Ознакомительная версия.
В послевоенный период Мальтийский орден пытался продолжить практику установления дипломатических отношений с другими государствами. Посольство при Ватикане (1930 г.) и в Испании (1937 г.) — вот и все, что имел Орден на 1945 г. В 1947 г. удалось с помощью Ватикана установить дипломатические отношения с Гаити, в 1948 г. — с Панамой, в 1949 г. — с Аргентиной, в 1951 г. — с Сальвадором и Португалией.
В то же время, несмотря на многократные обращения Людвигсдорфа к ведомству Великого магистра, чтобы восстановить дипломатические отношения между Орденом и Австрийской республикой, это намерение долгое время не встречало положительного отклика прежде всего у австрийского федерального правительства. Причина, как объясняли в правительстве, заключалась в оккупационном статусе Австрии.
Да и сам Мальтийский орден не желал вступать в обсуждение этого вопроса в первую очередь с союзным Контрольным советом, поскольку понимал, что представитель СССР в ней, будучи настроен против католической аристократической организации, заблокирует принятие данного решения.
В 1951 г. после смерти Великого магистра Чиги делла Альбани Мальтийский орден вступает в длительный тринадцатилетний период кризиса. Он был связан с желанием ряда ватиканских стратегов полностью подчинить себе Орден. Им удалось убедить тогдашнего папу Пия ХП в необходимости проведения определенной политики «замораживания» по отношению к Мальтийскому ордену. После назначения папой Пием ХП в 1951 г. первой Комиссии кардиналов, от которой Орден оказался в полной зависимости, восстановление дипломатических отношений без согласования с Ватиканом стало невозможным, как в силу напряженных отношений, так и ограниченной правомочности Ордена. Последнее основывалось на том обстоятельстве, что входивший в комиссию кардинал Никола Канали яростно оспаривал суверенитет Мальтийского ордена[389]. Вследствие всего этого лишь после полного восстановления независимости Австрии, наступившего после подписания Государственного договора 15 мая 1955 г., и после проведенных тремя неделями ранее (в связи со смертью Людвигсдорфа) выборов наместника ведомства Великого магистра в Австрии, удалось перейти к выдвижению конкретных запросов и началу переговоров о восстановлении дипломатических отношений с Австрией[390].
Данной акции предшествовала большая дипломатическая подготовка. Сперва аккредитованный при Ватикане австрийский посол барон Йозеф фон Крипп изложил в Государственном секретариате Ватикана позицию Мальтийского ордена относительно восстановления дипломатических отношений с Австрией. С австрийской стороны руководство высказалось весьма позитивно, но выразило желание подождать до обмена послами между Орденом и Итальянской Республикой. До того времени единственным официально признанным «связным» Ордена при контактах с итальянским правительством был лишь министр Бьянки.
20 мая 1955 г. австрийское посольство при Святом престоле в своем сообщении федеральному австрийскому министру иностранных дел, со ссылкой на его письмо от 28 ноября 1954 г., вновь коснулось вопроса восстановления дипломатических отношений.
После продолжительных консультаций на уровне государственных чиновников в министерстве было, наконец, решено восстановить дипломатические отношения с Орденом в форме, существовавшей до 1938 г. Министерские чиновники, настроенные доброжелательно по отношению к Ордену, хотели путем упоминания о 1938 г. добиться восстановления прежнего положения, без формального вынесения соответствующих решений Советом министров, что было бы необходимым для обоюдного обмена посланниками. Поэтому потребовались долгие, многократные контакты и обращения к компетентным политическим деятелям и чиновникам Министерства иностранных дел, чтобы добавить к формулировке решения о восстановлении дипломатических отношений «как в 1938 году» слова «как с Италией», чтобы обеспечить возможность двустороннего обмена посланниками.
Затем последовали продолжительные внутриорденские переговоры о выборе подходящего посланника. Мальтийский орден считал, что посланник не должен был являться австрийцем, а должен был восприниматься в Австрии как иностранный дипломат; кроме того, он должен был обладать большим состоянием, чтобы содержать посольство и его штат. Наконец выбор Ордена остановился на графе Робере де Бийи, проживавшем в Париже, оказавшемся наиболее подходящим кандидатом. Он был сразу признан Австрийской республикой. 6 декабря 1957 г. новый представитель Мальтийского ордена в ходе торжественной официальной церемонии вручил президенту Австрии свои верительные грамоты. Через несколько месяцев удалось аккредитовать австрийского посла при Ватикане в качестве австрийского посланника при Мальтийском ордене, вручившего свои верительные грамоты[391], и в Вене появилась Миссия Мальтийского ордена в Австрии.
