Ознакомительная версия.
Наконец, группа относительно худородных дворян: Р.В. Алферьев, М.А. Безнин, И.Б. Блудов, К.Д. Поливанов. Их совсем немного! И отнюдь не они определяют лицо опричной военной машины. Кроме того, в отношении Романа Васильевича Алферьева и Михаила Андреевича Безнина следует сделать оговорку: они относятся к старинной тверской «родословной» фамилии Нащокиных, утратившей влияние, но все-таки не скатившейся до уровня простых городовых дворян. Безнин проявил решительный характер во время переговоров с осажденным в Полоцке гарнизоном в феврале 1563 г. и тем, по всей видимости, угодил царю. После взятия города он был отправлен с почетной миссией гонца, несущего вести о победе архиепископу Пимену в Новгород[425]. Оба назначались на воеводские должности в опричнине неоднократно, особенно Михаил Андреевич, однако карьеру сделали в основном по административной и дипломатической части. М.А. Безнин, помимо всего прочего, был выдающимся летописцем, автором самостоятельного летописного сочинения, а также заготовки для повести о взятии Полоцка, попавшей впоследствии в Лебедевскую летопись[426]. В опричной военной системе они исполняли роль «рабочих лошадок»[427]. Еще одна «рабочая лошадка» — Игнатий Борисович Блудов, но в гораздо большей степени, чем Алферьев и Безнин: его отправляют на воеводские должности постоянно. У Блудова опыт военной работы был колоссальным — больше, чем у кого бы то ни было в группе «худородных дворян», да и вообще один из самых значительных по всему опричному командному составу[428]. Но происхождение провинциального дворянина не позволило ему подняться высоко. Потолок Игнатия Борисовича в опричнине — назначение воеводой сторожевого полка под Тулой в 1569 г. «после отходу опришнинских больших воевод»[429]. Этот военачальник погиб осенью 1580 г. под Смоленском[430]. Константин Дмитриевич Поливанов принадлежал к старинному роду, не попавшему в государственный родословец и известному лишь по частным. Этот род стоял очень далеко от воеводских назначений и тем более думных чинов. Тем не менее Константин Дмитриевич, сопровождавший царя в его знаменитом походе из Москвы в Александрову слободу в 1564 г. и отправленный оттуда царем в столицу с обращением к купцам, был одним из доверенных лиц Ивана IV. Четырежды его назначали на должности уровня полковых воевод и поручали иные важные службы. Высшее служебное достижение Поливанова относится к 7076 (1567–1568) г.: его расписали первым воеводой в опричном отряде, отправленном к Мценску[431]. После отмены опричнины звезда его закатилась: высокие чины он более не получал, ходил в приставах и головах.
Таким образом, спустившись с уровня высших опричных воевод на уровень основного воеводского костяка опричного корпуса, можно сделать вывод: почти полностью повторяется та же самая картина. Неродовитых людей в этом слое очень мало — всего четверо. Прочие же относятся либо к титулованной аристократии, либо к старомосковским боярским родам. Полоцкий поход 1562–1563 гг. играет роль «кузницы кадров», через которую прошло абсолютное большинство видных фигур. Количество выходцев из титулованной и нетитулованной знати на этом уровне примерно равно до 1570 г., а позднее титулованная знать начинает преобладать: позиции Плещеевых рушатся, замены им из числа старомосковских боярских родов не видно. Личное доверие государя и семейно-родственная поддержка не оставляют впечатления столь же мощного фактора при отборе претендентов на высокие посты, однако и в данном случае они играют весьма заметную роль.
Существование самостоятельной опричной военной машины не принесло Московскому государству триумфальных военных успехов. Отдельно от земских ратей опричники только один раз одержали крупную победу: в мае 1570 г. кн. Д.И. Хворостинин и Ф. Львов разбили крымцев под Зарайском. «Реванш» старомосковского боярства оказался нестойким и кратковременным: в 1570–1572 гг. он сходит на нет. Представители неродословных и худородных фамилий добились высоких воеводских назначений в очень незначительном количестве. К рычагам высшего руководства вооруженными силами в годы опричнины никого из них не допустили. «Способные» и «талантливые» военачальники рекрутировались в этот период за редкими исключениями из той же титулованной знати, с той лишь разницей, что значительная часть происходила не из высшего ее эшелона, а из младших ветвей, из захудалых родов, оттесненных до опричнины на второй план. Разумеется, никакими «новыми людьми» они не были. Они-то как раз получили в опричную эпоху превосходный шанс возвыситься и воспользовались им сполна. В послеопричное время многие из них сумели закрепить за собой карьерные достижения.
