер смерил его своим суровым взглядом. - Ты-то сам хоть знаешь, на что идешь?
Раглан ничего не ответил. И правда, что он делает здесь? Единственным пока еще доступным для него выходом было выбраться отсюда поскорее и уехать куда-нибудь подальше. Никто все равно ничего не узнает, никому не будет дела до него. Примечательнее всего было то, что он отважился на это ради человека, которого никогда не считал своим близким другом. Но этот человек молил его о помощи.
Но в конце концов, много ли знает пожарный о тех людях, кого ему приходится спасать из огня? Или случайный прохожий, бросившийся на помощь тонущему человеку? Каждый делает все, что в его силах. И вот сейчас, руководствуясь высокими мотивами, он попал в ситуацию, когда ему, возможно, даже придется умереть страшной смертью, вместо того, чтобы оказаться где-нибудь подальше от этого места и подыскать себе куда более приятное занятие.
Он с горечью выругался, и Волкмейер взглянул в его сторону.
- Что, страшно стало?
- Черт, Волк, мне было страшно с самого начала! И как только, черт возьми, человек может вляпаться в такую историю? Я не герой. Я обыкновенный, в меру крутой и эгоистичный мужик, который до сих пор пытался хоть как-то устроиться в этой жизни.
- Я тоже такой, - сказал Волкмейер. - Мне надоело пасти чужих коров, зарабатывать своим горбом деньги, которые потом шли в чужой карман. Хотел поиметь что-нибудь и для себя.
- Теперь у тебя есть все, но твое ли оно? Хотя, как мне кажется, никто вроде бы не собирается предъявлять к тебе исков.
Волкмейер снял с головы шляпу и вытер грубой ладонью пришитую изнутри ленту.
- Я видел, как здесь у нас строили дамбу. Видел, как вода хлынула к ней, заполняя собой все те старые каньоны, через которые я бывало проезжал верхом, как под водой скрывались древние руины, кивы. Это был знак судьбы, словно благословление свыше, скажу я тебе.
Я никогда бы не подумал...
Майк Раглан направился к своей машине. У него не было настроения и дальше слушать болтовню старика. Он принял решение, и не желал больше медлить. Возможно он и так уже опоздал.
Оглянувшись назад, он увидел, что Волкмейер остался расстерянно стоять на месте.
- Я хочу, чтобы ты хорошо уяснил себе одну простую вещь, Волк. Я отправляюсь туда и рассчитываю вернуться обратно вместе с Эриком Хокартом. И всякому, кто вздумает становится у меня на пути, не поздоровится. Попомни же мои слова: всякому, кем бы он ни оказался!
29
Когда Майк Раглан вошел в хижину на вершине горы, то первым, что бросилось ему в глаза, был широкий балахон, лежавший поверх его спального меешка. Рядом с балахоном был оставлен старый потертый тюрбан, похожий на тот, какой был у Таззока. Присев на стоявший тут же складной стул, Майк развернул карту, наривованную на куске холста.
Может быть он и был трусом. Но на этот раз ему пришлось испугаться не на шутку. За все годы странствий по свету ему несколько раз приходилось оказываься во многих полных опасности местах. Он довольно скитался по миру, заходил в древние монастыри, в которых, как считалось, обитала нечистая сила, исследовал катакомбы, где хоронили мертвых, и все же тогда у него всегда было ясное понимание того, с чем ему приходится иметь дело, в то время как теперь он имел лишь самые расплывчатые представления на этот счет.
Он изучающе разглядывал карту, что была давным-давно подарена ему старым ковбоем из Флагстаффа, который в свою очередь еще раньше перерисовал ее с части карты, нанесенной на золотую пластину.
Тот ход на Обратную Сторону, которым ходил старик, был теперь скрыт под водой, но теперь ему стал известен еще один, тот, что находился к западу от сюда, в том месте, где обнаружил его Джонни, разъезжая по пустыне в поисках отбившегося от стада скота.
В самом центре карты возвышалась Ничейная Гора, вычерченная с особой тщательностью. В былые годы можно было запросто переправиться через реку, но теперь путь на другой берег лежал через долгий объезд. После того, как был выстроена дамба, вода поднялась выше по каньону, и река стала значительно глубже.
Ему придется переправляться через реку, а через киву идти нельзя. Во всяком случае раньше ему было сказано, что этот ход ведет прямиком в западню. Хотя, с другой стороны, Шеф проходил сквозь ту нишу, и потом вернулся обратно целым и невредимым.
