Ейске около памятника 214 детям на городском кладбище, наглядно демонстрирует доминирование советской модели памяти. Детей помнят и чтят, умалчивая факт их инвалидности, а значит, главных причин их убийства нацистами. Ситуация стала несколько меняться после открытия выставки «Помни о нас…», посвященной памяти пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев, которые стали жертвами нацистов на оккупированных территориях Северного Кавказа. История ейских детей представлена на отдельном стенде.
Ключевые слова: Вторая мировая война, Северный Кавказ, оккупация, айнзац-группа D, дети с инвалидностью, группы жертв, память о войне.
9 октября 2019 г. в одном из музеев г. Ейска была торжественно открыта выставка «Помни о нас…», посвященная памяти пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев, которые стали жертвами нацистов в период оккупации Северного Кавказа в годы Второй мировой войны. В этот день совместно с коллегами из Ейского историко-краеведческого музея им. В. В. Самсонова (ЕИКМ) и муниципального архива Ейского района (МКУ «Архив») при поддержке городской администрации был проведен научный семинар «Забытые жертвы Второй мировой войны: Уничтожение пациентов психиатрических клиник, детей-инвалидов и врачей-евреев на оккупированных советских территориях». В нем приняли участие коллеги из регионов юга России и Германии – ученые-историки, научные сотрудники краеведческих музеев, медицинский персонал психиатрических клиник.
Во второй половине дня гости южного курорта приняли участие в акции «Свеча памяти», которая проводится уже несколько лет на городском кладбище около памятника 214 детям, а затем присутствовали на презентации каталога выставки [731]. На сцене зала, отведенного для демонстрации выставки, старшеклассники – воспитанники клуба по месту жительства «Кубань» комплексного центра молодежи г. Ейска под руководством ЕИКМ показали небольшую театральную инсценировку, основанную на сюжетах документальной повести Леонида Дворникова. Шесть подростков в течение десяти минут попытались передать чувства и мысли нескольких ребят из Симферопольского дома для больных костным туберкулезом, которых эвакуировали в начале войны в Ейск и которым так никогда и не было суждено вернуться на свою малую родину. Слова, сказанные сегодняшними школьниками на сцене, были вложены в уста симферопольцев их другом и сверстником Леонидом Дворниковым: ему в числе немногих ребят посчастливилось пережить оккупацию Ейска. После войны он написал литературную повесть «От имени погибших» [732] и посвятил ее своим друзьям, которые стали жертвами нацистской идеологии. Дети были отравлены газом в специальной машине-«душегубке» (Gaswagen), которая применялась на Северном Кавказе в качестве более быстрого и «гуманного» для нацистов метода убийства определенных групп людей: евреев, ромского (цыганского) населения, свидетелей Иеговы, пациентов психиатрических клиник, инвалидов, содержащихся в специальных лечебных учреждениях [733]. Подростки на сцене перед смертью выкрикивали важные для советского общества призывы и лозунги: «Все равно за нас отомстят, гады», «Прощайте, товарищи, не забывайте нас, родные. Все равно наши придут и отомстят за нас!». Важно, что подростки играли нормальных, т. е. здоровых детей, которых убили нацисты. Тем не менее из той же книги Дворникова известно, что большинство погибших симферопольцев были детьми с инвалидностью: из-за того, что они переболели костным туберкулезом, у многих отсутствовали нижние или верхние конечности. Однако в советское время, практически сразу после ейской трагедии, писали и вспоминали в целом «советских детей, которые стали жертвами фашистов» [734].
До недавнего времени в современной России продолжали вспоминать детей в целом, без упоминания их инвалидности. Поэтому на сцене дети без заметных внешних физических особенностей играли своих сверстников за несколько минут до трагедии, передавали их чувства и мысли (зачастую слишком патриотические, в советской пропагандистской манере), показывали преступления нацизма против всего советского детства. Намеренное замалчивание в официальной (пост)советской культуре памяти о жертвах Великой Отечественной войны факта, что дети из Ейского детского дома были с инвалидностью, имело определенные цели: это усиливало ненависть к врагу во время войны и поддерживало чувство гордости за победителей, которые смогли низвергнуть национал-социализм, в послевоенном СССР. Несмотря на то что были известны имена всех жертв нацистов из Ейского детского дома уже в начале 1943 г., оказалось непринято говорить об инвалидности детей. Это одна из многих проблем, которые препятствуют пониманию сути нацистской идеологии и политики по отношению к определенным группам людей на оккупированных советских территориях. Широко применявшийся общий термин «мирные советские граждане» характеризовал всех жертв нацистов, без их дифференциации. До сих пор большинство россиян продолжают неосознанно его использовать.
Другой не менее важной проблемой в понимании истории убийства детей в Ейске является достоверность документальной повести Л. Дворникова. Опубликованная в 2016 г., его рукопись стала широко известна ейчанам [735].
На ее основе сотрудники ЕИКМ занимаются изучением событий октября 1942 г., не подвергая описанные в рукописи события научному анализу. Произведение Дворникова (автор сам называет свою рукопись повестью, которой изначально присущ некоторый художественный вымысел) было положено в основу двух документальных сюжетов о судьбах воспитанников Ейского детского дома, показанных по краевому телевидению. В них в типичной советской манере демонстрируется образ «коварного врага, который не пощадил даже невинных советских детей» [736]. Действительно, рукопись Л. Дворникова, долгое время хранившаяся в архиве ЕИКМ, – важное художественно-документальное произведение, раскрывающее ужас оккупации. Но ее абсолютно недостаточно для реконструкции событий военного времени, которую невозможно провести без официальных источников: советских, но прежде всего – немецких.
Третья большая проблема понимания ейской трагедии – это само место памяти, т. е. городское кладбище, где в 1960-е гг. был возведен памятник и где ежегодно с 2012 г. при поддержке администрации г. Ейск проходит акция «Свеча памяти». Старожилы и сами организаторы подозревают, что памятник стоит на пустом месте, а останки детей покоятся в земле, никак не обозначенные. Более того, до сих пор краеведы не могут определиться, где же конкретно были погребены дети в далеком 1942 г. Отсюда вытекает еще одна проблема: кто, когда и как вспоминает 214 детей в Ейске. Их увезли в «душегубке» 9 и 10 октября 1942 г. На городском кладбище уже несколько лет подряд проводятся две акции с участием одних и тех же выступающих и молодежи: «Свеча памяти» 9 октября и митинг представителей ветеранских организаций Краснодарского края 10 октября. Настоящая статья – это попытка разобраться в проблемах истории и памяти уничтожения 214 детей Ейского детского дома. Я помещу данный локальный сюжет в более широкие рамки памяти о жертвах войны в советской и постсоветской России с целью показать, как нерешенные проблемы советского общества в восприятии войны влияют на ее сегодняшнее понимание в России.
214: история убийства
Ейск – курортный город на юге России, расположенный на берегу Азовского моря и территориально входящий в состав Краснодарского края. И если со дня своего основания в 1848 г. он считается морским портом, то статус курорта ему был присвоен лишь в 2006 г. Тем не менее на протяжении своей истории город
