и укрепления. Потери среди них постоянно росли, а поскольку так много мужчин ушло на войну, сельское хозяйство и торговля мирного времени пришли в упадок. «Я не знаю народа лучше этих канадцев, — заявил губернатор Дюкен, оценивая героические труды милиции в 1754 г. — Меня восхищают их преданность и усердие». Однако уже в 1755 г. его преемник Водрёй был обеспокоен тем, что поля на фермах остались невозделанными, и эта проблема нарастала с каждым годом.
Товарный дефицит привел к резкому росту цен, звонкая монета исчезла из оборота, бумажные ассигнации, подписанные интендантом Биго, обесценились. Он ввел нормированное распределение продуктов, а королевские чиновники делали обыски в сельских районах с целью конфискации спрятанного продовольствия и зерна. Домашний скот абитанов — сначала коровы, свиньи и овцы, а затем, к их великому неудовольствию, и лошади — стал исчезать в горшках для приготовления пищи. Зимой 1757/58 г. случились серьезные перебои с продовольствием, вызвавшие резкое уменьшение норм их выдачи. На улицы Монреаля и города Квебека вышли женщины, протестовавшие против неспособности властей сдержать цены на основные продукты питания. До реального голода дело, возможно, и не дошло, но уже ослабленных от недоедания колонистов косили оспа и необычайно холодная зима.
Тем не менее твердость духа колонистов впечатлила даже Монкальма, отношения которого с генерал-губернатором Водрёем постоянно ухудшались. В 1757 г. Монкальм писал, что потеря Канады не будет невосполнимой утратой, если Франция сумеет сохранить здесь свой рыболовный промысел. Но этой же голодной осенью его первый заместитель Франсуа-Гастон де Леви высоко оценил решимость колонистов и сформулировал стратегию Новой Франции, нацеленную на ее выживание. «Если боевые действия англичан в Европе будут столь же безуспешными, как и в Америке, — писал он, — то они не смогут долго нести те огромные расходы, которых от них требует эта война». Если только небольшое войско в Новой Франции вместе с ее мобилизованным населением смогут продолжить сопротивление армиям, собранным против них, колония смогла бы выстоять за счет своей большей жизнестойкости по сравнению с британскими налогоплательщиками.
В конце 1757 г. Монкальм добился королевского разрешения вести кампании практически без контроля со стороны губернатора Водрёя; в 1758 г. характер войны стал меняться по мере следования его излюбленной стратегии. Французы постепенно начали терять контроль над пограничной зоной на Западе, сдав форт Дюкен на реке Огайо и допустив разрушение форта Фронтенак на озере Онтарио в результате рейдерской атаки. На восточной границе Новой Франции пал Луисбур, который не выдержал методичной осады англичан под руководством нового главнокомандующего Джеффри Эмхёрста. Город продержался до конца июля 1758 г., и его жители (около 5 тыс. человек и столько же солдат) вновь были высланы победителями на кораблях во Францию. Второй раз метрополия уже не получила назад Луисбур с его рыболовецким промыслом и морской торговлей. Городские укрепления были уничтожены, а сам он пришел в упадок. Падение внешнего защитного контура Новой Франции повысило значимость военной кампании в центральной части самой колонии, которая всегда заботила Монкальма. В августе 1758 г. французский генерал одержал самую важную из своих побед, разгромив британскую армию, которая продвигалась к Карийону (англичане называли его Тикондерогой) на южных подступах к озеру Шамплен. Поражение, нанесенное одной британской армии, и многие недели, которые потребовались другой британской армии, чтобы осадить и взять Луисбур, гарантировали, что ни одна из них не сможет продвинуться в глубь Новой Франции в течение 1758 г.
«Эта кампания будет решающей», — писал Франсуа-Гастон де Леви в апреле 1759 г. У французов было достаточно войск (около 3,5 тыс. солдат регулярной армии, 2,5 тыс. морских пехотинцев и 15 тыс. ополченцев) и боеприпасов (люди Биго той весной доставили их в Квебек, использовав более двадцати кораблей). Поэтому они надеялись, что в случае удачи удастся удержать долину реки Св. Лаврентия, озеро Шамплен и озеро Онтарио, лишив англичан победы и в этом разорительном для них году. Однако к весне 1759 г. военные усилия Британии в североамериканских колониях стали приносить свои плоды, делая прекращение борьбы маловероятным. Летом генерал Эмхёрст захватил Карийон и форт Сен-Фредерик, продвигаясь медленно и почти не встречая сопротивления, через озеро Шамплен по направлению к реке Ришельё и к Монреалю, тогда как отряды британских войск и колониальной милиции взяли форт Ниагара и установили контроль над озером Онтарио. Представлялось сомнительным, что это наступление англичан с двух сторон можно было остановить в 1759 или в 1760 г., чтобы ни случилось в самом городе Квебеке.
Впрочем, он стал свидетелем великого противостояния. 150 лет назад Самюэль де Шамплен выбрал это место для основания города, потому что благодаря природному рельефу оно было почти неприступным и обеспечивало контроль над рекой. Теперь же, в 1759 г., Монкальму с его 2,2 тыс. солдат регулярных войск, 1,5 тыс. морских пехотинцев и при поддержке не менее 10 тыс. ополченцев в течение всего лета предстояло удерживать город Квебек против 8 тыс. британских солдат, доставившего их военноморского флота и своего нового противника — 32-летнего бригадного генерала Джеймса Уолфа.
«Монкальм руководит большим количеством плохих солдат, а я командую малым числом хороших», — записал Уолф во время осады города. Большие потери личного состава и отсутствие резерва заставили Монкальма доукомплектовать батальоны регулярных войск ополченцами; Уолф рассчитывал, что в решительном столкновении с таким противником его хорошо обученные и дисциплинированные солдаты легко возьмут верх. Тем не менее Монкальм, имел позиционное преимущество и отбивал все атаки противника. Когда Уолф в июле 1759 г. в первый раз отдал приказ наступать у водопада Монморанси, атака его регулярных частей была отбита именно канадской милицией, которая, на взгляд профессиональных военных, была самой слабой в составе войск Монкальма.
Лишенный возможности добраться до противника Уолф приказал артиллерии обстреливать город, превратив значительную часть Квебека в руины; затем он отправил войска сжечь Бе-Сен-Поль и Ла Мальбе, а также все отдельно стоявшие дома на 80-километровом отрезке (50 миль) плотно населенного южного берега реки Св. Лаврентия к востоку от города Квебека. К сентябрю, страдая от плохого самочувствия, Уолф поссорился со своими офицерами и начал обдумывать порядок отхода своей армии от осажденного города. Однако сначала он хотел предпринять последнюю попытку заставить Монкальма вступить в открытое сражение, применив для этого предложенный его старшими офицерами план внезапной атаки. В ночь с 12 на 13 сентября 1759 г. флот и пехота провели блестящую совместную операцию. Они использовали разрывы в обороне противника и захватили проход, ведущий к вершинам скал к западу от города Квебека. К утру около 4 тыс. солдат Уолфа вместе с полевой артиллерией уже находились на Равнине Авраама. Он вынудил Монкальма принять сражение.
Успех Уолфа с высадкой его войска на берег, мог еще не привести Новую Францию к гибели. Отстрочив