Алферьев Роман Васильевич
князь Барбашин (Борбашин, Барбошин) Василий Иванович
Басманов-Плещеев Федор Алексеевич
Безнин Михаил Андреевич
Бельский-Скуратов Григорий (Малюта) Лукьянович
Блудов Игнатий Борисович
Блудов Михаил Борисович
Борисов Григорий Никитич
Борисов Никита Васильевич
Боушев Иван
Бутурлин Дмитрий Андреевич
Бухарин-Наумов Иван (Ищук) Иванович
Волынский-Попадейкин Яков Федорович
князь Вяземский Афанасий Иванович
князь Вяземский Василий (Волк) Иванович
князь Вяземский Дмитрий Иванович
князь Вяземский-Глухой Александр Иванович
князь Гвоздев-Приимков-Ростовский Иосиф Федорович
князь Гвоздев-Приимков-Ростовский Михаил Федорович
князь Горбатый-Мосальский Василий Иванович
Зайцев Петр Васильевич
Колычев-Умной Василий Иванович
князь Морткин Андрей Иванович
Мятлев-Слизнев Иван Иванович
князь Одоевский Никита Романович
князь Охлябинин Иван (Залупа) Петрович
Плещеев Иван (Колодка) Дмитриевич
Плещеев-Очин Андрей Иванович
Плещеев-Очин Захарий Иванович
Плещеев-Очин Иван Иванович
Плещеев-Очин Никита Иванович
Полев Григорий Осипович
Поливанов Константин Дмитриевич
Поярков[432] Петр
князь Пронский Семен Данилович
Салтыков Игнатий Борисович
князь Сицкий Василий Андреевич
князь Телятевский Андрей Петрович
князь Телятевский Василий Иванович
князь Иван (Зубан) Петрович Телятевский
князь Темкин-Ростовский Василий Иванович
князь Темкин-Ростовский Иван Васильевич
князь Трубецкой Федор Михайлович
князь Хворостинин Андрей Иванович
князь Хворостинин Дмитрий Иванович
князь Хворостинин Петр Иванович
князь Хворостинин Федор Иванович
князь Хованский Андрей Петрович
князь Черкасский Иван Таатукович
князь Черкасский Михаил Темрюкович
князь Шейдяков Петр Тутаевич (из ногайских мурз)
князь Щербатов Дмитрий Михайлович
князь Щербатов[433] Иван
Яковлев Василий Петрович
Хворостинины были отдаленными родственниками Курбских. В апреле 1564 г. князь Андрей Курбский перебежал к литовцам. Но вряд ли из-за семейной связи с ним «выбили» из Думы князя Ивана Михайловича Хворостинина: слишком уж далеко их родовые ветви разошлись друг от друга.
Лебедевская летопись // Полное собрание русских летописей. М.,1965. Т. 29. С. 310.
Разрядная книга 1475–1605 гг. М., 1981. Т. II, Ч. I. С. 144, 163.
Каргалов В.В. Полководцы X–XVI вв. М., 1989. С. 311.
Разрядная книга 1475–1605 гг. М.,1982. Т. II, Ч. II. С. 242
Разрядная книга 1475–1605 гг. М., 1982. Т. II, Ч. II. С. 256.
По общему мнению специалистов, эта цифра завышена.
Более подробно о битве у Молодей рассказывается в очерке о кн. М. И. Воротынском.
Документы о сражении при Молодях / Подготовил В.И. Буганов // Исторический архив. М., 1959. Вып. 4. С. 176.
В дальнейшем участие кн. А.П. Хованского в боевых действиях не упоминается. То ли Воротынский не видел в нем надежного военачальника, то ли он был ранен в одной из первых стычек.
Скрынников Р.Г. Царство террора. СПб., 1992. С. 450.
Каргалов В.В. Полководцы… С. 314.
Подробнее см. в главе о кн. Воротынском.
По другой версии, эпизод с восставшей «черемисой» и переодеванием относится к 1582 или 1583 г. Весной 1584 г. Хворостинин был на краткий срок резко понижен в чине.
Ознакомительная версия.