Затем произошел обмен высшими орденами. Австрийскому федеральному президенту была вручена высшая степень ордена — «Про Мерито Мелитензи» на шейной цепи. Его Мальтийский орден учредил после войны для награждения как внутри Ордена, так и иностранных представителей, чтобы не вручать Большие или Магистральные Кресты не членам Ордена. В 1975 г. дипломатические отношения между Мальтийским орденом и Австрийской республикой были подняты до уровня посольств[392].
Как видим, события, вызванные Второй мировой войной, и последствия этой войны заставили Суверенный Мальтийский рыцарский орден пережить тяжелые времена.
Ограниченные новыми национал-социалистическими властями во всех видах своей деятельности, ни Австрийское, ни Богемское Приорство, ни обе германские национальные ассоциации мальтийских рыцарей (Силезская и Рейнско-Вестфальская) — как, впрочем, и протестантский Орден иоаннитов (Бранденбургский бальяж) — в период Второй мировой войны были лишены возможности формировать санитарные поезда, организовывать госпитали и лазареты (в отличие от госпитальерской службы испанского Ордена «Сан Хуан», занимавшейся этим как во время Гражданской войны в Испании в 1936–1939 гг., так и во время Второй мировой войны на Восточном фронте в 1941–1943 гг., в рамках санитарной службы «Голубой дивизии» испанских добровольцев).
Вследствие политических событий 1938 г. — присоединения Австрии к гитлеровской Германии (так называемый «аншлюс») и последовавшего вслед за тем расчленения Чехословакии по Мюнхенскому пакту — Великое приорство Австрийское было отделено от Богемского (до 1938 г., несмотря на ликвидацию и распад Австро-Венгерской монархии, продолжало существовать единое Великое приорство Богемии и Австрии). Владения обоих Приорств были взяты под принудительную опеку национал-социалистического государства.
По окончании Второй мировой войны Орден утратил все свои владения на Востоке Европы. Рыцари Великого приорства Богемского, а также силезской, польской, венгерской и румынской национальных ассоциаций Мальтийского ордена, лишившись Родины, вынуждены были бежать на Запад. Благотворительная деятельность Ордена в послевоенных Германии, Австрии и Италии в первые годы ограничивалась в первую очередь оказанием помощи многочисленным беженцам и жертвам войны.
Глава 16
КРИЗИС В МАЛЬТИЙСКОМ ОРДЕНЕ
В 50-е — НАЧАЛО 60-х ГГ. XX В
В истории Мальтийского ордена XX в. был период, который вполне мог закончиться утратой Орденом как своего суверенитета, так и религиозного, духовно-рыцарского характера Ордена. На этот счет существует большое количество фактов, событий и документов, но все они, к сожалению, носят разрозненный характер[393]. Чтобы избежать излишней детализации, ограничимся лишь описанием главнейших и важнейших событий кризиса в Мальтийском ордене.
Все началось с превышения полномочий членом Великого приорства Ломбардо-Венецианского Фердинаидом Тун-Гогенштейном. В 1948 г. он был назначен директором лагеря беженцев в Трастевере (Кампо Сфоллати-Трастевере). Одновременно Ф.Тун-Гогенштейн был секретарем Суверенного совета Мальтийского ордена по внешним связям. В этом качестве он выполнял лишь задачу оказания помощи Суверенному совету в деле улучшения внешних связей Ордена. Хотя он не имел никаких полномочий самостоятельно подписывать какие-либо соглашения, он нередко нарушал этот принцип.
В надежде на приобретение по дешевой цене зерна для беженцев своего лагеря, равно как и на возможность с выгодой продать зерно на римском и вообще итальянском рынке, бальи Фердинанд Тун-Гогенштсйн подписал договор на поставку зерна аргентинским правительством. Сумма контракта составляла 7 500 000 долларов США. Начало этой сделке было положено письмом бальи Тун-Гогенштейна Эве Перон (жене аргентинского диктатора), посредниками были два лица, впоследствии разоблаченные как спекулянты, которые, однако, были снабжены Тун-Гогенштейном дипломатическими удостоверениями и посещали с ними Аргентину в 1948–1949 гг.
Ознакомительная версия.
