Асклепиад рассказывает, как однажды он проводил время в компании с девицей по имени Гермиона, которая носила пояс, расшитый цветами и с вышитыми словами: «Люби меня всегда, но не ревнуй, если другой окажется на твоем месте». Разумеется, это вряд ли была дешевая уличная проститутка, скорее всего гетера.
Бродячие проститутки, естественно, прогуливались по оживленным улицам; поэтому их чаще всего можно было встретить на пристани или на улицах, к ней ведущих. Они приводили клиентов в собственную или нанятую комнату, или отдавались в темных углах, или даже между двумя высокими кладбищенскими памятниками, неподалеку от оживленных улиц, а также в общественных банях. Были также постоялые дворы и гостиницы (см. лексикон под словами matrulleon, matrullion, mastrupion; о тавернах Аф., xiii, 567а; Филострат. Письма, 23), которые по-гречески назывались matrulleia; ведь таверны и гостиницы, особенно портовые, также предоставляли комнаты для этих целей.
Не стоит напоминать о том, что разные компании флейтисток и кифаристок, циркачек и т. п. использовались для тех же целей за деньги.
Гетеры стояли на более высокой ступеньке социальной лестницы и занимали более высокое, чем уличные и бордельные проститутки, положение в частной жизни греков. Они нередко пользовались уважением со стороны общества. Многие из них отличались отменной образованностью и остроумием; они умели развлечь наиболее выдающихся людей своего времени – полководцев, государственных деятелей, литераторов и художников, они знали, как их удержать; они обладали способностью сочетать в себе интеллект и давать радость телесных удовольствий, что очень почиталась греками того времени. В жизни каждого выдающегося деятеля, проявившего себя в истории эллинизма, гетера играла не последнюю роль. Многие современники не находили в этом ничего зазорного. Во времена Полибия на многих самых красивых домах Александрии красовались имена знаменитых флейтисток и гетер. Скульптурные изображения таких женщин выставляли в храмах и других общественных местах рядом с изображениями полководцев и государственных мужей. Действительно, деградирующее чувство чести в греческих свободных полисах опускалось до почитания тех гетер, которые состояли в интимных отношениях с влиятельными людьми, их изображения украшались венками, а иногда их даже почитали алтарями в храмах.
Гетеры удостаивались и других почестей, которые даже и представить трудно. Естественно, что род их деятельности был особенно популярен в больших городах, и особенно во влиятельном портовом и торговом городе Коринфе, на перешейке между двумя морями. Из-за суетной и свободной жизни в этой метрополии античной торговли, столь богатой и процветающей, трудно было бы назвать преувеличением то, что там происходило и было у всех на устах. Надпись, найденная в доме терпимости в Помпеях («HIC HABITAT FELICITAS» – «ЗДЕСЬ ЖИВЕТ СЧАСТЬЕ», надпись была обнаружена в настоящем борделе, на торте, которые проститутки часто держали для своих клиентов), – эта надпись равным образом могла быть написана гигантскими буквами в Коринфской гавани[105]. Все, что может вообразить себе человеческая распущенность, находит в Коринфе пристанище и пример для подражения, и многие мужчины не смогли выбраться обратно из вихря очень дорогих удовольствий большого города, поскольку зачастую они теряли честное имя, здоровье и целые состояния, так что город этот вошел в поговорку «Коринф не каждому по карману». Жрицы продажной любви толпами собирались в городе. В районе двух портов было множество борделей самых разных рангов, и проститутки толпами слонялись по улицам города. В определенной мере фокусом такой любви и ее школой был храм Венеры, в котором не менее тысячи гетер, или храмовых прислужниц – гиеродулов, – как их эвфемистически называли, упражнялись в своем ремесле и всегда были готовы приветствовать своих друзей.
У основания крепости Акрокоринф, известной каждому по поэме Шиллера «Ивиковы журавли», окруженный мощной каменной стеной, возвышался храм Афродиты, видимый с моря с запада и с востока. Сегодня на этом месте, где храмовые девушки привечали странников, находится турецкая мечеть.
В 464 г. до н. э. эллины вновь собрались в Олимпии отпраздновать великие игры, и знатный и богатый Ксенофонт из Коринфа, сын Фессала, одержал победу на стадионе. Чтобы отпраздновать победу, Пиндар, самый известный из греческих поэтов, написал великолепную песнь победы, сохранившуюся до наших дней, которую, вероятно, исполняли в присутствии самого автора или когда победителя торжественно встречали в родном городе или в процессии к храму Зевса для возложения венков.
Еще до того, как Ксенофонт оказался победителем, он принес клятву, что приведет сто девушек для службы в храме. Кроме своей «Олимпийской оды», Пиндар написал гимн, который под музыку с танцами исполняли гетеры. Им оказали такую честь, какой никогда прежде им не оказывали и какая могла быть им оказана только в Греции. К несчастью, от этой «Оды» сохранилось лишь начало: «Девицы о многих гостях, / Служительницы богини Зова, / В изобильном Коринфе / Воскурящие на алтаре / Бледные слезы желтого ладана, / Мыслью уносясь / К небесной Афродите, матери любви, / И она вам дарует, юные, / Нежный плод ваших лет / Обирать без упрека с любвеобильного ложа: / Где вершит Неизбежность, там все – хорошо. / Но что скажут мне правящие над Истмом, / Запев этой песни, сладкой, как мед, / Слыша общий с общими женами? / Мы познали золото пробным камнем… / О владычица Кипра, / Сюда, в твою сень / Сточленный сонм юных женщин для пастьбы / вводит Ксенофонт, / Радуясь о исполнении своих обетов»[106].
Где еще представления о проституции были столь свободны от предубежденности? Поэтому легко понять, что и литература также – не медицина и суд, как у нас, но литература – старательно вобрала в себя сюжеты о храмовых проститутках Афродиты. У греков существовало большое количество произведений о гетерах, некоторые из них – например «Разговоры гетер» Лукиана – дошли до нас полностью, другие – в более или менее полных фрагментах. Лукиан очень ярко рисует разнообразные отношения между гетерами.
Под названием «Хрейа» (то есть то, что может пригодиться, быть полезным) Махон Сикионский (жил между 300–260 гг. до н. э.), который большую часть жизни провел в Александрии и годы жизни которого были установлены благодаря тому, что он был наставником грамматика Аристофана Византийского, собрал всякого рода анекдоты из скандальной хроники двора Диадохов, написанные ямбическим триметром. О том, что гетерам в этой книге, по большей части утраченной, уделено много внимания, подтверждено подробными выдержками из нее, приведенными у Афинея. Кроме книги Махона, Афиней имел в своем распоряжении много других произведений о жизни гетер, откуда (особенно в тринадцатой книге его «Пирующих софистов») он приводит многие подробности; из них мы и сделаем небольшую подборку.
Самые знаменитые гетеры, их жизнь, анекдоты и остроумные высказывания
Мы начнем с тех, кто появлялся на сцене в качестве героинь комедии. Разумеется, речь не идет о том, что гетеры появлялись на сцене в качестве исполнителей, поскольку в то время женские роли играли мужчины, мы имеем в виду прототипов персонажей.
Клепсидра была героиней комедии Евбула, даже фрагменты которой до нас не дошли. Ее настоящим именем была Метиха, Клепсидрой ее называли подружки; имя ее означало водяные часы, и так ее прозвали потому, что она оказывала услуги ровно по часам, то есть пока клепсидра не окажется пуста.
Ферекрат написал комедию под названием «Корианно», так звали одну гетеру. От этой комедии тоже ничего не осталось, кроме некоторых фрагментов, из них явствует, что эта жрица Афродиты высмеивалась за свое пристрастие к вину. Старые сюжеты комедии также не оставались без внимания: тот и другой влюбляются в одну и ту же девушку и оба добиваются ее благосклонности, и тот и другой стараются объяснить, почему именно он должен добиться ее расположения. Небольшие отрывки дошли до нас.
От комедии Евника «Антейа» сохранился один стих – «Возьми меня за уши и дай мне поцелуй с помощью рук» (см. стр. 250), так что мы даже не знаем, что означало название комедии, возможно, это имя гетеры.
Также ничего, кроме названий, означавших имена гетер, не дошло до нас от комедий Диокла Талатта, Алексида Опора и Менандра Фанио.
Тот же Менандр ввел в комедию еще одну гетеру, это была не кто иная, как Таида, с ее именем связана блистающая звезда на небосклоне греческой проституции. Таида Афинская могла бы похвалиться, что была любовницей Александра Македонского и одной из тех гетер, что своей красотой оказывали влияние на дела государственные. Неподалеку от руин Ниневии Александр одержал победу над превосходящими силами персов в сражении при Гавгамелах (331 г. до н. э.). Поскольку царь Дарий бежал, покинув поле битвы, Александр прошел маршем в Вавилон, захватил город Сузы, а затем вошел в старую персидскую столицу Персеполь. Здесь он устроил грандиозный пир победителей, в котором принимали участие толпы гетер, и среди них «…особенно выделялась Таида, родом из Аттики, подруга будущего царя Птолемея. То умно прославляя Александра, то подшучивая над ним, она, во власти хмеля, решилась произнести слова, вполне соответствующие нравам и обычаям ее родины, но слишком возвышенные для нее самой. Таида сказала, что в этот день, глумясь над надменными чертогами персидских царей, она чувствует себя вознагражденной за все лишения, испытанные ею в скитаниях по Азии. Но еще приятнее было бы для нее теперь же с веселой гурьбой пирующих пойти и собственной рукой на глазах у царя поджечь дворец Ксеркса, предавшего Афины губительному огню. Слова эти были встречены гулом одобрения и громкими рукоплесканиями. Побуждаемый настойчивыми уговорами друзей, Александр вскочил с места и с венком на голове и с факелом в руке пошел впереди всех…»[107] (Плутарх. Александр).
